Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дичь и глушь видит здесь глаз постороннего человека, а для нефтяника, склонившегося над картой, безмолвие расцветает жизнью, наполняется стуком топоров, стрельбой дизелей, ревом газового пламени.
Вот 18-й городок, крошечный поселок у железной дороги, база разведчиков переднего края – сейсмиков. Мы хорошо помним свою недавнюю поездку сюда, встречи с мужественными искателями, с теми, кто идет в тайге первыми.
Это было зимой…
Нарушив все и всякие графики, поезд прибыл к 18-му городку только ночью. Вокруг морозная тьма. Ни звезды, ни огонька.
База геофизиков – несколько домиков и бараков – засыпана снегом. Без провожатого не разобраться в лабиринте сугробов, развороченных и растоптанных гусеницами тракторов.
Но вот, наконец, вход в дом – узкий снежный лаз. Стоит спуститься вниз и распахнуть дверь, как картина мгновенно меняется. Нет больше ни мороза, ни тьмы. В белой комнате под потолком ярко сияет электрическая лампа. Пышет жаром печь. Над походными столиками, заваленными длинными бумажными лентами, склонились люди в обычных городских костюмах.
Темноволосая девушка поднимает голову.
– Да, база сейсмиков здесь…
Это Рита Юдина, старший интерпретатор, главный человек на базе. Под ее руководством обрабатываются ленты с длинными волнистыми кривыми, ложатся на ватман профили пластов.
– Ну вот, вся наша работа у вас на виду, – говорит Рита. – Работа, как видите, неинтересная, чисто техническая. Вот если бы вам на профиле побывать!..
Где-то за ночью, за ветром, на льду Пильтунского залива и косе работают два отряда сейсмиков. Но где же их искать? Старший интерпретатор разворачивает карту:
– Сказать точно, где находятся отряды, нельзя. Они все время в движении. Неделю назад они были здесь… Завтра на профиль выходит наш старший рабочий. Он вас проводит.
…Идти легко. Наст, отполированный пургой, крепок, и ноги почти не проваливаются. Старший рабочий Борис Воронов шагает, как бывалый ходок. Через два с половиной часа он легко взбегает на огромный снежный надув.
Началась Пильтунская коса. Эта узкая полоска земли отделяет залив от Охотского моря. Покрыта она косматыми лапами стланика, в вышину здесь растут только корявые лиственницы.
В снегу стоит будка на тракторных санях – полевая база топографов, обслуживающих отряды. Распахивается дверь и на мороз выскакивает… человек в майке.
Борис смеется.
– Не удивляйтесь, это наш повар Сафа Ибрагимов. Видно, жарко у печки…
Сафа оказался веселым парнем.
– У всех работа, понимаете, – говорит он, – а у меня видали: щи, компот, оладьи. А я, думаете, не топограф? Конечно, топограф. Да что поделаешь… Собрали общее собрание и говорят: хватит, мол, готовить всем по очереди, пусть Сафа будет постоянным поваром, у него к этому делу призвание есть…
«Выборный» повар рассказал нам о том, что топографы в шесть утра уехали в двух будках на залив. Будут только к вечеру.
Членов отряда – техников Василия Арсеньева и Бориса Горожанкина, рабочих Сашу Мачнева, Валерия Ревина и Ивана Мищенко – здесь в шутку переименовали в «топ-отряд». Десятки километров профилей пробивали они каждый месяц для сейсмических отрядов.
– Ребята к сейсмикам поехали, – добавляет Сафа. – Далеко ли? Да нет, недалеко. Вдоль косы километров двенадцать будет…
Кажется, должны работать в этой смежной пустыне необыкновенные «чудо-богатыри». И вот первая неожиданность. Начальником партии оказывается женщина. Да, молодая женщина – Эльвира Сергеевна Карманова, выпускница Московского университета.
В тесной металлической будке она сидит перед еейсмоетан-цией и просматривает розовые ленты фотобумаги, еще сырые от проявителя.
– «Момента» нет, Ильич, – говорит она. – Повторим.
Из динамика, который висит на стене, раздается голос взрывника:
– «Деготь пятый», я «первый». Давайте команду.
Связь в отряде осуществляется только по радио. Инженер-оператор Алексей Ильич Григоренко наклоняется к микрофону:
– «Деготь первый», даю команду. Приготовились… Внимание… Р-раз!
Толчок. В нескольких сотнях метров от станции в воздух взлетает столб снега, воды, льда и грунта. Упругая волна направляется в глубь земли. Аппарат записывает отражения волны от различных пластов.
Проявленная лента ложится на лист фанеры, и лица инженеров светлеют.
– Есть «момент»! Нефти, правда, здесь не увидишь, но это и не обязательно, – смеется Григоренко. – Вы видели фильм «Остров Сахалин»? Там есть кадры, в которых показана работа вашей станции. Съемки производились в районе Некрасовки. Снимали все правильно. Но затем получился казус. Когда на экране появляются операторы, рассматривающие ленту, диктор с подъемом говорит: «Здесь будет нефть!». Я когда услышал эту фразу, готов был сквозь землю провалиться. Дело в том, что наличие нефти по ленте определить совершенно невозможно. Это нелепица. Мы устанавливаем лишь расположение пластов. Пожалуй, извинить авторов сценария может только то, что здесь действительно была нефть. В канун нового года в Некрасовке ударил фонтан. Слышали? И нефть большая. Не напрасно, значит, мы прошли зимой в тех местах сто семьдесят шесть километров.
Снова команда и снова взрыв. Затем тракторный поезд двигается на новую точку. Черев километр работает еще одна станция – инженера-оператора Михаила Машина.
– Как видите, все очень просто, – говорит Эльвира Сергеевна. – Главное для нас – не стоять на месте.
Да, очень просто и очень сложно.
Кому труднее всех работать в снежной пустыне? Ответ единодушен – трактористам. Когда партия пришла на Пильтунский залив, лед был еще недостаточно прочным. Он не выдерживал веса тракторов, грузные машины проваливались и вмерзали в лед. А в тундре трактор – это жизнь. Разведчики взрывали лед вокруг машин и с помощью восьми тракторов вырывали из плена обледеневшую глыбу. Затем кудесники-механики разводили огонь вокруг машины, отогревали ее, вводили в строй.
Потом лед стал крепче, но крепче стал и мороз. Десятки раз в день заводят на пронизывающем ветру остывающие тракторы Алексей Васильев, Владимир Дарюнин. Жирная копоть садится на лица, трактористы начинают походить на кочегаров. Руки уже не чувствуют огня. Этот труд – подвиг каждодневный и ежечасный.
Но разве легко другим членам коллектива разведчиков? Целый день шагают по снегу Вячеслав Бородин, Мария Малявко, Валентина Баранова, разбрасывая косы – длинные проводники, разнося тяжелые «фартуки» с приборами. Взрыв за взрывом с огромной аккуратностью и большой точностью производят техник Александр Шапочкин, рабочие-взрывники Нина Ивлева, Петр Григорьев, Анатолий Алексеенко.
Начинается вечер. Он так же необычен в партии, как и день. В эфире все собираются вместе. С базы должен прийти трактор с горючим. Нужно попутно захватить все необходимое. Радист взывает к невидимому товарищу на радиоязыке:
– Емкость захвати, – емкость захвати…
– Микрофараду? – микрофараду?…
– Ноль пять, – ноль пять…
– Вас понял, – вас понял…
Стряпуха вздыхает с облегчением: ужин, приготовленный на ходу, она раздаст