Без них я могу прожить жизнь, а без тебя – нет. Все, можешь проклинать, но от свадебного обряда я не откажусь. И будешь жить с косым, заикающимся и ни на что не годным мужем.

Лунный свет игриво заглядывал в комнату сквозь неплотно задернутые занавески. Глаза некроманта в таком освещении казались черными.

Ведь если подумать – люблю я этого гада, хотя сама и не понимаю, за что. Достаточно представить на минуту, что он сейчас выйдет из этой комнаты и я больше никогда его не увижу, как сердце начинает ныть. Приручил хитрый некромант все же ведьму. Но просто ему не будет, обещаю.

- У тебя есть полгода, - серьезным тоном сказала я. – Докажи, что я не разочаруюсь в своем выборе. Иначе куплю через Джека поддельные документы и уеду жить в Кжопинск.

Эл удивленно моргнул и расплылся в широкой улыбке. Я и пикнуть не успела, как оказалась лежащей на спине.

- Хорошо, что предупредила, - некромант нависал надо мной. – Необходимо будет провести разъяснительную беседу с отдельными элементами. И шпиона к нему подослать.

Я уже собралась возмутиться произволом, но мне закрыли рот очень сладким и долгим поцелуем. Ладно, проклятие пока подождет, пускай живет.

- Хочу тайную церемонию, - ныла я, разглядывая себя в зеркале. – В простыне. Как у тебя была, мама.

Старшая герцогиня фон Тилль хмыкнула и поправила шлейф у белоснежного пышного платья.

- Кененг нам раз сто, наверное, сказал прямым текстом, чтобы все в этот раз было по правилам.

Баронесса Дафна Лиренс с чуть заметным животиком закрепила очередной цветок на моих коротких волосах.

- Я похожа на клумбу, - недовольно проворчала, следя, как она тщательно фиксирует его шпильками. – Давайте их уберем.

- Не бухти, - Молли фон Тилль, пережившая это ужас буквально месяц назад, забавно сморщила нос. – Тебе очень идет. Миленько смотрится.

Рыжая невеста Кассия Агата восхищенно вздохнула. Палач раньше, чем через год, отдавать доченьку не захотел. А «дядюшка» теперь страдает.

- Не хочу быть миленькой, - я тонула ногой. – Я ведьма!

- Сорвешь церемонию – получишь ремня, - пригрозила бабушка, любуясь мной из кресла.

Дверь в комнату приоткрылась, и в щель просунулся нос дедушки. Мужчины каждые пять минут осторожно заглядывали по очереди и проверяли: не сбежала ли невеста? А я хотела! И даже сумку собрала! Но кто-то старательно меня всю ночь вчера отвлекал!

Я с трудом подавила зевок. Главное, не начать храпеть на церемонии.

Теперь в комнату сунулся нос Рикардо.

- Да хватит уже! – бабушка встала с кресла и подошла ко мне. – Дай-ка я на тебя полюбуюсь.

Стоически выдержала, пока меня крутили из стороны в сторону. Но Ванесса Дорей, насмотревшись на внучку, неожиданно приказала:

- Раздевайся.

- А? – я открыла рот и уставилась на бабушку. Мне на сонные мозги что-то странно послышалось.

- Раздевайся, - повторила ба. – У тебя будет другое платье.

В комнате только мама, которая вынесла из гардероба нечто накрытое простыней, и бабушка понимали, что происходит.

- Вот, - мне предъявили строгое белое платье, без метрового шлейфа и пышных юбок.

Корсаж был украшен вышивкой серебряной нитью, а по подолу - разбрызганы маленькие бриллианты. – Тайную церемонию провести вам никто не разрешит из-за того, что Элларион родственник короля. Но платье хотя бы будет такое, какое хочется тебе.

- Бабушка, – растроганно шмыгнула я носом.

Первой отмерла Дафна. Прижав к груди кулак с заколками, она взвыла:

- Но прическа тогда не подходит! И фата!

- Все продумано, - успокоила ее мама и вытащила из-под стола огромную шляпную коробку.

Явление белой остроконечной шляпы с широкими полями было встречено гробовой тишиной. Только Молли сдавленно охнула.

Из платья первого варианта я, в итоге, по-моему, выпрыгнула, пока Дафна срочно вытаскивала розочки из моих волос. Именно этот момент и выбрал Эл, чтобы поторопить нас.

- И как это понимать? – с бурей в голосе поинтересовался он у брошенного на полу шикарного платья.

Я в чулках и корсете застыла в полусогнутом состоянии:

- Переодеваюсь, - пискнула на особо сильный рывок баронессы.

- Куда? – еще злее спросил некромант.

- В церковь, - я мотнула головой, освобождая волосы. – На свадьбу.

- На чью? – вконец запутался счастливый жених. На него все женщины в комнате посмотрели с укором. Ладно, еще забыть годовщину, но про сам праздник… - То есть во что переодеваешься?

Пришлось показать ему новый наряд. Некромант задумчиво ощупал его взглядом и потер выбритый подбородок. Неожиданно на пол полетел парадный китель и белые форменные перчатки, а шелковая рубашка ослабла в вороте на пару пуговиц.

- У вас пять минут, - бросил он, выходя из комнаты. – Мы и так уже опаздываем.

Логично, мы были бы не мы, если бы не шокировали высший свет Хентрена. Свадьба некроманта и ведьмы не может пройти по правилам.

***

Пять лет спустя. Заметка в новостном листе.

«Дамы и господа, свершилось! В доме фон Тилль – фон Райлль – Дореев пополнение.

Причем прибавление в семье у них массовое.

Агата Дорей разродилась рыжим первенцем. Поговаривают, даже Палач пустил слезу, глядя на крошку.

Молли фон Тилль родила близнецов, тоже рыжих. Их старшая трехлетняя дочь уже подпалила на королевском приеме занавески, теперь ждем подвигов от ее братьев, только что рожденных, но имеющих все задатки ведьмаков.

И самое вкусное! Марсия фон Райлль затмила их всех – тройня! Три рыжих, очаровательных девочки, чем переплюнула подругу баронессу Дафну Лирес, которая сейчас беременна третьим ребенком. Зато падре Дроун-Лиренс работает на качество - все парни.

Элларион фон Райиль (счастливый отец) со старшим отпрыском слегка в шоке, а Ванесса Дорей, которая в один день стала и бабушкой и прабабушкой, от радости беспрестанно рыдает. Вся семья, затаив дыхание, ждет, когда новорожденные проявят свою силу. Почему-то никто не сомневается, что на трех ведьм в Хетрене стало больше.

А ведь еще буквально три месяца назад чета фон Райлль и их друзья Лиренс получали из рук Кененга Двадцатого награду за поимку банды контрабандистов. Хетрен гордится своими героями!

Постскриптум: Принцесса Мартина вместе с мужем Гионом (механиком и принцем Далвара) ждет всех желающих на демонстрацию новой модели магомобиля с управлением без водителя. Каких чудес только не бывает на свете!»

Конец