– Не буду, обещаю, – ответила я, и это не было правдой. Я не могла не пить быстро, потому что именно так я всегда и пила. Я была прирожденной пьяницей. Я пила уже второй гигантский стакан, когда мы остановились на заправке через 45 минут после того, как покинули Остин, и когда я встала, выпивка со свистом пронеслась по всему моему организму. Я походила на одного из тех игроков в покер, которые встают из-за стола и падают навзничь. Последнее, что помню, это как я стою возле ванной и не могу зажечь сигарету, а какой-то услужливый человек указывает, что я держу ее во рту наоборот.

Следующие часа четыре отсутствуют. Смыты в туалет.

Что-то однозначно пошло очень сильно не так.

Тара позвонила на следующий день, и ее голос был ледяным:

– Люди немного расстроены, – сказала она, в то время как я закручивала провод телефона на указательном пальце, наблюдая, как кончик пальца вначале краснеет, а потом белеет. Это было сильно – настроить против себя группу пьяных болельщиков.

История, которую я не могу вспомнить, была рассказана неоднократно.

Только мы достигли Далласа, как я решила пощеголять перед людьми с голой задницей. Подобная сцена – неотъемлемая черта сексуальных комедий 80-х годов – фильмов вроде «Зверинца», где парни из колледжа выходят за рамки своей обычной жизни. И мне нравилось думать, что я таким образом отдаю дань уважения этим классическим фильмам. За исключением того, что я подпортила несколько ключевых моментов. Один – то, что я была окружена вовсе не мыслящими так же, как я, соратниками, а раздраженными друзьями, которые даже не были толком пьяны. Другой – в фильме эта сцена имела место, когда они мчались по автостраде ночью, а у меня был ранний вечер. Да, я показывала задницу автомобилям, которые стояли, уткнувшись бампер в бампер. Все равно что показать задницу кому-то и застрять с ним в очереди в магазине на 10 минут. Привет, как дела? Да, извините за то, что наша подруга показывает вам голую задницу сейчас, она сильно пьяна. Что вы думаете про будущую игру?

Но третье и самое важное отличие в том, что я девочка. А для девочки есть хорошая нагота (когда трясешь сиськами или вытягиваешь ноги) и плохая (когда сидишь в туалете, выдергивая волоски, растущие вокруг соска). Приставлять свою объемную белую задницу к окну на виду у всех – это точно еще один пункт из списка плохой наготы.

Следующая неделя была нескончаемым унижением. Бывают времена, когда хочется умереть. Но иногда одной твоей смерти недостаточно. Нужно еще отнять жизни у нескольких людей. Смерть – единственный способ закончить ваши муки. Со временем эта история стала забавной, но тогда, уверяю вас, я видела только два выхода из положения. Уничтожить каждого, кто находился тогда в машине. Или никогда больше в жизни не пить виски.

Я бросила пить «коричневый алкоголь» в тот же день. Сказала себе: больше никогда. Не каждую катастрофу можно разрулить так легко, но эта потребовала небольшого усилия, и так я смогла остаться в деле тусовок еще на долгие годы. Все простили меня, и это было одной из прелестей колледжа. У нас у всех был компромат друг на друга.

Но я задавалась вопросами: почему я была такой? Колледж – самое время для того, чтобы открывать себя, а алкоголь – Великий проявитель, но я совершенно слетала с катушек под его действием. Это значит, что я прячусь под одеждой, когда я трезвая, и раздеваюсь, когда мертвецки пьяная? Почему после семи порций алкоголя я злобно набрасываюсь на свою соседку по комнате, которую на самом деле обожаю? Как так выходит, что я не люблю Дейва (или люблю?), но готова убить парочку драконов, чтобы получить его одобрение? Я должна была разобраться со всем этим. Мне надо было все понять и проработать.

Он пил раньше, но бросил. По собственному желанию. Мы встретились на вечеринке, он был одет, будто только что сошел с рекламы джина 60-х годов. Он достал золотую зажигалку Zippo и изящно щелкнул ею, поджигая сразу две сигареты Camel, прежде чем вручить мне одну. Словно он Фрэнк Синатра.

Через две недели у нас состоялся поход, и мы спали в палатке под звездами где-то на севере Нью-Мексико. Я была девочкой и потому никогда не делала ничего подобного. Мне никогда не приходило в голову, что кемпинг – это то, что делают люди специально и осознанно. Поражаясь красотой каньонов из красного камня на Юго-Западе, я думала: «Откуда вся эта красота? Неужели она была тут все это время?»

Патрик был профессиональным поваром. Он приходил домой после полуночи, его одежда пахла дровяными печами, на его кончиках пальцев были ожоги в форме фиолетовых полумесяцев. Его друзья были поварами и гедонистами, они пили отличные вина и серьезно размышляли о сервировке блюд, первое время я удивлялась, что он во мне нашел. Но открывать новый мир для кого-то еще – огромное удовольствие. Он дал мне Тома Уэйтса[52], тихоокеанских устриц и пробегающую по телу дрожь от указательного пальца, проходящего по чувствительным точкам моей спины.

Мы зависали в бильярдных. Мне нравился бильярд – мужской спорт, игра профессионалов, но до того, как я встретила Патрика, я не представляла, как в него играют, так что просто изображала активность. Мои удары были совершенно случайными, потому что я просто наслаждалась звуками шаров, раскатывающихся по столу, как крупная дробь. Но Патрик учил меня играть. Он точно знал, что делать.

– Медленнее, – поучал он меня, располагаясь сзади, и объяснял мне, как выгнуть тело, чтобы выровнять взгляд, как протягивать кий по пальцам, медленно и аккуратно, словно натягиваю тетиву лука. Он учил меня, как делать удар с боковым вращением, оборачивал кий за моей спиной, если мне это было нужно, и бил, применяя идеальное количество силы так, что шар скользил по зеленому сукну и попадал в самую сложную лузу с тихим ударом.

– Просто используй силу, когда она нужна, – говорил он, зажимая в губах сигарету и затем посылая шар точно в угол. Бам. Есть.

Я больше не носила отцовские джинсы. Я носила обтягивающие юбки-карандаши и черные платья, которые подчеркивали мои изгибы. Покрасила волосы в темно-рыжий. Патрик был рядом, когда я взяла свой первый узаконенный коктейль. Он привел меня в сигарный бар под названием Speakesy – недавно открывшийся в бывшем складском районе. Я заказала водку с мартини.

– Тебе понравится, он грязный, – сказал Патрик, и он был прав.