Побросав пакеты с продуктами в багажник, я поспешила домой.За окном был родной город, и я с грустью подумала, что раньше очень любилавремя, когда возвращалась с работы, неторопливо разглядывая пешеходов и строяпланы на вечер. Как странно вдруг изменилась жизнь по прихоти какого-то типа. Ая любила повторять: человек сам хозяин своей судьбы. И что теперь? Я отчаяннопляшу под чужую дудку. «Еще одна выходка этого типа, и я пойду вмилицию», – зло подумала я. Я хочу, чтобы меня оставили в покое, а совсеми тайнами пусть разбираются другие. Бросив машину на стоянке, я с пакетамив руках поднялась к себе, толкнула дверь и сразу поняла, что в квартире кто-тоесть. Пакеты с шумом упали на пол, пластиковая бутылка с молоком покатилась покоридору, а я смотрела на нее, чувствуя, как сердце несется куда-то с бешеной скоростью.

– Я здесь, – крикнула Юлька из кухни, а ячертыхнулась в досаде. Вовсе не Юлька была тому причиной. Что со мнойпроисходит? Я боюсь. В самом деле боюсь неизвестно чего или кого. Мне даже вголову не пришло, что здесь моя подруга, у которой много лет есть ключ отквартиры. Я вообразила бог знает что. Желание отправиться в милицию прямосейчас только увеличилось.

Юлька выглянула в прихожую, бутылка с молоком замерла внескольких сантиметрах от ее ноги.

– Пакет прорвался? – спросила она, собирая продукты.

– Да, – вяло ответила я, помогая ей.

– Я котлет нажарила. Ужинать будешь?

– Попозже.

Убрав продукты в холодильник, я села за стол, наблюдая затем, как Юлька помешивает что-то в кастрюле.

– Вид у тебя заморенный какой-то, – вздохнулаподруга, не оборачиваясь. – Много работы?

– Как обычно.

– Тогда в чем дело?

Я собралась раздраженно ответить «как будто ты не знаешь»,но сдержалась: это я сама себя запугиваю, при чем здесь Юлька.

– Сегодня обедали с Вадимом в ресторане.

– Он признался тебе в любви?

– Не говори глупостей. Аделаида приглашает нас в гости.

– Вас с Вадимом?

– Нас с тобой.

– Меня-то с какой стати? Я ее видела всего-то пару раз.

– Вадим считает, что кто-то подбирается к деньгамстарухи, и просил нас разобраться в ситуации.

– С ума сойти, – хмыкнула Юлька. – Пусть бытвой Вадим сам и разбирался. У меня есть над чем голову ломать.

– «Шутник» опять прислал сообщение? – спросила я,сообразив, что Юлька по неизвестной причине рассказывать об этом не торопится.

– Прислал. Как же без этого.

– И что пишет?

Юлька, бросив ложку в мойку, потянулась к своему мобильномуи подошла ко мне.

– Читай.

– «Вы поступили очень опрометчиво. Теперь я под ещебольшим подозрением». И что такого ты успела сделать? – посмотрев нахмурую Юлькину физиономию, поинтересовалась я.

– Только не начинай сразу орать, – сказала она иткнула пальцем в родную газету, та лежала на соседнем стуле.

Уже догадываясь, что там увижу, я открыла предпоследнююстраницу. Жирный заголовок «Тайное общество существует!» и далее: «Нашанедавняя публикация возымела самое неожиданное действие. Корреспонденту нашейгазеты Юлии Оболенской, автору той самой публикации, позвонил неизвестный».

– Ты что, с ума сошла? – рявкнула я.

– Просила же не орать сразу, – попеняла мне Юлька.

– Не орать? Да тебя убить мало. Как тебе это в головупришло?.. И почему со мной не посоветовалась?

– Чего советоваться. Твое мнение мне хорошоизвестно. – Юлька отбросила газету и села напротив. – Я говорила сВитькой, – потерев нос, заунывно начала она.

Витька – это редактор ее издания, мерзкий тип тридцати шестилет с замашками донжуана. Он любит повторять, что является генетическимхолостяком, и в редакции газеты, практически целиком состоящей из женщин,чувствует себя как падишах. И вечно ко всем цепляется, распуская руки. К Юлькетоже. Придурок искренне считал: перед ним никто не устоит. Юлька оченьдоходчиво объяснила недотепе, что он ошибается. Он попытался зажать ее в родномкабинете, подловив между столом и сейфом, а Юлька двинула ему коленом визвестное место. И пошла писать заявление об увольнении. Через час, вернувшисьв кабинет шефа с заявлением в руках, она застала его сидящим за столом спостной миной и взглядом невинного младенца.

– В чем дело, Юлия Николаевна? – удивился он,разглядывая ее заявление, насупился, разорвал его и отправил в мусорнуюкорзину. – Идите, работайте. – Когда она подошла к двери, он все-такине выдержал и сказал сладким голосом: – Надеюсь, это маленькое недоразумениеостанется строго между нами.

– Надейтесь, – кивнула Юлька, и с тех пор шеф велсебя с ней подчеркнуто вежливо, при этом явно к ней благоволил, то есть никогдане высказывался на предмет ее опозданий.

Я Витьку терпеть не могу не только потому, что он засоряетмой мобильный идиотскими сообщениями, донжуанство я бы еще могла ему простить,тем более что от подруги он отстал и ко мне не рисковал цепляться, но Витькабыл мерзавцем и ничуть этого не стыдился. Даже хвастался. И при встрече с ним яс трудом сдерживалась, чтобы не наговорить ему гадостей. То, что он решилобыграть ситуацию появления «шутника» с пользой для газеты, ничуть меня неудивило.

– Скотина, – сквозь зубы пробормотала я. – Аты дура.

– По-своему он прав, – пожала Юлькаплечами. – Можно сказать, это сенсация.

– А о тебе он подумал? Вместо того чтобы подниматьтираж своей газетки дешевыми сенсациями, лучше бы…

– Да угомонись ты, – вздохнула Юлька, а япоморщилась.

– Когда ты с ним разговаривала?

– Вчера. Сначала он решил, что я заливаю. Потомобрадовался.

– А в милицию он не предложил обратиться?

– Так не с чем идти в милицию, – развела рукамиЮлька. – Нужны доказательства. Наш «шутник» обещал их представить, будемждать.

– Чего?

– Я думаю, труп, – облизнув губы, молвилаЮлька. – По крайней мере, Витька очень на это рассчитывает.

– Чей труп? – поперхнулась я.