– Какие гарантии я должна дать, чтобы ты наконец поговорил с нами? – перешла я на более приземленную форму общения. – Сережа, моя задача помочь Косте. Ты думаешь, это он убил мать?

– Конечно нет! – крикнул парень.

– Вот видишь, – пожала я плечами. – Нас объединяет мнение, что Костя невиновен – это уже хорошо. Но я должна быть уверенной на сто процентов. И ты обязан нам помочь в этом. Точнее, ему.

– Вам ничего не угрожает с нашей стороны, – добавила Соня.

– С вашей… – пробормотал под нос Сережа.

Он затряс ступней, и кровать предательски заскрипела, выдавая его волнение. Я отхлебнула глоток кофе и замолкла. Кроме как измором его не возьмешь, а мы с Соней сказали уже достаточно.

Спустя минут десять и тысячу уведомлений на телефоне Сережи он произнес:

– Вы не уйдете, пока не узнаете все, что мне известно? – его взгляд был прикован к моему лицу.

Я согласно отставила пустую чашку и вернулась к Соне на любезно освобожденную от хлама кровать.

– Он действительно должен денег одному человеку… – начал Сережа.

– Сколько и кому? – выпалила Соня.

– За что Костя должен – нам известно, поэтому не увиливай. – Я наклонилась ближе к скованной фигуре парня.

– Я рад бы сказать, но вы, наверное, понимаете, что вся схема с «веселящей субстанцией»… – Сережа озирался на дверь, – очень запутана. И кто кому должен, определить довольно сложно. Я могу назвать только имя посредника, но это все равно ничего не даст.

– Сколько? – повторила вопрос оперуполномоченная.

– Около тридцати пяти тысяч.

– Почему ты так информирован о его делах, если, по твоим словам, вы просто соседи? – недоверие Сони к этому малодушному парню росло, о чем я и говорила по дороге сюда. Изворотливый и лживый. Хотя трусость и не на такое подталкивает.

Сережа умолк, подбирая слова.

– Соня, он варится в этом сам, – внесла я ясность. Студент вцепился руками в деревянный каркас кровати. – Немудрено. Везде на подхвате, звезда университета и в любой бочке затычка. Идеальный вариант распространения без привлечения внимания, ведь репутация безупречная. Ты ему и помог подсесть на «дурь»?

– Нет! – нахмурился Сережа.

Я почувствовала, как Пронина начала нервно елозить по матрасу.

– А что тогда? – удивилась я.

– Он сам… – студент опустил голову. – Но я виноват, отчасти. Костя от меня узнал.

– Допустим, – буркнула я.

«Конечно, не он подсадил, а дядя Леша из соседнего подъезда. Знаем мы эти байки, проходили».

– К приятелю обратился… Моему. Дальше с ним вел дела. Я знаю про сумму понаслышке. Но, как прочухал, сразу к нему пошел.

– С какой целью? – подала голос Соня.

– Мозги на место поставить! – рявкнул Сережа. – Он же мелкий совсем! Еще и в долги влез! Идиот… – продышавшись несколько секунд и успокоившись, парень пояснил: – После начал спрашивать у него, как деньги собирается возвращать. Это было за неделю до того, как его полиция увезла.

Сережа вновь начал тереть коленку, упершись глазами в пол.

– И? – протянула я, плавно крутя ладонью в требовании продолжить.

– Что и? – Парень озлобленно посмотрел на меня: – В его планах убийства матери не было. Собирался попросить у нее бабки. А я предложил ему на работу устроиться, со мной вместе. Подумал, что руки и башка будут заняты, значит, меньше желания закинуться дерь… – Сережа осекся. – Таблетками.

– Занятно, – прокомментировала я. – Имя приятеля?

– Что вам это даст? – можно было почувствовать, как внутри у студента закипает кровь.

– Подтверждение слов Кости и твоих.

– Вы не понимаете, да? – замотал головой Сережа. – Тогда скажу попрямее. На этом замешаны не обычные студенты… Если бы их не крышевали люди повыше, – парень перешел на шепот, – то накрыли бы уже давно. Система работает уже много лет, как по часам.

Сережа прислушался к шагам за дверью, прозвучал женский смех. Напряжение исчезло, когда в коридоре стало тихо.

– Логично, – я отчеканила каждый слог слова. – Тогда поступим так. У меня нет цели расковыривать гнойник наркоманов и их дилеров в учебном заведении. Моя задача помочь Косте. Скажи мне, начальство, – ткнула я пальцем в потолок, – в курсе ситуации с ним? Какие у этих людей планы на возврат долга?

– Пока никаких. Они не ждут, что его выпустят.

– Интересно… – я потерла подбородок.

– Сергей, – Соня вскочила с места, – неужели ты не хочешь жить другой жизнью? Бросай это мерзкое дело! Я читала твое досье – ты достоин иного! – оперуполномоченная тяжело дышала, я схватила ее за руку и посмотрела в ее бледное лицо.

Негодование ее голубых глаз сочилось, стремилось вырваться наружу. Я понимала, еще секунда, и она бы затрясла Сережу, как тряпичную куклу, в надежде привести его в сознание. Но студент лишь слегка усмехнулся.

– Как все просто из ваших уст. Я и сам это знаю, – парень закивал своим мыслям. – Я уже работаю над этим.

Я поднялась, продолжая держать Соню за руку, и сказала:

– Ты же понимаешь, что не стоит распространяться о нашем приходе, для твоего же блага?

Парень сосредоточенно кивнул, продолжая сидеть на месте. Я потянула оперуполномоченную к двери. Можно было ощутить, что все мышцы на теле Сони напряжены.

Замедлившись в нескольких шагах от выхода, я обернулась:

– И все же, за что ты должен Косте?

– Когда мой отец застукал меня за фасовкой товара, то он прикрыл. Отвлек его, понес чушь какую-то, в коридор вывел. Я за это время подчистил все, но поторопился, и один пакет завалился за подушку. Батя в бешенстве был. Я подумал, конец мне, только Костя вину на себя взял, сказал, что его. Отец приказал подальше от него держаться… – Сережа потер глаза. – Я ему благодарен за это. Он тогда всей схемы не знал и мог знатно схлопотать, если бы…

– «Не крышующее начальство», – повторила я ранее сказанные парнем слова.

– Да, – он коротко кивнул.

– В любом случае спасибо за помощь, – улыбнулась я грустно. – Успехов тебе на поприще звезды универа, – съехидничала я, но осознав, что это было неуместно, добавила: – И силы в намерении свалить из калечащего жизни дела.

– Мне жаль… – хрипло сказала Соня, глядя на долговязого мальчика, одиноко сидящего в захламленной комнате общежития.

Сережа посмотрел нам вслед, плотно сжав губы. После бросил взгляд на сомкнутые шторы, вскочил и отодвинул темную ткань в сторону. Он остался стоять там, глядя в окно, больше ни разу не обернувшись. Я и Соня вышли за дверь, не скрывая друг от друга удрученного настроения.

Серый дым Сониной сигареты взвивался к того же цвета небу. Окна общежития перестали смотреть приветливо, навевая воспоминания о студенчестве, наоборот, – я смотрела на здание и ловила ощущение слежки, недоброжелательности, угрозы. Сколько молодых ребят поступают в учебное заведение в надежде на получение хорошего высшего образования и, если повезет, престижной работы, а приобретают хронические тревожные расстройства, депрессии и, возможно, зависимости в придачу. Подул сильный ветер, принесший прохладу, и заставил меня поежиться, хотя не уверена, что виной был он, а не желание залезть в душ и смыть с себя прилипшую грязь. И я говорю вовсе не о захламленных комнатах.