Первым моим порывом было этот пакет выкинуть в окно! Но Катька сообщила, что Бадоев уже умотал – машины его из окна не видно, и соответственно, цирк устраивать не для кого. А вот наш сосед с первого этажа, дядя Гриша Косматый, двухметровый громила, может за такое баловство и по заднице надавать, если не по башке.

А я поняла одну ясную вещь: мне нужно сделать аборт. Ну не потяну я малыша одна. И кто знает, что на уме у этих придурочных папаш. Они то посылают меня куда подальше, то вон витаминки присылают, сволочи!

Очень жалко избавляться от ребеночка. Но куда я его принесу? Сюда, бабе Зине? Или к маме в деревню, лишний рот кормить? Она же убьет меня сразу! Вилами в живот и вот тебе миниаборт… Утрирую, конечно, но у мамы рука тяжелая, может взять полотенце и выпороть, а еще и из дома выгнать, чтобы соседи, полторы калеки, что остались в поселке, не думали, что у нее дочка гулящая.

- Кать, наверняка же делала ты это. Подскажи, куда идти!

- Ты дура?! Сластен, Бадоев хочет этого ребенка! Не видишь, что ли?

- Он сказал, что не верит мне. Тоже про аборт говорил.

- Какой аборт, если он тебе всего на целую зарплату накупил? Витамины припер! Лучше выпей одну, и успокойся!

Дурная Катька свято верит, что Руслану этот ребенок от безродной кофеварки нужен. Ага. Да. И Громову я нафиг с приплодом не сдалась. Да и они мне не нужны, после всего, что произошло за сегодня.

***

На следующий день, с утра пораньше, ни на какую работу я не иду. Вчера Катька так и не раскололась по поводу хорошей недорогой клиники, но я поискала в сети сама, и поняла, что лучше той самой больницы, где мне прописывали противозачаточные, я не найду. Я не спала всю ночь. Ворочалась и думала, думала, думала…

Ребеночка очень жаль. Он ни в чем не виноват. Но зачем плодить нищету?! Мне реально нечем будет его кормить, и негде будет жить. Да и об учебе придется забыть. Какая тут учеба, когда пеленки-подгузники менять каждые полчаса?

С таким настроением я дотянула до семи утра, оделась, и убедившись, что никаких подозрительных машин под окном не дежурит, побежала на маршрутку.

В клинике, помимо меня еще несколько девушек. Все сидим в очереди на узи, с направлениями от гинекологов. Одна из них радостно трендит в трубку о том, что гинеколог подозревает у нее беременность, и она ждет ультразвуковое исследование в подтверждение. Другая же, наоборот, мрачнее тучи, теребит направление нервной рукой.

Ну да, для кого-то это самое радостное событие, а для кого-то, вроде меня и той несчастной – кошмарная проблема, которая может разрушить всю жизнь.

Гинеколог осмотрела меня, направила на узи. Если сейчас беременность подтвердится, то я до обеда сдам все анализы, а уже после, ближе к вечеру могу лечь на операцию. Мне страшно и плохо. Как на зло, повсюду счастливые пузатые девушки и их заботливые парни-мужья. А у меня блин двое папаш, и то, ни одного из них сейчас. Сделали дело и в кусты…

- Сластенова! – раздается моя фамилия из кабинета, - Пройдите.

Встаю и иду, словно на эшафот. Да блин, это всего лишь узи! Но ноги подкашиваются, и такое чувство, будто совершаю преступление века. Представляю, что будет со мной непосредственно перед операцией. Наверно сердце разорвется от горя. От жалости к ребенку…

- Милая, я так счастлив! – подливает масло в огонь новоиспеченный папочка, обнимая свою пока еще не очень глубоко беременную девушку.

А я… а у меня слезы в глазах. Нет! Пошло оно все нахер! Вот так! Не буду убирать плод! Никакого аборта! Я уже люблю этот теплый маленький комочек клеток и не дам его в обиду. Люблю этого малыша, от кого бы он ни был! Да, у него двое безумных придурочных папаши, но я сама со всем справлюсь. Не бойся малыш, мама тебя в обиду не даст!

С твердым намереньем узнать как можно больше про свое чудо захожу в кабинет к узисту.

- Ваше направление. – улыбается врач. Взрослая тетенька. Это хорошо. Значит, опыта у нее много. Насмотрит мне повнимательнее. – Пройдите за ширму, разденьтесь.

И хотя я решила, что никакого аборта не будет, все равно очень страшно. Волнуюсь, непонятно от чего. Надо было Катьку с собой взять. Хоть какая-то поддержка…

Расстегиваю и приспускаю джинсы вниз, а свитерок, наоборот, до груди задираю. Ложусь на холодную одноразовую простынь. Узистка капает немного геля на мой впалый животик. Мне так страшно, что сердце выпрыгнет сейчас.

- А ну стой!

- Остановитесь! Немедленно!!! – в кабинет врываются… ну кто бы мог подумать?!

Я так и замираю от страха на кушетке.

- Не смей аборт делать, слышишь, Настя!!! – орет Громов, вваливаясь в небольшой темный кабинетик.

- Или ты уже сделала? – подбегает ко мне Бадоев, отталкивая Громова с дороги.

- Что происходит? – роняет узистка очки прямо на клавиатуру монитора. – Молодые люди, выйдете немедленно отсюда!

Ну, разве этим «молодым» людям кто-то указ кроме них самих?

- Сделала или нет?! – Демид оказывается проворнее.

Он уже у кушетки, приподнимает меня с осторожностью, будто я хрупкая ваза китайская какая-то, прислоняет к своей груди. Его сердце колотится так, будто на марафоне бежал, ну или с универа на своих двоих гнал.

- Блин, Настя! Ну, скажи хоть слово? – Руслан с другой стороны, размазывает гель пальцами по животу, будто использует их в качестве датчика узи.

А глаза совсем безумные, что у одного папаши, что у другого. Оба взмыленные, взъерошенные…

- Какой аборт, молодые люди? – тетя доктор находит в себе силы вернуть очки на нос и строго посмотреть на обезумевших мужчин. – Мы еще даже не выяснили, беременна ли Сластенова, или нет.

- Не беременна? – разочарованно кидает Руслан, - Как не беременна? Мы же тест делали! Там написано, что беременна.

Тест они делали. Ага, вдвоем! Каждый пописал, чтобы наверняка две полоски вышли. Ага. Мы с врачом переглядываемся и наши губы расходятся в понимающей улыбке одновременно.

Не знаю, как узистке, она наверное, многое повидала в этом кабинетике, а вот мне смешно. Несмотря на то, что еще минуту назад испытывала дикий стресс, мне смешно от того, что они сейчас, эти брутальные татуированные взрослые мужики растеряны и смятены, точно мальчишки в песочнице, потерявшие любимый грузовичок.

- Так выясняйте быстрее. – Демид более расчетлив и менее эмоционален, хотя оголтелый стук его сердца выдает его с головой.

- Отпустите девушку. – требует врач. – Вы кто вообще? Анастасия, вы знаете их?

Я киваю головой. Знаю, еще как знаю. И очень близко. Причем обоих. К сожалению.

- На процедуре можно присутствовать только родственнику или отцу ребенка. Кто из вас отец?

Бадоев и Громов недоуменно сверлят друг друга глазами, потом смотрят на меня, а потом уже растерянно на доктора.