Глава 12.

— Добрейшего всем утра, дорогие зрители, — поприветствовал Армель всех присутствующих, — надеюсь, вы хорошо сегодня выспались, а так же не до конца обожрали все пригородные таверны… ай, дядя, да я же пошутил! В общем, сегодня нас ожидает всего два поединка. Но какие два поединка! Полуфинал Состязаний, борьба за право выйти в финал, за право бороться за честь всего своего клана и вожделенную награду для себя, любимого… ай, дядя, да сейчас-то за что? Все хотят получить Радужное умение, чтобы можно было выйти за пределы девятого уровня.

Сареф со своего места отлично видел, как один из судий закатил глаза, после чего схватил появившуюся из воздуха бумажку и сунул её комментатору.

— Итак, самый сильный и самый независимый жеребьёвщик в лице нашей многоуважаемой и всеми обожаемой Системы дозволяет нам узнать первую пару. Эргенаш из юго-восточных земель против Озмунда Архварт-Джеминид.

— Что ж, это должно было случиться рано или поздно, — едва слышно прошептал Адейро, — держись, сынок, я верю, что ты сможешь.

Сареф предпочёл промолчать. Адейро решил, что сегодня Озмунду стоит снова сражаться через повышенную Ловкость и Боевой момент. И даже Сареф со своим скудным боевым опытом понимал, насколько тяжело будет использовать парирование против атак ближнего боя. Особенно когда бойцы ближнего боя прекрасно знают, что у тебя это самое парирование имеется. Но, вероятно, Адейро было виднее.

При этом сегодня Озмунд снова сражался без Пояса дуэлянта. Осмотрев артефакт после вчерашнего поединка, Адейро пришёл к выводу, что этой вещи хватит только на один полноценный бой. Таким образом, сегодняшний поединок Озмунду полагалось взять внезапностью, а завтрашний — уже всей возможной ловкостью.

— Итак, поединок начинается! — объявил Армель одновременно с тем, как боевая арена покрылась защитным полем.

Эргенаш сразу же бросился к Озмунду, и тот отлично понимал, с какой способности хочет начать бой стревлог, и, в идеале, ею же и закончить. И потому сразу сместился в участок арены, который был усыпан дроблёным камнем. Сотворяя при этом вертикальную Пляску Штопора, в результате чего перед Эргенашем взметнулся целый каменный фонтан, и несколько камней больно ударили его по животу и по крупному носу.

С мгновение Эргенаш оценивающе смотрел на соперника, после чего ринулся к участку арены, покрытой песком. Озмунд послал ему вдогонку Пламенный ужас, и шкура стревлога даже вспыхнула пламенем, но того это совершенно не смутило. Закрутившись волчком, он поднял в воздух целую тучу песка, и гася пламя, и практически выводя из строя Озмунда, которому песок забивался и в горло, и во флейту.

Озмунду ничего не оставалось, кроме как пережидать эту песчаную бурю. Он двигался по полю короткими и непредсказуемыми рывками, так что и Эргенаш, сам частично из-за пыльной бури потерявший радиус обзора, не смог реализовать других своих способностей.

И вот, когда пыльная буря улеглась, Озмунд совершенно неожиданной для себя обнаружил Эргенаша рядом с собой. И ему хватило всего одной секунды, чтобы понять, что за атаку сейчас начнёт стревлог.

Вообще говоря, у стревлога было не то, чтобы очень много вариантов, как проводить этот поединок. Ведь его умения больше были заточены на ближний бой, и бард, который очень нетвёрдо стоит на ногах и который может с лёгкостью сменить позицию в бою, был для него крайне неудобным соперником. Пассивное умение на контратаку у Эргенаша реализовать не получалось. Все прочие навыки тоже требовали сближения. В итоге шанс был только на то, чтобы каким-то образом “зафиксировать” надоедливого барда на одном месте, после чего сделать из него отбивную.

В итоге Эргенаш, за счёт песчаной бури сумевший-таки оказаться рядом со своим врагом, немедленно начал свою серию ударов кулаками. Озмунд поспешно выдохнул Пляску штопора, отбрасывая себя подальше от Эргенаша, но тот, подстёгиваемый своей способностью, упорно его преследовал, и хотя удары кулаками шли пока вскользь, Озмунд понимал, что всего один качественный удар под дых сделает его полностью небоеспособным.

И всё же выход из этого положения был найден. Когда Озмунд, смещаясь, перепрыгивал через водоём, он внезапно остановился на самом его краю. И когда Эргенаш, летевший за ним, достал было его кулаком, как ровно в этот момент Озмунд снова выдохнул Пляску Штопора. И мало того, что он заблокировал урон от последнего удара Боевым моментом, так ещё и Эргенаша мелодия вдула в пруд. А мгновение спустя Озмунд выдохнул мелодию Снайперского клыка, которая прошила пруд насквозь. И мгновение спустя на поверхности показались зловещие красные разводы.

— Озмунд и Эргенаш получают состояние Ранение! — оповестил всех Армель, — крайне любопытная ситуация. Каждый из соперников пытается навязать врагу свою тактику боя. Конечно, пока всё это выглядит не очень впечатляюще, уверен, самое интересное ещё впереди…

Мгновение спустя Эргенаш выпрыгнул из пруда. И, оглядывая себя, казалось, не верил своим глазам, видя рассечённую во многих местах шкуру, где из порезов медленно сочилась кровь.

Озмунд, понимая, что ящер сейчас начнёт контратаковать, поспешно использовал Назойливое состояние. Но ему не повезло: в обход способности у Эргенаша всё-таки получилось начать подсечку, во время использования которой ящер так же получал неуязвимость. Сблизившись с Озмундом, который не успел набрать дистанцию, он наконец-то провёл вожделенное столкновение, которое должно было сбить соперника с ног.

Беда в том, что Озмунд совершенно не собирался отступать от своей тактики. Так что он вполне охотно позволил сбить себя с ног, после чего, сделав два кувырка назад, снова поднялся на ноги и использовал очередную Пляску штопора.

Эргенаш был в ярости. Все эти дни он внимательно наблюдал за всеми своими соперниками, и если прочие кандидаты вполне прочитывались с первого раза, то этот проклятый бард был, словно ускользающая тень, которая никак не желала поддаваться анализу! То он ведёт себя как медлительный неуклюжий увалень, могущий творить мощные боевые мелодии. То он ускользал от соперника, используя на полную мощность своё парирование и медленно, но верно лишая сил своего соперника. То он обладал просто колоссальным запасом здоровья, выдерживая несколько мощных атак, прежде чем переходил в состояние Ранение.

И больше всего его бесила эта способность, которая переводила его в состояние Ранение. Во-первых, она наносила колоссальный урон, и даже его шкура, крепкая, прочная, предмет его гордости, оказалась рассечена и кровоточила, словно и не было у него пассивной способности на крепкую шкуру. Мало того, из-за этого не получалось даже примерно оценить, сколько у этого барда было здоровья. Могло быть всего 200 единиц — а могло и все 300. Но он не подведёт… он не может их подвести. Многие и многие его сородичи отдавали последнее, чтобы хватило на выкуп места в Состязаниях. Он не может. Никто из них четверых не может… Должен сделать всё возможное, чтобы это, наконец, закончилось, чтобы благородная раса стревлогов вернула себе былое величие… и чтобы те, кто использовал их расу, подставив и прикрыв свои грязные делишки, однажды дорого за это заплатили…