– Асаин Шерман, вы возвращаетесь в покои.

Как бы ни хотелось возразить, я позволила телохранителю молча и быстро вернуть меня в комнаты. Ему не до меня сейчас было. У него там родной брат умирал.

– Ему помогут? – остановила я Викара уже на пороге, когда он собирался уходить.

Мужчина замер, медленно обернулся, несколько долгих мгновений, не моргая, смотрел мне в глаза.

– Да, – ответил глухо, но уверенно. – Вы обнаружили проклятье раньше, чем оно успело стать необратимым. Я… Я искренне благодарю вас, асаин Шерман. Вы спасли жизнь моему брату. Мы оба перед вами в неоплатном долгу.

Дождавшись моего растерянного кивка, Викар покинул мою гостиную, закрыв за собой дверь и велев никуда не выходить.

В голове так и крутилось: хорошо погуляли…

* * *

– Значит, Созерцающая…

Голос рияна Йоргена звучал негромко, вынуждая невольно прислушиваться к словам, а потому казался ещё более жутким и угрожающим.

Я невольно сжалась, втянув голову в плечи и мечтая оказаться где угодно, но не в собственной гостиной. Меня не покидало чувство острой вины, словно я сама сделала себя Созерцающей. Словно я совершила какое-то преступление.

– Как такое возможно? – её величество выглядела совсем растерянной, сбитой с толку.

Она сидела за столом и то и дело переводила непонимающий взгляд со сжавшейся в кресле меня на вышагивающего по гостиной своего доверенного.

– У меня чувство, – Йорген остановился, скользнул взглядом по мне и тяжело посмотрел на свою королеву, – что это далеко не все заготовленные для нас сюрпризы.

Королева кивнула, соглашаясь, и сменила тему:

– Эдель нашлась?

Мужчина заметно скис и нехотя признался:

– Как сквозь землю провалилась.

Её величество не упустила момента поддеть, оставила тревогу и громко пренебрежительно фыркнула.

– Раз вся твоя хвалёная гвардия не в состоянии найти одну-единственную преступницу, используй того, кто может помочь.

Отчего-то её слова совсем мне не понравились.

– Кого? – Йорген и не попытался скрыть охватившую его враждебность.

Сложив руки на груди, мужчина мрачно воззрился на правительницу, ожидая её объяснений.

Вместо каких-либо слов она с намёком улыбнулась и склонила голову в мою сторону, не отрывая, впрочем, взгляда от поверенного.

До него дошло быстрее, чем до меня. До него дошло практически мгновенно, и когда оба повернулись и мрачно посмотрели на меня, я всё ещё не осознавала нависших надо мной бед.

– Ещё чего не хватало! – риян категорически отказался от предложения собственной королевы.

– Ты просто глупец, – практически пропела она с улыбкой и горящими от гнева глазами, так сильно контрастирующими друг с другом.

Не нужно быть гением, чтобы считать её настроение. И достаточно лишь иметь глаза, чтобы был очевидным ответный гнев мага.

Он ответил – яростно, отрывисто, чётко проговаривая каждый звук и используя грубый, гортанный и абсолютно для меня непонятный язык. Очевидно, эти слова предназначались не для меня, королева же Йоргену и ответила всё на том же языке.

Ещё пара фраз, повысившийся градус общей напряжённости, и вот уже её величество стоит на ногах, кривя губы и сжимая кулаки, и они оба прожигают друг друга горящими ненавистью и злостью взглядами.

Слова щёлкали, как удары кнутом. Атака за атакой, быстрее, громче, эмоциональнее.

– Потому что я твоя королева! – её величество потеряла все намёки на терпение первой, сорвалась на звенящий крик.

И от этого крика словно заледенел риян Йорген.

– С такими приказами долго ты ею не пробудешь, – отчеканил, мрачно глядя в глаза правительницы.

От его слов изумилась даже я, рот шокировано приоткрылся сам собой, глаза распахнулись, но я не рискнула издать хоть звук.

– С такими высказываниями ты протянешь ещё меньше, – в тон мужчине прошипела королева.

Запоздало подумала, что они родственники. Раз Йорген с будущим королём в ближайшем родстве, а сам мой жених – сын действующей королевы, то и риян где-то рядом с ней на семейном древе. Интересно, оно у них вообще где-нибудь есть? Я бы посмотрела. Даже это оказалось бы полезнее уроков этики и навыков владения столовым серебром.

Воцарилось молчание, острое, как нож. Воздух словно проткнули разом тысячей клинков, нависших над каждым из нас. Но если смерть королевы и её поверенного меня не очень печалили, то вот моя собственная…

Точку в споре поставил Йорген.

– Девушка в поисках Эдель участвовать не будет.

Девушку это полностью устраивало, но её величество плевать хотела.

– Ещё хоть одна подобная истерика с твоей стороны, и я буду вынуждена сослать тебя на север, – внешне моя будущая свекровь вернула себе абсолютное спокойствие, но её глаза продолжали сверкать от сильнейших эмоций, захвативших женщину.

Риян Йорген стиснул зубы, на щеках отчётливо выделились желваки. Отказ чётко читался в каждой чёрточке его лица, в непримиримо сжатых в полоску губах, низко опущенных бровях, немигающем взгляде и даже выделившемся сильнее шраме, но вслух прозвучало:

– Как прикажет ваше величество.

Она не издала ни звука, ни жестом не выразила радости от своей победы, а он не спешил уносить ноги. Они оба так и продолжили стоять на местах, перенеся оконченную, казалось бы, дуэль в невербальную форму.

Моё желание оказаться как можно дальше отсюда усилилось.

И поразительно, но оно оказалось услышано.

– Асаин Шерман, подождите меня за дверью, – не поворачиваясь в мою сторону, велел риян.

Если они такие бурные разборки при мне устроили, страшно представить, для чего выставлять меня из собственных же комнат. Но мы народ не гордый и жить желающий, а потому я покорно поднялась и поспешила прочь.

Уже за дверью поймала себя на том, что стою и прислушиваюсь, но из гостиной не доносилось ни звука. Подозреваю, виной тому в очередной раз стала магия.

Риян Йорген вышел всего несколько минут спустя – разъярённый, как стая голодных гиен. Распахнул дверь, вылетел в коридор и, стремительно удаляясь, бросил через плечо:

– Не отставай.

Легко говорить! Мне пришлось практически бежать следом, чтобы поспевать за его широким быстрым шагом. А едва миновали коридор и крутую лестницу вниз, бежать уже действительно пришлось.

Йорген фактически летел, пересекая один коридор за другим, вынуждая всех случайных встречных испуганно вжиматься в стены и прятаться за ближайшие двери. Транслируемая мужчиной ярость повергала всех без исключения в кромешный ужас, так что на бегущую следом меня едва ли обращали внимание. Люди просто радовались тому, что остались живы.