– Убейте его! Спасите княгиню!

Илья смотрел на побелевшее от страха лицо девушки, которая так храбро кинулась наперерез разбойнику и закрыла собой княгиню. А ведь он видел ее. Она была среди полонянок, которых он освободил вместе с Златыгоркой. Ее не пожалеют, княгиню бы пожалели, а эту спасать не будут. Убьет ее Соловей, когда на него все кинутся, а потом и его убьют. А кинутся обязательно, потому что хитрый разбойник все ближе к княгине продвигается. Понимает, что простую девушку не пожалеют, только княгиня сможет стать для него надежным щитом. Илья стал вытягивать из колчана лук.

– Коня мне! – кричал Соловей, поворачиваясь из стороны в сторону, чтобы видеть, не подкрадывается ли кто к нему со спины. – Все назад! Коня! И пропустить до ворот! А не то…

Договорить он не успел, в воздухе пропела стрела и впилась Соловью в правый глаз. Тело разбойника обмякло, руки соскользнули с девичьих плеч, он упал под ноги княгине, до которой так и не добрался. Девушка сжала руками лицо и опустилась на землю.

Забегали гридни, закричали бояре и женщины в толпе. Кинулись к Соловью, но тот был уже мертв.

– Так тому и быть, – громко объявил князь, подняв руку и заставляя всех замолчать. – Собаке и смерть собачья. Не хотел суда правого, так получил стрелу каленую.

Илья увидел подбежавшего к нему Силу Чеботка и спустился с коня. Друг потащил его за руку через толпу к тому самому вою в богатых доспехах.

– Вот, Алекса Всеславич, – широко улыбнулся Сила, – это тот самый Илья и есть.

– Верил, значит, в друга, – кивнул с улыбкой сотник. – Не зря верил. Такое совершил, что и десяти не по силам. Да что десяти – сотню посылали в те леса! Да с пустыми руками возвращались. Пойдем, Илья, князь тебя ждет.

В горнице было светло от раскрытых настежь окон. Кроме самого Владимира, там был только воевода Роман Войтишич и несколько сотников да старых дружинников. Илья подошел к сидевшему на высоком резном стуле князю, Сила и сотник Алекса отошли в сторону, оставив их наедине.

– Мне рассказали о тебе, Илья, – заговорил Владимир, внимательно рассматривая воина. – Ты, стало быть, мне служить хочешь, да чтобы Русь вся была под одним князем киевским? Хорошее дело. Сам давно пытаюсь всех объединить. Совсем степняки одолели, грабежи не утихают, плачет земля русская, а единства меж князьями нет. Что ж, раз готов служить мне, добро пожаловать в мою дружину.

– Спасибо, княже, – Илья чуть склонил голову и прижал правую руку к сердцу. – Служить буду верой и правдой. Не обессудь, если за худое спрошу, а если не будет такого, то надейся на меня, как на себя самого.

Вокруг зашумели, зашикали на Илью. Как это он мог вслух заподозрить князя в худых делах. Как помыслить-то мог! Но Владимир ответил с улыбкой:

– Вот и договорились. Ты с меня за худое спросишь, если в том замечен буду, ну а я уж с тебя тоже спрошу, коли так. Не серчай на моего воеводу да на боярина Глызаря, что поначалу тебя на конюшню отправили. Испытывали они тебя. Иначе нельзя. Ступай теперь со своим другом Силой Чеботком под начало сотника Алексы. Говоришь, много побил в лесу лиходеев? Вот и покажи сотнику эти места, может, и остальных, кто в живых остался, переловите.

Илья вышел вместе с Силой и Алексой во двор, где их приветствовали другие дружинники, поздравляли со славной победой. Стали рассаживаться на коней, а Илья увидел стоявшую в сторонке девушку. Ту самую, что Соловей недавно чуть не убил у всех на глазах, что княгиню спасла.

– Как зовут тебя, красавица? – ласково спросил Илья.

– Апраксия, – тихо ответила девушка, опуская глаза и прижимая платок к ранке, оставленной на шее кинжалом Соловья.

– Храбрая ты, девушка. Ты княгиню спасла, он ведь ее схватить хотел да ускакать в леса.

– Я видела, потому и помешала. А ты, значит, добрался до Киева наконец?

– Я тебя тоже помню, Апраксия. Ты ведь среди полонянок была. Что ж не вернулась в родные места со всеми вместе? Или новая беда по дороге случилась?

– Нет, Илюша, по доброй воле сюда я пришла. Нет у меня никого в родных местах. Сирота я, а тех, кто меня вырастил, половцы убили, и деревню нашу пожгли, ни одного дома не осталось. Некуда мне было идти. Я за тобой в Киев пошла. Вот, при дворе у князя. Я ведь много чего умею: и приготовить, и травы всякие знаю.

– Эй, Муромец! – раздался окрик Силы. – Пора нам!

Образок, который Апраксия надела ему на грудь, согревал Илью, придавал силы. Он прикасался к рубахе, ощущал знакомое тепло, и сразу хотелось улыбнуться.

В темноте на ощупь Илья подтянул Бурке подпругу, сунул руку под потник, проверил, не ссадил ли коню кожу.

– Ну, как тебе служба ратная, Бурушка? – тихо спросил Илья.

Конь повернул голову и мягкими губами коснулся руки хозяина. Губы были теплые, они очень осторожно скользнули по ладони, не нашли ничего вкусного. Бурка наклонился к поясу Ильи, где обычно висел мешочек с соленым хлебом или зерном. Сейчас там был только холодный металл кольчуги. Да рукоять меча.

– Ничего, вот доберемся до Чернигова, – тихо говорил Илья, – и насыплют тебе там из княжеских кладовых овса. Да не простого, а отборного.

Конь только ухом повел.

Сотня таилась в ночном лесу. Высланный Алексой дозор искал, нет ли впереди половцев. Потом погонят дружинники коней дальше, догонять князя Владимира.

– Вот скажи ты мне, Бурушка, – тихо прошептал Илья коню на ухо. – Как же так, ведь Златыгорка мне почти жена, она ведь сына от меня ждет. Но с нею нам быть не суждено. У нее своя дорога, свой народ, у меня своя. Так могу я теперь жениться на другой или должен обет перед прежней держать? Молчишь? Вот и я не знаю. Апраксия девушка хорошая, добрая и храбрая. Видишь, образок мне на шею повесила, говорит, семейный он у нее, вроде как частичку себя мне передала, чтобы обороняла она меня в битве.

– Илья, – раздался в темноте голос сотника.

Возле Алексы стояли самые сильные и опытные воины. Сила потирал перевязанную руку, где задела ее стрела сквозь кольчугу. Сотня шла следом за князем и отбивала половцев, которые погнались за дружиной и хотели отрезать ее от Чернигова. Лихим налетом Алекса со своими воинами сбил половцев со шляха, рассеял по перелескам. И ушла сотня галопом следом за своими. Так они скакали почти сутки, постоянно оборачиваясь и осматриваясь, нет ли новой угрозы. Но Владимир, как теперь было понятно, добрался до города. А вот была ли безопасна туда дорога для маленького отряда Алексы, неясно.

– Что думаете, други мои? – спросил Алекса, обводя воинов взглядом. – Дозор вернулся, пока степняков перед нами нет, но встретить мы их можем нежданно. Ночь – хоть глаза выколи.

– Малыми отрядами, десятками надо неслышно к Чернигову пробираться. Глядишь, так все и дойдем, – сказал один из старых дружинников. – Если прямо пойдем, можем на большой отряд наткнуться, тогда все там и ляжем под их саблями.