«Вы не знаете меня, – подумал Колл. – Вы не знаете мою душу».

Он перевернулся набок и крепко зажмурился, но прошло еще немало времени, прежде чем он провалился в сон.

Какие бы надежды ни питал Алекс, второй день прошел еще хуже, чем первый. Половину его Колл провел за чтением записей Константина, выведенными столь аккуратно, что Коллу стало ужасно стыдно за собственный почерк. «Если уж в тебя вселяется чья-то душа, – думал он, – хорошо было бы вместе с ней перенять талант к каллиграфии». Множество чисел отмечали эксперименты Константина и выведенную им систему мер касательно применения магии хаоса. Он определил минимальный объем энергии, необходимый для создания одного Охваченного хаоса, за которым следовал целый список улучшений с помощью большего количества хаоса или более тонких манипуляций с душой.

В число них входило умение говорить, и это бесило Алекса.

Но Константин так и не смог выявить или воссоздать дух – то, что отсутствовало в Охваченном хаосе и определяло личность человека. Несмотря на заверения мастера Джозефа, они были близки к прорыву, Колл не увидел в записях ничего, что бы на это указывало.

В действительности Константину удалось лишь переместить свою душу в чужое тело. Это была очень сложная магия, и она спасла ему жизнь, но к воскрешению мертвых отношения не имела.

За ужином тем вечером Джаспер и Тамара вели себя странно. Оба будто не могли спокойно усидеть на месте, а Тамара еще то и дело бросала на Колла многозначительные взгляды и жестикулировала над своей тарелкой с пастой. И он не имел ни малейшего представления, что она хотела ему этим сказать.

Колл подумал о заявлении Анастасии, что Тамара в него влюблена. Когда он нравился Селии, та постоянно совершала странные и непонятные вещи. Может, Анастасия права… но это все равно не объясняло, чего Тамара от него хотела.

– Мы продвинулись сегодня, – солгал Алекс. Он уставился на мастера Джозефа, словно ожидал одобрения.

Но тот посмотрел на Колла и коротко сказал:

– Не торопись. Расслабься. Знание само всплывет.

Колл сконцентрировался на Тамаре. Она вытянула губы, как если бы произносила «ту». «Ту?» – изобразил он, и она кивнула, затем замотала головой. «Нет?» – беззвучно переспросил он. Она опять вытянула губы, кивнула и мотнула головой. После чего подняла сжатый кулак над чашкой и наклонила его. Чай? Она хотела, чтобы он налил ей чаю? К чему все это?

– Уверен, мы достигли бы большего прогресса, – продолжил Алекс, – если бы изменили подход к магии.

Он бросил многозначительный взгляд на Тамару, словно надеялся ее впечатлить. Колл взъярился. Забыв о жестикуляции Тамары, он сердито уставился на Алекса, жалея, что не может его ударить.

Колл завидовал. Завидовал Алексу, потому что таких, как он, все любили. Колл знал, что Тамара ненавидела Алекса за убийство Аарона, и даже без этого он ей все равно не нравился, потому что из-за него ее сестра плакала. Он все прекрасно понимал, но это не помогало.

Неважно, была ли Тамара влюблена в Колла или нет. Она ему нравилась.

И он собирался ей в этом признаться.

– Итак, – нарушил Джаспер затянувшееся молчание. Он указал на соседний стол: – Кто-нибудь еще будет этот шоколадный торт?

После ужина он, явно еще не отказавшись от намерения втереться в доверие к мастеру Джозефу, попросил его показать ему, как создавать укрепленные заслоны из воздуха – те самые, что ограждали окна. Алекс, специализирующийся на магии воздуха, тут же предложил ассистировать.

– К твоему сведению, это не поможет тебе сбежать, – с откровенным удовольствием заметил он. – Это очень сложная техника. И потом, даже если ты выберешься из дома, тебе никогда не покинуть остров.

– О нет, – возразил Джаспер, – я и не думал о побеге.

Мастер Джозеф одарил его снисходительной улыбкой.

– Разумеется. Идем.

Он проводил их в одну из тренировочных комнат.

Стоило им скрыться из виду, как Тамара схватила Колла за руку.

– Скорее! – прошипела она и потащила его из столовой в гостиную.

Она захлопнула за ними дверь и навалилась на нее.

– Мне нужно тебе кое-что сказать, – сообщила она, оглядываясь, будто кто-то мог прятаться в тени и шпионить за ними. На ней вновь было платье пастельных тонов, на этот раз бледно-оранжевое с кружевной юбкой.

Вот оно. Она собиралась признаться Коллу, что любит его.

Нет, он должен сказать первым. Ведь если она его опередит, он начнет заикаться и запинаться и выставит себя идиотом. Будет отчаянно подбирать слова и в итоге так ничего толком и не скажет.

– Ты мне нравишься! – вырвалось у него. – Я считаю тебя красивой, и ты мне нравишься, и всегда нравилась, даже когда я тебе совсем не нравился. Ты смелая, и умная, и классная, и я думаю, мне пора уже замолчать.

– Под домом есть туннели, – сказала Тамара практически одновременно с ним.

Ему почудилось, что пол под ногами накренился. Она не собиралась признаваться ни в каких чувствах. И теперь смотрела на него с интересом натуралиста, наткнувшегося на новый вид букашки.

Его лицо вспыхнуло.

– Туннели? – глухо повторил он.

– Мы с Джаспером подслушали, как Хьюго и мастер Джозеф о них говорили. Именно по ним заносят продукты и другие необходимые вещи, и там же хранятся запасы. Они называют их катакомбами.

Ее голос был слегка высоковат, будто она еще не отошла от его выступления.

– А. – Колл с запозданием сообразил, что означала жестикуляция Тамары. – Ту-нет-лить. Ты пыталась изобразить «туннели».

– Прости. Но если мы хотим их исследовать, нужно идти сейчас. Пока Джаспер отвлекает мастера Джозефа. Поговорим позже.

– Я готов идти, – Колл изо всех сил старался вести себя нормально. – Но нам совсем не обязательно говорить о том, что я сказал. Можем вообще не говорить.

Анастасия ошибалась, а как же иначе?! Тамара не была в него влюблена. Никогда.

Он поверил в это только потому, что хотел, чтобы это было правдой.

Тамара слегка улыбнулась Коллу и вышла на середину комнаты. Пол здесь покрывал толстый персидский ковер. Она скатала его, открыв взору Колла квадратную дверцу, и посмотрела на него.

– Помоги мне.

Колл опустился рядом с ней на колени, терпя боль в ноге. Несколько минут они промучились с дверцей в попытке найти ручку или особый участок, куда нужно было нажать, но все было бесполезно.

Наконец Колл закусил губу.

– Дай-ка я кое-что попробую, – попросил он.

Он прижал ладонь к центру дверцы и сконцентрировал все свои мысли на магии хаоса, потянулся через небытие в поисках дикой беспорядочной пустоты. Усилием воли он заставил ее подняться, будто столб дыма, и вырваться на волю через свою ладонь.