– Знаешь что, девочка, топай отсюда, и чтоб я тебяздесь больше не видел. А не то наплюю на твою красоту и так двину, что мало непокажется.

– Давай отвлечемся от взаимных угроз, – япопыталась спасти положение, но не преуспела в этом.

– Все, топайте отсюда, – отрезал Гена, легонькоподвинул Юльку плечом, намекая на серьезность намерений, и сел в свою машину.Через минуту он уехал, оставив нас стоять в раздумье посреди двора подлюбопытными взглядами старух.

– Идея была гениальной, – обрела голосЮлька. – Жаль, что ничего путного из нее не вышло.

– Хорошо, – не выдержала я. – Придумайчто-нибудь получше.

– Попробую, – пообещала она и пошла прочь содвора. Мне ничего не оставалось, как последовать за ней.

– Куда теперь? – поравнявшись с Юлькой, спросилая, злясь на себя, на нее, на весь мир и в особенности на Гену.

– Домой. Если у тебя больше не осталось гениальныхидей.

– Ну чего ты злишься на меня? – спросила я, хотяясно было: Юлька к разговорам не расположена, но у меня не было сил молчать.

– Я не злюсь, – она покачала головой. – Ценютвое желание помочь, но у меня такое чувство, что мы двигаемся прямо впротивоположном направлении.

На это я могла только пожать плечами.

– Как думаешь, он действительно оказался тамслучайно? – через некоторое время возобновила я разговор, к этому моментумы уже вернулись в машину и не спеша выезжали на проспект.

– Гена? Похоже, что так. Хотя… черт его знает. Есличестно, мне все кажется подозрительным и вместе с тем невероятно глупым.

– Это точно, – согласилась я. – Если паренькак-то замешан в этом деле, у нашей встречи должно быть продолжение.

– Надеюсь, ты не предлагаешь следить за ним? –усмехнулась Юлька. – Кого надо он может предупредить и по телефону. Тольков детективах подозреваемый сразу же отправляется к хозяевам, а доблестныесыщики, сев ему на хвост, узнают, кто главный злодей.

Кстати, идея не такая уж глупая, и я, признаться, пожалела,что Юлька не сказала об этом чуть раньше, а еще пожалела, что эта мысль непришла в голову мне.

– Может, в самом деле стоило за ним прокатиться? –вяло молвила я.

– Ага. И получить по носу. Парень мало похож наджентльмена. К тому же как-то не верится, что он имеет отношение к нашемутайному обществу.

– Никакого общества нет, – разозлилась я.

– А я и не спорю, – отвернулась к окнуЮлька. – Только с какой стати мы тогда переживаем?

Мне казалось, я знаю ответ на этот вопрос: глупая шуткаприобретала опасный размах, и теперь я, как и Юлька, ни о чем другом, кромедурацких эсэмэсок, думать не могла. Хотя, если рассуждать здраво, ничегоособенного не произошло. Кто-то подшутил над нами, назначив встречу накладбище, и изрядно напугал. Вряд ли это Костик, точнее, это вовсе не Костик,выходит, есть кто-то другой. И его надо найти. Иначе мы превратим собственнуюжизнь в затяжной триллер, причем сами же, без особого старания посторонних. Аможет, вовсе ничего делать не надо? «Шутнику» все это надоест, и он отстанет отЮльки, сообразив, что реагировать на его шуточки мы не собираемся.

На мгновение эта мысль показалась мне разумной, а визит кГене – ужасной глупостью. Чем мы вообще заняты? У меня работы полно, а яразъезжаю по городу с неясной целью.

– Ничего подозрительного не заметила? – спросила яЮльку, видя, что она не отводит взгляда от зеркала.

– Нет.

– Вот и отлично. Даже если за тобой кто-то болтался погороду, что с того? Пусть на здоровье тратит время и бензин. – СказатьЮльке, что предполагаемый «хвост» – это ее расшалившееся воображение, явсе-таки не рискнула, оттого и прибегла к таким сомнительным доводам. Подругамолчала, а я терялась в догадках, чем объясняется ее молчание: нежеланием споритьили согласием. – Главное, не поддаваться на провокации, – закончила ясвою импровизированную речь.

– Не поддамся, – ответила Юлька безэнтузиазма. – Отвези меня домой.

– Думаю, тебе лучше у меня переночевать, –поколебавшись, сказала я.

– С какой стати? – теперь в ее голосе мнепослышалась насмешка.

– Ну, хотя бы потому, что мне одной скучно.

Возражать она не стала, и я поспешила домой. Мне оченьхотелось отвлечься от мыслей о тайном обществе и прочей ерунде и провести вечертак, как мы обычно проводили его до этой сомнительной истории. Прогуляться,посидеть в кафе, возможно, сходить в кино или просто болтать обо всем на светеза чашкой чая на моей кухне. Но в тот день все происходило совсем не так, как ятого желала, и не успели мы оказаться в моей квартире, как разговор вдруг самсобой вернулся к недавним событиям, и я в который раз, раскладывая все пополочкам, пыталась доказать себе и Юльке, что ничего серьезного не происходит.И чем больше увлекалась, тем меньше сама в это верила.

Юлька выглядела вялой, хотя разговор поддерживала. В девятьвечера она стала смотреть телевизор, а я устроилась возле компьютера, пытаясьсосредоточиться на работе. Но навязчивые мысли отравляли все, и в какой-томомент мне показалось странным мое сидение в этой комнате, я почувствоваланекое отчуждение, точно окружающие предметы: привычная мебель, лампа, компьютери даже плюшевый медведь, подаренный мне восемнадцать лет назад, – не имеютко мне никакого отношения, будто я героиня фантастического рассказа, оказавшаясяв чужом теле, смотрю вокруг и удивляюсь, как меня сюда занесло.

– Черт знает что такое, – возмутилась я и поспешноуткнулась в компьютер. Несмотря на все мои усилия, вернуть себе душевноеравновесие не удавалось, и я решила прибегнуть к надежному русскому средству.Пошла в гостиную и предложила Юльке: – А не выпить ли нам по рюмке коньяка?

– Можно даже по две, – отозвалась Юлька, и мыпобрели на кухню. После второй рюмки последовала третья, потом четвертая, и мыне заметили, как допили бутылку, вспоминая истории своего детства и веселохохоча.

В первом часу ночи мы решили прогуляться и долго бродили подвору, поглядывая на звездное небо, и ни разу не вернулись к разговору наопасную тему. Совершенно успокоившись, мы легли спать, сойдясь во мнении, чтовечер удался.