– У меня дел невпроворот, вожу мальчиков то на футбол, то на хоровое пение, – посетовала Джанис.

Джош не мог похвастаться подобной отговоркой, поэтому лаконично ответил:

– Понимаю… Я тут подумал: почему бы вам не приехать в гости? У меня есть щенки.

– Щенки?

Джош рассказал, как у него появилась Люси и как ему в машину подкинули картонную коробку с малышами.

– Невероятно! – восхитилась Джанис.

– Надеюсь, они понравятся мальчикам.

– О, наверняка.

По тону сестры Джош догадался, что Джанис съезжает с темы, и продолжил более настойчиво:

– Ты ведь ни разу у меня не гостила – с тех пор как я купил дом.

– Да, знаю, я… – Джанис с шумом выдохнула воздух. – Давай начистоту. Мне просто не хочется возвращаться в дом, где прошло наше детство.

– Почему? С ним ведь связано так много счастливых воспоминаний.

– Правда? – Джанис горько усмехнулась. – Мне запомнились только скандалы.

– Ну да, мама с папой ругались, но в остальном все было замечательно. Разве нет?

– Поразительно! Ты, я смотрю, не прекращаешь.

– Не прекращаю что? – приготовился держать оборону Джош.

– Склеивать осколки. Убеждать себя в том, что все было великолепно. Верить в то, чего никогда не существовало.

Джош замолчал.

– Прости, если обидела. Я знаю, тебе пришлось нелегко… Послушай, давай забудем про этот разговор!

– Конечно, – отозвался он бесцветным голосом.

– Знаешь, приезжай-ка к нам лучше ты. Вместе с Амандой. Скоро праздники, места у нас хватает. Мы будем вам очень рады.

– Ох, я же тебе не говорил. Мы с Амандой расстались.

Джош поднял глаза. Фотография Аманды улыбалась с каминной полки, опровергая его горькие слова.

– Боже! Когда это случилось?

– Э-э… где-то в апреле.

– В апреле? Почему ты молчал?

– Не знаю. – Потому что скажешь – и как будто точку поставил.

– А мама в курсе?

– Вряд ли. – По той же причине.

– Ты как, держишься?

– Да, все отлично. Мы до сих пор друзья. – Которые никогда не встречаются и не созваниваются.

– Я так тебе сочувствую! Что произошло?

Джош со вздохом закрыл глаза. Именно поэтому он и не хотел ничего говорить сестре.

– Все из-за одного парня… – начал он, запинаясь.

– Ох, Джош, мне безумно, безумно жаль! – пробормотала Джанис.

– Да уж.

– Тогда… приезжай без нее! Мальчики обрадуются!

– Я ведь уже объяснял: у меня щенки, я не могу их бросить.

– Точно! Прости, я немного торможу.

Они поболтали еще пару минут, а потом Джанис свернула разговор, сославшись на то, что у нее много дел. Они заверили друг друга, что созвонятся в ближайшее время, причем оба искренне в это верили.

Музей Аманды.

Джош притащил прочный пластмассовый ящик и обошел с ним все комнаты, складывая туда фотографии. И с чего Керри назвала его дом музеем? Джош хранил не так уж много портретов своей бывшей – пятнадцать или около того. Уж точно не больше двадцати. Он зашел в родительскую спальню и задвинул ящик в шкаф.

Без фотографий полка над камином казалась совсем голой, поэтому Джош решил достать праздничные украшения. Мама была бы довольна. Через пару минут на камине ожила рождественская деревня: крошечные фигурки распевали хоралы, выстроившись перед церковью, в домах горели настоящие свечки, а украшенный рождественский поезд спешил к станции. Джош так искусно разложил вату на игрушечной улице, что она отражала свет из окон не хуже, чем настоящий снег.

Гулять так гулять! Он украсил камин электрическими гирляндами и налил себе чашку чая «Гуд Эс» с пряностями – мама всегда заваривала его, когда доставала рождественскую деревню. Джош даже приставил к полке детский стул со ступенькой – маленькая Джанис взбиралась на него, чтобы получше разглядеть игрушки. Без стула на углу картина была бы неполной.

Через пару дней, отправившись в город за продуктами, Джош проехал мимо приюта для животных, но не остановился. Плакат в магазине напомнил, что близится День благодарения. Джош подошел к холодильнику и выбрал себе праздничный полуфабрикатный обед – индейка с картофельным пюре и подливой и клюквенно-яблочный десерт. Картинка на упаковке выглядела вполне аппетитной.

По пути домой он снова проехал мимо приюта.

Керри навестила его на следующий день. Люси залилась лаем, услышав скрип шин на подъездной дорожке. Джош выглянул из окна и увидел, как Керри, одетая в синюю куртку и обмотанная красно-белым шарфом, достает с заднего сиденья массивную серую клетку. Люси жалобно застонала, словно говоря: «О нет, только не кошка!»

Джош открыл дверь одной рукой, а другой придерживал собаку за ошейник.

– Люси недовольна, – сообщил он Керри, но тут же вспомнил их последнюю встречу и поспешно добавил: – Привет! Рад тебя видеть!

Девушка рассмеялась:

– Я тоже рада. Люси, знакомься, это Уолдо!

Она опустила кота на пол, и зверь лениво выскользнул из ее рук, глядя на ощетинившуюся Люси с полнейшим равнодушием. Джош выпустил ошейник, и собака ринулась навстречу чужаку – хвост трубой, уши торчком, шерсть на спине дыбом. Уолдо презрительно фыркнул ей в лицо.

– А нашей Люси, я погляжу, не впервой иметь дело с котами.

Собака сосредоточенно обнюхивала Уолдо под хвостом. Кот терпеливо сносил эту процедуру секунд пять, потом резко обернулся и зашипел. Собака в испуге отскочила, кинув на Джоша укоризненный взгляд.

– Ну, что я говорила! Уолдо голыми руками не возьмешь! – торжествующе засмеялась Керри. – Давай запрем Люси. Я хочу, чтобы щенки познакомились с первым в их жизни котом самостоятельно.

Джош отвел собаку в родительскую спальню. Вернувшись, он обнаружил, что Керри стоит посередине гостиной, уперев руки в бедра и разглядывая рождественскую деревню на камине.

– Я смотрю, ты украсил дом.

– Ах это… да. – Джош покраснел как помидор.

– Мне нравится. А чем ты займешь полку, когда праздники окончатся?

– Ну, у меня есть декоративные уточки из дерева и деревянная табличка «Добро пожаловать», которую я смастерил в школе.

– Прямо не терпится увидеть такую красоту, – Керри улыбнулась ему, и Джош расплылся в ответной улыбке, такой широкой, что она задействовала все его лицевые мышцы и даже кое-какие мышцы плеча.

– Давай выпустим щенков, – предложила девушка, и они направились к спальням.