- Маркиз Элларион фон Тронси, - недовольно пропыхтел Вулич, - вот вас-то я в столице рассчитывал увидеть не раньше, чем сойду в могилу.

- Поздравляю, - кажется, еще шире улыбаться было нельзя, но Эл справился, - местечко присмотрели уже?

- Маркиз? – Рикардо покосился на «дядюшку». – Ему же графа не так давно дали.

- За заслуги перед родиной, - развел руками Кассий.

Ну а я лишь раздумывала, насколько некультурно двинуть скамьей в церкви по хребтине одному наглому гаду. Во-первых, я только сейчас услышала его фамилию и узнала титула. А во-вторых, операция по незаметной слежке накрылась не просто медным тазом, а чугунной ванной: добротной, качественной и для купания сразу десятерых.

Ситуацию спас Эмиль. Он грозно нахмурил брови, и карающей дланью Святой Матери решил прибегнуть к привычным угрозам:

- Господа, или прекращаете бесплатное представление, или всех предам анафеме.

Элларион хмыкнул, не убоявшись, но спорить не стал, а только резво потянул меня вглубь ряда скамей, где, выбрав самое удобное место для наблюдения за статуей и подношениями, развалился, закинув ногу на ногу. Кассий с братом решили больше не шокировать публику, и оккупировали самые дальние ряды. А обер-офицер демонстративно занял место прямо напротив алтаря.

- Итак, запоминаем, - не разжимая губ, проговорил Эл. – Старушка с каким-то криво связанным шарфом. Юноша, судя по всему, ученик Университета Магии, с самодельной моделькой корабля. Женщина с выдающимися во все стороны формами, видимо, хочет, чтобы Святая Мать тоже обрела привлекательность и принесла корзинку с выпечкой. Две пансионерки с каракулями, простите мой придирчивый вкус. Ладно, рисунками. О, а эта дама с определенно толстым кошельком ставит что-то корявое.

Я осторожно выглянула из-за его плеча.

- О, это Катэона Борсет, виконтесса. Между прочим, она часто устраивает выставки для одаренных детей. А ее муж большой любитель охоты. Поговаривают, недавно его друг подстрелил, приняв за лося.

- Это намек? – насмешливо уточнил некромант.

- Это коньяк, - я звонко щелкнула по горлу, привлекая всех мужчин рядом. Рефлекс, выработанный годами практики.

- И о чем, интересно, она просит Святую Мать?

- Да откуда мне знать, - я подняла глаза, разглядывая красивый потолок. – Вероятно, хочет вдовой стать, или наоборот. Но я догадываюсь, у кого можно точно узнать.

- Заметила все же, - фыркнул Элларион. – А ты глазастая.

- Работа у меня такая. – Главное, не переборщить со скромностью, поэтому тон был ну очень вызывающим.

- Спокойно, крошка, - меня по-свойски обняли за талию. Пришлось спихнуть наглую конечность, а то дамочка, сидящая впереди, чуть шею не свернула. – Молодец, что заметила наблюдателя. – Действительно, рядом со статуей крутился пацаненок в обносках. Он огрызком карандаша что-то черкал на клочке бумаги, когда подходил очередной проситель. – Хм, придется остаться и проследить, что будет дальше. Жаль, а я надеялся слинять отсюда по-тихому.

Эмиль сегодня отвел душу: долго и нудно бухтел что-то о терпимости и уважении. Если обер-офицер, сидящий прямо напротив него, не упал от божественного тумака, то разве что чудом.

Я чуть за час косоглазие не заработала, пытаясь следить, но как бы не следить. Эл несколько раз широко зевнул, свесил голову на грудь и захрапел, причмокивая. Но никто не обратил на это внимание, потому что не такой уж и неожиданный звук на службе. Лично я еще двоих заметила: один подсвистывал, другой устроился на плече сидящей рядом дамы.

Примечательно, что парнишка пропал практически сразу с началом службы. Но все подношения остались на местах. Я уже была готова сдаться и признать, что сегодня ничего не пропадет, как коряга Борсет чуть заметно для взгляда вспыхнула и стало растворяться в воздухе.

Меня можно понять. Ночь была тяжелая. Утро тоже не задалось. Понимая, что с уликой происходит нечто странное, я с криком «Куда?!» прямо по скамьям, перепрыгивая через людей, ломанулась к статуе.

Эл ничего не понял, но среагировал как хороший военный. Теперь нас, развлекающих прихожан акробатическими трюками, было двое. Но недолго. С другого конца зала к нам на помощь поспешили родственники. К радости сидящих впереди, они нашим методом пользоваться не стали. Но аккуратностью при огибании препятствия парни не страдали, оттоптав кому-то новые ботинки, как следовало из крика.

Обер-офицер Вулич к забегу решил не присоединяться, а только встал на скамью коленями и вытянул шею.

- Что там, Марсия? – не жалея голосовых связок крикнул он.

- Она сейчас исчезнет! – взвизгнула я, когда почувствовала, что чьи-то (определенно наркоманские) руки придали мне ускорения посредством совершенно неприличного шлепка.

Я уже примерно представляла, что происходит. Такой фокус ведьма осваивает еще в школе. Очень эффективный способ скрыть, например, прыщи. Это не иллюзорная магия, которая находится в разделе фантастики, а проклятие. Расфокусирование внимания на вещи. Ты на нее смотришь и не видишь. Отвод глаз по-простому. Но стоит предмету полностью «испариться», как ты о нем тут же забудешь. Именно поэтому Эмиль не мог точно сказать, какие подношения воруют. И остановить процесс здесь возможно одним способом…

- Сдвинь ее! – крикнула я Кассию, единственному, владеющему среди нас моментальной активной магией.

Но прежде чем воздушная волна, срывая шляпки, котелки и парики, достигла статуи, в корягу прилетело… кадило.

- Или можно так, - я грациозно попыталась спрыгнуть с последней скамьи, но не учла каблуки и юбку.

- Марсия! – раздраженно рыкнул Эл, хватая за платье на спине.

Я так и повисла, хрипя и практически чокаясь носом с полом.

Вулич вспомнил, что он все-таки представитель власти, и решил внести еще больше хаоса, рявкнув:

- Работает полицмеция! Всем оставаться на местах!

Но вот не учел он, что других людей в форме здесь нет, и двери никто не охраняет. Такого массового побега из церкви Святая Мать не видела ни разу, а случайные прохожие в шоке бросались врассыпную, когда из дверей прыснули во все стороны люди.

Внутри остались только те, кому интереснее было больше, чем нежелание участвовать в бумажной волоките с показаниями.

Катэона Борсет замерла недовольным изваянием над разломанной корягой.

- И как это понимать? – она сердито поджала губы, пока я пыталась отдышаться и радовалась, что избежала удушения. Как-то излишне радикально подошел охранник к сохранности моей жизни.

- Это улика? – Кассий покосился на меня и некроманта. – Так ведь?

Видя, что сейчас я могу только со свистом втягивать воздух, Эл коротко и емко обрисовал ситуацию буквально в одном предложении. Я даже восхитилась.

Борсет озадаченно посмотрела на статую, но Святая Мать осталась неприступно глухой.