Вилка с тихим звоном выпала из моих пальцев.

А вот и ответ на вопрос, почему Эйр из всех невест в округе заинтересовался именно мной. Только что-то я была совсем не рада его услышать.

Лессия наконец-то соизволила обратить внимание на мое помертвевшее лицо. Глаза девушки распахнулись.

— Вы разве не знали? Ой…

— Знаешь, Лессия, — мрачно произнес ее брат, изучая меня золотыми глазами. — Кажется, тебе тоже неплохо быть чуточку сдержаннее.

На стол передо мной легла тяжелая папка с бумагами.

— Нужный документ первый, — сказал Эйр. — Я пользовался им недавно и не стал далеко убирать. А если бы знал, что родители не сообщили вам ни слова, не убирал бы вообще. Мы оба с Лессией были уверены, что вам обо всем известно, поэтому она, — демон стрельнул глазами на сестру, — и сказала это, не подумав о ваших чувствах.

— Ничего страшного, я не в обиде, — пробормотала я, подумав о том, что в противном случае вообще ни о чем бы не узнала.

Прежде чем открыть папку и увидеть доказательство того, что моя кровь далеко не так чиста, как мне казалось раньше, я окинула взглядом помещение. Нам пришлось спуститься в подвал. Здесь, среди каменных стен, в зачарованных металлических сундуках, Ирреты хранили документы — подальше от деревянных изделий, которые из-за горячего темперамента обладателей могли вспыхнуть в любой момент.

Сундуки громоздились друг на друга и занимали почти всю комнату. Кажется, в них были собраны документы за целые века — с самого момента перехода демонов из Запределья в наш мир. Стоявшие в глубине лари, судя по заржавевшим замкам, не отпирались десятилетиями. Тот, из которого Эйр выудил папку, тоже выглядел не самым новым. Судя по слою пыли, пользовались им нечасто.

В общем, в историю о моем происхождении верилось с трудом, но вряд ли меня обманывали. Да и зачем это демону? С его положением в обществе он мог выбрать невесту и побогаче меня. Корни рода Антилис, уходящие вглубь веков, его тоже не должны интересовать. В наше время деньги, которых у него гора, ценятся выше, чем длина генеалогического древа.

Неверной рукой я коснулась шершавой папки. Документ и правда лежал сверху. Копия свидетельства, что лорд даньяри Брайд Грейнис берет в жены леди Лайлу Марвир. Среди свидетелей был указан и Шегейр Иррет — очевидно, кто-то из предков Эйра. Число — пятый день начала лета, восьмой год правления короля Эттона. Я прикинула в уме.

Восемьдесят восемь лет назад. Недурно.

— Лайла Марвир действительно была моей пра-какой-то-там-бабкой по материнской линии. Но она вышла замуж не за Грейниса, а за Киддана Маттиса. Честно говоря, вообще не знаю благородного рода с фамилией Грейнис.

— Их лишили статуса, — объяснил Эйр. — Через несколько месяцев после свадьбы выяснилось, что Брайд Грейнис участвовал в заговоре против короля. Его казнили, а у рода забрали земли и изгнали из Овирии. Твою прапрабабушку признали невиновной, но пятно на ее репутации осталось. Перед казнью она успела добиться аннулирования брака и, будучи уже беременной, торопливо вышла замуж за аристократа-человека. Он признал родившуюся девочку своей, хотя у той вскоре открылся дар к огненной магии, которой никогда не владели ни род Маттиса, ни род Марвир. А всем известно, что склонность к определенному виду магии передается по наследству.

— Да, — припомнила я. — Эллина Маттис, единственная из всех моих предков с таким же даром, как у меня. Иногда мне кажется, что только из-за нее отец и не отказался от меня в детстве как от незаконнорожденной, хотя все уверяют, что наше фамильное сходство с ним очень сложно оспорить.

— Он не хотел признавать вас своей? — ахнула Лессия. Она стояла в сторонке и помалкивала, стыдясь того, каким бесцеремонным образом сообщила мне о собственном происхождении.

— Какой ужас!

— У меня к вашим родителям тоже много вопросов, — процедил Эйр. — Их извиняет всего одно. Похоже, Лайла и Киддан так старательно скрывали правду о своей «дочери», что никто из потомков не знал о примеси даньяри в своей крови.

— Есть вещи, которые не скроешь, — я покачала головой. — Например, глаза. Как так вышло, что и у меня, и у всех родственников по материнской линии совершенно обычные человеческие зрачки, хотя у даньяри они вертикальные?

— Талли, вы видели изображения первых даньяри, которые пришли через порталы в Овирию?

— Ну да.

— Тогда вы должны помнить, что у них в дополнение к необычным глазам были еще и рога. Вы много видели рогов у нашего народа?

— Я встречала немногих даньяри, но ни у кого не было рогов, — признала я.

— Все это потому, что за несколько веков жизни в вашем мире мы смешались с людьми. Рога не исчезли окончательно, но их больше не видно. Если хотите, можете проверить — сейчас они больше напоминают всего лишь уплотнения под волосами.

Демон наклонился, подставляя мне голову. Я растерянно посмотрела на его густые черные волосы. С одной стороны, у меня и правда сразу возникло желание запустить туда руку, с другой — ну разве ж это прилично?

— Поверю вам на слово, — проворчала я.

Он с легкой усмешкой выпрямился.

— Как пожелаете. В общем, примерно то же самое могло произойти со зрачками. Когда во время Сопряжений открываются порталы в наш родной мир, нам удается освежить свою кровь за счет тех даньяри, которым овирийский король разрешает остаться здесь. Благодарение богам, сейчас между нашими народами мир, поэтому такое вполне возможно. Но я не знаю, насколько чистой была кровь у Брайда Грейниса, который зачал вашу прабабку. Не исключено, что материнская, человеческая кровь взяла верх во внешности ребенка, и девочка родилась с круглыми зрачками. А больше ничто и не могло выдать в ней даньяри, если не считать огненного дара.

— Как все для нее удачно сложилось.

Эйр кивнул.

— Хорошо, что Шегейр, мой предок, был ответственным. Он всю жизнь опекал Эллину и указывал ее в своих записках как даньяри, а эти записки дошли до меня. Но все равно не понимаю, почему родители не поставили вас в известность после того, как я показал им этот документ.

Я пожала плечами.

— Думаю, отец собирался. Он не любил со мной общаться. Наверное, отложил этот разговор до того момента, как мы окажемся в имении, в более спокойной обстановке, но я сбежала раньше. Или мать убедила его это сделать. Я ведь привыкла к мысли, что даньяри — чудовища. Не представляю, как бы повела себя, если бы в один день узнала, что я сама демон и обещана в жены такому же демону.

— Теперь вы можете по самой себе судить, какие мы на самом деле чудовища, — мягко произнес Эйр.

Я подняла на него взгляд.

— Со всем уважением, лорд Эйр, но в отличие от вас я не полыхаю огнем, не сжигаю людей и вообще владею огненной магией еле-еле. На вступительном экзамене мне даже тройку с трудом натянули, и то лишь потому, что преподавателям приказано брать всех хоть сколько-нибудь годных к учебе.