выступить в одном из кабаков. «Вериум» был довольно популярным местом в самом центре города. Когда подойдет время собираться и покидать замок, нужно быть осторожной: за подобный проступок наставница легко могла заставить мыть полы в подземелье пять ночей кряду. Служанки в замке в основном все-таки были девицами и поэтому должны были ночевать в своих комнатах.

Следуя собственным правилам, девушка оставила кувшин с водой за дверью, чтобы не тревожить короля – его мог вывести из себя звук полоскания тряпки. Шолла неслышно порхала по покоям, собирая пыль со всех поверхностей – кроме стола. Стол запрещалось трогать. Король терпеть не мог, когда к его бумагам прикасались, и потому беспощадно выгонял со службы каждого, кто осмеливался хотя бы подойти к столу.

Шолла прекрасно знала, что Даркалион не обратит на нее внимания, пока она здесь. Он, по своему обыкновению, не замечал ничего вокруг, целиком и полностью был погружен в свои мысли.

Сменив простыни на свежие, Шолла, обняв комок снятого белья, мельком бросила взгляд на камин и поняла, что Даркалион сегодня не просто погружен в свою обычную меланхолию, а, судя по всему, сжигает какие-то личные вещи – вот дотлевает кусочек с добрым женским лицом. Должно быть, ему очень грустно – вряд ли кто-то в хорошем настроении будет кидать в огонь то, что так или иначе является памятью.

Шолле еще нестерпимее захотелось уйти из покоев короля. Девушке становилось не по себе от напряженного затылка Даркалиона и того, чем он тут занимался поздним вечером – в такой тишине. Потрескивание пламени было единственным звуком в комнате.

Работа подходила к концу, и Шолла радовалась этому. Ей казалось, что покои короля стали еще мрачнее, чем обычно, после того как сбежала его невеста. Комната была довольно светлой: нежно-песочные стены, белое постельное белье и балдахин, бежевое кресло и даже свежие цветы (король предпочитал желтые или нежно-зеленые кустовые розы) – но все равно она наводила на Шоллу жуть. Может быть, дело в том, что девушка чаще бывала здесь по вечерам, когда король, молчаливо застыв, сидел напротив камина, а из окон сочилась синяя тьма. Светлые стены ничего не могли поделать с той атмосферой, что поселилась здесь. Шолле всегда было пусто и страшно в этой комнате – особенно если в ней был Даркалион.

Закончив, Шолла осторожно вышла, плотно прикрыв за собой дверь. Она старалась лишний раз не думать о молодом короле: слишком тяжелыми были те мысли, да и сама девушка предпочитала не вмешиваться в чужие дела. К тому же кто она? Всего-то служанка в замке его величества, а он – король. Не к месту, значит, все это сочувствие и взгляды.

Шолла, одернув себя, побежала переодеваться, чтобы успеть на свое выступление.

* * *

«Вериум», в отличие от других городских кабаков, в которых Шолла уже успела выступить, был красивым. Даже приличным.

Небольшая полукруглая сцена, походящая на островок, казалась очень уютной. Но вообще-то порядком пугала. Публика «Вериума» была более чем при страстна и требовательна: если выступление не нравилось, артиста освистывали и прогоняли криками. И вновь побывать на этой сцене после такого никому уже не удавалось. Шолла уже не единожды пела здесь, но каждый раз выходила с трепетом в сердце и была уверена, что это в последний раз.

Посетителей пока не было. Номанд, сын хозяина заведения, подметал пол между стульями и не заметил, как вошла Шолла. Его отец уже редко здесь появлялся – Номанд и сам отлично справлялся с делами и полностью заменил своего старика. Он всегда поддерживал в кабаке порядок и милую домашнюю атмосферу.

Номанд нравился Шолле, она часто наблюдала за ним, пока он готовил «Вериум» к открытию. Порой она довольно долго задерживала на нем взгляд и краснела, когда он это замечал. Вот и сейчас она увлеклась своими мыслями и не сразу поняла, что парень уже давно смотрит на нее, отвлекшись от уборки.

– Привет, – сказал он, встретившись наконец глазами с Шоллой.

– Привет, – осторожно и тихо ответила девушка, покраснев от неловкости.

– Что будешь сегодня петь?

Интересно, это он из любопытства или из вежливости? Шолле казалось, что он слышал уже все ее песни – и, возможно, мог уже знать припев некоторых наизусть. Но даже если беседа и формальная – пусть: девушка как можно дольше хотела слышать его голос. Шолла сделала вид, что задумалась, и как бы неуверенно (хотя на самом деле еще утром все для себя решила) ответила:

– Думаю, «Белый пепел луны» как нельзя лучше подойдет к сегодняшнему вечеру.

– Восхитительную песню ты выбрала, Шолла. И вправду подходит, – парень улыбнулся и взглянул в открытое окно кабака, слегка кивнув полной луне. – Ты сегодня в новом платье? Тебе очень идет.

– Спасибо, – коротко ответила она, боясь прервать нить разговора.

Шолла хотела оценить и его рубашку, которая понравилась ей, но произнести это вслух так и не решилась. Прежде он никогда не обращал внимания на то, во что она была одета, и тем более не делал ей столь лестных комплиментов.

– Ты очень красивая.

Теперь девушка растерялась окончательно. Щеки ее покрылись румянцем, и она, быстро поблагодарив в ответ, поспешила к барной стойке. Шолле необходимо было скрыться от его взгляда.

На ней и впрямь было новое платье – под песню. Оно было сшито из тонкой, но прочной ткани нежно-голубого цвета и украшено серебристыми капельками, которые блестели на свету.

Подойдя к трактирщику и поборов смущение, Шолла попросила стакан воды. Она бы с удовольствием выпила чего покрепче, но побоялась делать это перед выступлением – алкоголь всегда странно на нее действовал, вызывая мгновенную тошноту.

Когда Шолла допила, «Вериум» уже начал наполняться. Приходили остальные артисты, подтягивались и посетители, желающие насладиться здешней едой и музыкой.

Шолла уселась за оставленный для нее столик в третьем ряду, ближе к проходу.

Верхний свет погас, только несколько факелов осталось гореть по бортику сцены. Шолла обожала эту атмосферу всем сердцем. Первым выступал Эмир. Это был бард преклонных лет с глубоким и мелодичным голосом. Ему недаром было позволено выступать первым: вначале на сцену выходили всегда лучшие, чтобы разогреть публику.

Шолле пока досталось только одиннадцатое место. Но девушка и тому была рада. Еще год назад, впервые попросившись на сцену «Вериума», она выступала тридцатой. Не каждый артист сможет так продвинуться к началу списка. Шолла мечтала когда-нибудь выступать в тройке первых. А сейчас ей достаточно было просто наслаждаться песней Эмира. Сегодня он исполнял одну из ее любимых баллад.

Когда десятый артист допел, настало время Шоллы.