Родион укоризненно сдвинул брови и вышел из дома. Жизнь становилась все увлекательнее и увлекательнее.

Дана вышла следом, и Родион обратил наконец внимание на ее вид. Скромное синее платье до середина колена с пояском сидело на ней так, как на иной не сидит дорогой бальный наряд. Волосы она уложила в низкий «бабушкин» узел, оголив длинную стройную шею.

Хороша девка, ох и хороша! – невольно подумал Родион. – За что мне такое наказание? – И вспомнил слова матери про эффект бумеранга. Неужели ему и впрямь вернется его бездушие? Не хотелось в это верить. К тому же то было не бездушие, а элементарный практицизм. Он не красно солнышко, всех не обогреет.

Будто нарочно усугубляя его страдания, Дана по-свойски взяла его под руку, и они дружной парой отправились в клуб. Родион при свете дня здесь еще не был, и принялся внимательно его рассматривать. С одной стороны у клуба был небольшой кинозал, гордо называемый кинотеатром, где Родион смотрел «Гусарскую балладу», с другой собственно клуб с танцплощадкой, по летнему времени расположенной на улице.

Как водится, музыка гремела, и Родион посочувствовал тем станичникам, чьи дома находились неподалеку. Стремительно, по-южному, смеркалось. Пренебрежительно задрав нос, Дана уселась на скамейку под самым фонарем, чтоб всем их было видно. Родион понял, что она решила дать бой местным неприятельницам.

Воспользовавшись моментом, взял ее за руку и принялся играть тонкими пальчиками. Лучезарная улыбка Даны несколько померкла, и она посмотрела на него с угрожающим намеком. Он близко склонился к ее ушку.

– Ты что, решила мне леща отвесить? Не советую! Сама велела за тобой приударить! Так что я только выполняю твое указание.

Она мило улыбнулась, и ответила так же тихо:

– Все хорошо в меру! Если ты вздумаешь намекать на какой-то там интим, то получишь у меня! Я не посмотрю, что ты больной и увечный!

Родион не выдержал и расхохотался. Ребра тут же отозвались укоряющим стоном.

– Не смеши меня, Данка! И без тебя ребра болят, и ты еще со своими шуточками! Неужели нельзя посидеть спокойно?

К ним подошли сразу трое парней и позвали Дану на танец, не собираясь спрашивать разрешения у ее спутника. Родион счел нужным вмешаться:

– Парни, вы что, не видели, что мы пришли вместе? Так что это мне решать, будет она с вами танцевать или нет. А я против!

Парни переглянулись. Им ужасно хотелось проучить его как следует, но сдерживала неотвратимость наказания. Один из них, повыше, сумрачно посетовал:

– Если бы тебя Степка не потрепал, то мы бы показали тебе, какое ты имеешь право нашими девчонками командовать!

– Очень хорошо, – любезно согласился Родион. – Признаю, что на данный момент я и в самом деле не в форме. Так что как-нибудь потом. До встречи!

Судача о нахальстве разных пришлых, парни вынуждены были удалиться, и Дана дала выход своему гневу:

– Какое ты имеешь право указывать мне, могу я танцевать или не могу?

Родион непритворно удивился:

– Я что-то не пойму, для чего ты меня сюда притащила? Если я здесь выступаю в роли твоего ухажера, то чем ты недовольна? Когда это нормальные парни сидели и смирно наблюдали, как с их девчонкой танцуют другие? Вот тот же Степка это бы стерпел?

Дане пришлось признать, что нет.

– Вот видишь! Какие ко мне могут быть претензии?! До чего ты непоследовательная девица! Давай уже что-то одно решай!

Посмотрев вокруг и увидев подозрительные и завистливые взгляды сердитых девчонок, Дана приободрилась.

– Ладно, буду делать вид, что по уши в тебя втрескалась! Только не вздумай, что это всерьез! – и она вдруг улыбнулась ему так светло и ласково, что у бедного Родиона затрепыхалось сердце и зашумело в ушах.

Он рассеянно посмотрел вокруг, не зная, за что зацепиться взглядом, чтобы стряхнуть это наваждение. Окрестные парни смотрели на него волком, и он их вполне понимал. Дана была краше всех знакомых ему девчонок. А уж выбор у него был велик. Но никто из них не влез ему в печенки так глубоко, как эта вреднющая девица. Со вздохом предложил:

– Пойдем, потанцуем? Раз уж я всех твоих кавалеров отвадил. Но, чур, без прыжков. Потопчемся на одном месте, как это сейчас принято.

Но не успели они выйти на площадку, как заиграли вальс.

– До чего же Тамарка подлая! Наверняка это она вальс поставила, чтобы я не танцевала! – Дана сердито сдвинула брови и принялась высматривать нарушительницу ее планов.

– А какая разница? Вальс или не вальс? – Родион решительно обнял ее и повел в стремительном танце.

Дана закружилась со счастливой улыбкой на губах.

– Ух ты! Здорово ведешь! А говорил, что танцевать не умеешь! Почему ты все время врешь?

– У тебя учусь, дорогая. Ты же правды тоже никогда не говоришь!

– И опять врешь! Я самый правдивый человек на свете!

– Бесспорно! Как барон Мюнхгаузен! На какое время у тебя сегодня подвиг запланирован? Или ты сегодня его уже совершила?

Дана засмеялась. Ей не хотелось препираться, хоть это и было весело. Ей хотелось кружиться и кружиться под легкую невесомую музыку. Ей было на редкость уютно в руках Родиона, и она пожалела, что это ненадолго.

Вальс стих, и они вернулись на свое место под пристальными взглядами окружающих. Снова заиграла музыка, на сей раз прыгающий групповой танец. Родион усадил даму на свое место, сел рядом.

– Здорово больно? – сочувственно спросила Дана.

Родион глубоко вздохнул. К его удивлению, боль едва чувствовалась.

– Нет, все в порядке. А ты заметила, что вальсировали мы одни? Никто больше на площадку не вышел.

– Нет, не заметила. Я боялась сбиться с ритма. И что, все на нас пялились? – Дана решила, что это очень приятно.

– Пялились. Мы с тобой красивая пара. И танцевали хорошо.

К ним подбежала габаритная дама в темно-бардовом брючном костюме, с такого же цвета розой в волосах, делавшей ее похожей на знойную испанку из фильма «Фламенко».

– Ребята, вы классно танцуете! Не хотите выступить от нашей станицы на районном конкурсе бальных танцев?

– Нет! – одновременно вскликнули Дана с Родионом. Родион вопросительно посмотрел на Дану, предоставляя ей право голоса.

– Нет, Марья Прокоповна, не хотим. Да и не местные мы. Родион вообще из Москвы.

– Да кого это волнует! Главное, что это я вас открыла!

Родион почувствовал себя сродни нефтяному месторождению, и возгордился. Не каждый же день его открывают. Но Дана решительно отказалась:

– Нет, спасибо, но это не для нас.

– Жаль. Вы такая красивая пара. Жениться не собираетесь? Дети будут уж очень хороши.