своей работе, — Константин Николаевич выглядел одновременно озадаченным и довольным. Он взял салфетку, снял с себя очки и стал их протирать. — А из-за чего у вас сложилось такое впечатление?

Алиса пожала плечами:

— Честно, не могу вот так сразу ответить, надо подумать. Как я уже сказала, я и так очень много размышляла, но, видимо, буду размышлять еще больше. Все в книге очень логично получается как-то. Слишком логично. Осталось вот такое впечатление. Скажите, а вы точно это придумали сами, или все-таки где-то есть скрытая от нас информация, которую вы вдруг решили обнародовать таким вот образом?

— Нет, Алиса, никаких тайных знаний не существует! — посмеялся он. — Большую часть я и правда выдумал. Вы правы, информации об Атлантиде у нас крайне мало, что меня крайне огорчает, поэтому приходится все додумывать самому. Тем более я рад, что у меня получилось так хорошо. Может быть, я в прошлой жизни был атлантом, хаха.

— Ну вот, даже немного разочаровательно получается, — снова улыбнулась Алиса. — Я надеялась, что где-то есть тайная информация… Кстати, еще у меня осталось ощущение какой-то недосказанности из-за концовки.

Константин Николаевич водрузил очки на место и с интересом посмотрел на Алису, а она продолжала:

— Да, с одной стороны, конец описан вполне явно, однако почти в самом начале книги был один неоднозначный момент, который делает концовку не очевидной, даже двусмысленной. Я его запомнила и…, — внезапно Алиса заметила, что мистер Аскала оторвался от ноутбука и смотрит прямо на нее. На мгновение она оторопела и даже потеряла свою мысль. Алиса сразу подумала, а как долго он уже за ней наблюдает? И с чего она вдруг вызвала его интерес? Что она такого сказала? Социолог смотрел на Алису каким-то очень спокойным, но проницательным взглядом. Было ощущение, будто он впервые увидел ее. А внимание самой Лисы зацепилось за его глаза: они были черные-черные, настолько, что не было видно даже зрачка, будто это были линзы. И от этого они казались безумно красивыми. «Так, значит, Ле́рон…, — подумала Алиса, — Ле́рон Аскала…». Через мгновение он отвернулся, и Алиса снова смогла перевести взгляд на профессора и сконцентрироваться на своей незаконченной мысли. Константин Николаевич, как и в случае с Катериной, совершенно не подал виду, что произошла какая-то заминка. — И, в общем, это одна из причин, почему мне пришлось, точнее, захотелось перечитать книгу… второй раз…

Алиса наконец смогла закончить собственную мысль, сведя тональность своей речи на минимум.

— Так, и что же вам показалось неочевидным?

— Мне показалось, что никакого хэппи энда не случилось. Наоборот… Все закончилось печально.

Алиса закончила мысль так, будто произнесла вслух страшный приговор, и сама не верила в него. Ей внезапно захотелось, чтобы она ошиблась.

Константин Николаевич молчал. Он посмотрел на мистера Аскала, тот в свою очередь тоже оторвался от ноутбука, взглянув на профессора со странным выражением лица, и ухмыльнулся. Алиса переводила взгляд с одного на другого, пока все не отмерли. Мистер Аскала вернулся к своему делу, а Константин Николаевич произнес:

— Признаться честно, вот сейчас вы меня действительно поразили. Этой маленькой детали почти никто не придает значение, большинство читателей попросту про нее забывают, так как она описана в самом начале. Но да, действительно, вы правы, Алиса. Не хотел бы вас расстраивать, но да, конец книги совсем не радужный.

Константин Николаевич улыбался грустной улыбкой. Она тоже попыталась улыбнуться через силу и посмотрела на часы:

— Что ж… Не всегда приятно оказываться правой… Спасибо большое за ваше творчество и еще раз, что дали мне прочесть ваш личный экземпляр. Надеюсь, второе произведение будет не хуже. Я с нетерпением буду ждать его выхода!

— И вам огромное спасибо за ваш интересный отзыв, это для меня особо ценно.

Константин Николаевич кивнул, Алиса попрощалась с ним и вышла из кабинета. Она еще раз посмотрела на часы. На следующую пару она опять безбожно опоздала, чему сильно расстроилась.

Маша быстро поправилась, направив все силы на это, ведь в пятницу должен был быть важный для нее отчетный концерт, где она играла на фортепиано. Когда Алиса с Лизой прибыли в филармонию, где проходил концерт, Маша уже сильно нервничала. Она ждала родителей и боялась, что они опоздают и не успеют к началу, пропустив ее выступление, ведь она открывала концерт. Она готовилась к этому мероприятию еще с весны, и ей было крайне важно, чтобы родители оценили результат ее усилий.

К ее счастью, родители все-таки успели. Они подошли к Маше, бросая суровые оценивающие взгляды на Алису с Лизой. Эти два человека создавали впечатление величественных скульптур, непередаваемой красоты, но все же каменных, бездушных. Сестер всегда бросало в дрожь от одного их взгляда. Подойдя вплотную к дочери, мать Маши наклонилась к ней, приобняла и поцеловала в щеку, едва коснувшись поверхности кожи, и критически оглядела ее платье:

— Хм. Почему ты не надела то, что я тебе подобрала? Оно, хотя бы, скрывало твои совершенно плоские формы, — сказала она и сморщила нос.

— Маам, в нем жутко неудобно, и я от него чешусь.

— Что за капризы? Иногда стоит чем-то жертвовать. Не пристало нашей дочери ходить в чем-то подобном. Если бы я знала, привезла бы твое платье и переодела тебя. Ужас. Что ж, ты готова? — сменила она тему, не обращая внимания не поникшее лицо Маши и оглядев людей вокруг. Внезапно ее лицо озарила приветливая улыбка, она кому-то помахала, но тут же снова сурово взглянула на дочь. Отец же молча воззревал то на них, то оглядывал помещение.

— Готова, конечно, — нахмурилась Маша.

— Тогда, мне кажется, тебе пора идти, — сказала мать, косо посмотрев на сестер.

— Какое-то отвратительное помещение, — наконец, выдал отец. — Уверен, акустика здесь паршивая. Пойдем, милая, поздороваемся со Смоленскими.

— Пойдем, дорогой, — кивнула мать Маши. Она коснулась ее щеки рукой, облаченной в длинную шелковую перчатку. — А ты иди, готовься. Надеюсь, ты нас порадуешь.

Они отошли от девочек к другой компании. Маша посмотрела им вслед и вздохнула.

— Хорошо, что вам ничего не сказали, — произнесла она и улыбнулась. — Мне и правда уже пора.

— Давай, удачи! Уверены, ты классно сыграешь! — девочки обняли Машу и отпустили ее готовиться, а сами прошли в зал и заняли свои места.

***

***

Октябрь стремительно и неумолимо близился к концу, а это значило, что все ближе подступал и праздник Хэллоуина. В честь него Константин Николаевич каждый год организовывал всю группу для похода в лес с ночевкой, чтобы посидеть у костра с сосисками и понарассказывать друг другу