Впрочем, разговор получится коротким. Павлик больше слушал, чем говорил. Захлопнув крышку сотового, он мрачно сообщил:

– Меня уволили. Вернее, предложили уйти по собственному желанию. Выходит, Тамара не врала. Она действительно успела кое-что предпринять.

Несмотря на головную боль, Анжела неожиданно почувствовала прилив сил.

– Ну вот что! – воскликнула она, вскакивая с места и широкими плавными движениями раздвигая занавески на окнах. Солнце тотчас брызнуло на белую постель сладким желтым соком. А потом уж и всю комнату залило золотым полуденным светом. – К черту твою Тамару! Давай смотреть не назад, а вперед, это гораздо мудрее. У тебя наверняка остались какие-то связи. И у меня тоже есть связи, кстати. Почему бы не объединить усилия и не превратить поражение в победу? Ты хороший ветеринар? Только честно.

– Я очень хороший ветеринар, – ответил Павлик. – Но плохой бизнесмен и отвратительный администратор.

– Не волнуйся, я все возьму в свои руки.

– Серьезно? А ты кем работаешь?

– Веб-дизайнером.

– Да, это интересная профессия. Но очень далекая от ветеринарии.

– Не волнуйся: я дико контактная и очень общительная, у меня куча знакомых, друзей и приятелей. Я уверена, что кто-нибудь из них поможет с твоим трудоустройством. Сейчас я кое-кому позвоню и наведу первые справки. Конечно, это можно отложить и до нашего возвращения, но я знаю, что в таком случае ты будешь волноваться и не отдохнешь толком.

Она схватила трубку гостиничного аппарата и раскрыла информационный буклет для гостей, в котором объяснялось, как сделать международный звонок. Павлик зажмурился, потом снова открыл глаза и с восторгом посмотрел на Анжелу. Его собственное будущее сидело перед ним. Оно было незнакомым, непредсказуемым, но не казалось опасным.

Анжела говорила по телефону бойко, но серьезно, и Павлик сразу понял: она ни за что не даст ему пропасть. На какое-то время он расслабился, но когда захотел встать, чтобы пройти в ванную, снова напрягся. Скрипя зубами и взяв волю в кулак, он все-таки вылез из-под одеяла, заметив, как метнулся прочь взгляд его спасительницы.

«Наверное, сейчас я совершаю большую ошибку, – подумал Павлик с раскаянием. – Пока еще были задернуты шторы, нужно было не разговаривать, а заняться с ней любовью. После этого все разговоры потекли бы как по маслу. И не стеснялись бы мы друг друга». Однако глупость положения состояла в том, что Павлику категорически не хотелось секса. Едва открыв глаза, он осознал, что жизнь его изменилась бесповоротно, и обратной дороги нет. Его с ног до головы окатило холодной водой ужаса, и сердце сжалось до размеров яблочного зернышка.

С этим зернышком внутри он отправился в ванную комнату и, прежде чем начать бриться, долго рассматривал в зеркале свою физиономию, которая – удивительное дело! – выглядела как обычно.

Тем временем Анжела действовала как администратор, которому нужно решить кучу неотложных дел. Она позвонила сначала паре-тройке друзей и закинула удочку на предмет устройства Павлика на работу, а уж потом набрала свой домашний номер. Следовало как можно скорее решить самый главный вопрос – с заселением Павлика в квартиру. И пока из Москвы летели длинные гудки, она отчаянно волновалась и постукивала ногтями по полированной поверхности тумбочки.

– Алло-у? Я вас внимательно слушаю, – сообщила Маргарита Ивановна странным игривым тоном.

– Мам, это я! – воскликнула Анжела. – У тебя там все хорошо?

– Замечательно, – с чувством подтвердила та. – А у тебя?

– А у меня еще замечательнее.

– Вот уж не думаю. Если только ты случайно не вышла замуж.

– Мам, ты почти угадала. Замуж я не вышла, но… но…

– Но?

– Но вернусь не одна.

– Вот тебе и раз. А с кем? – изумилась Маргарита Ивановна.

В ее голосе не слышалось ни паники, ни раздражения, и Анжела перевела дух.

– С мужчиной, конечно. Понимаешь, мама, он очень несчастлив… У него ни работы, ни дома… Поэтому мы решили жить вместе.

– Быть несчастным – всегда очень выгодно.

– Мам, ты меня вообще-то поняла? У него жилья на сегодняшний момент нет, и я привезу его из Болгарии к нам.

– Как чемодан! – весело заметила Маргарита Ивановна и звонко захохотала.

Анжела отняла трубку от уха и посмотрела на нее с мрачным недоумением. Как будто это именно трубка вытворяла такие странные вещи, воспользовавшись голосом ее матери.

– Он что, бомж? – все так же задорно продолжала вопрошать трубка. – Или какой-нибудь перемещенный беженец? Он случайно не турок? Там же Турция неподалеку.

– Тут и Греция неподалеку, – растерянно ответила Анжела. – Нет, он московский ветеринар. Только женатый. Пока что… В этом-то, собственно, все и дело. Мам, с тобой все в порядке?

Ей казалось, что она разговаривает с каким-то другим человеком. Ее мать любила поучать, во всем искать скрытый смысл, копаться в мелочах, дотошно выпытывать детали происходящего… Часто она просто занудствовала! Нет, с ней явно что-то случилось. Она реагировала не так, как можно было от нее ожидать.

– А почему ты спрашиваешь? – поинтересовалась Маргарита Ивановна.

– Не знаю, но ты очень странно воспринимаешь мои слова.

– Да? А как ты хочешь, чтобы я их воспринимала? Начала биться в истерике? С какой стати?

– С какой стати?! Это говоришь мне ты?! Ты, которая читала все мои записки и подслушивала телефонные разговоры с мальчиками! Ты, которая отслеживала каждый мой шаг!

– Мне кажется, моя дочь уже выросла, – философски заметила Маргарита Ивановна. – Кроме того, когда я занималась подобными глупостями, у меня не было личной жизни.

– А сейчас есть? – с опасливым ужасом спросила Анжела.

– Сейчас есть.

– Это что, благодаря компьютеру?

– Ты угадала.

– Ма, ты что, зарегистрировалась на сайте знакомств?! Ты «чатишься» с «теми, кому за сорок»?

– Упаси Господи. И у меня, кстати, гораздо более интересные и волнующие новости, чем у тебя.

– Серьезно? – Анжела тут же позабыла о своих переживаниях и перешла на скептический тон. – Может, поделишься?

– Конечно, поделюсь. Хотела дождаться твоего возвращения, но раз уж ты позвонила и вывалила на меня все это…

– Между прочим, у меня такое в первый раз в жизни, – обиженно возразила Анжела.

– А у меня во второй. Надеюсь, я не ошибусь так, как с твоим папочкой. Что ты там сопишь, как обиженный еж?

– Ну, и кто он такой?

– Это Валерий Петрович, – со сдержанной гордостью ответила Маргарита Ивановна.

– Какой Валерий Петрович? – Анжела на секунду опешила. – Тот, о котором я подумала? Мой учитель физики?