Он больше не скажет, и я не найду в себе силы сказать о своих чувствах сама. Это трусость, я боюсь ответного удара.

Но если бы сказал, то я бы согласилась?

— Мы слишком заигрались, Тану, — сказала я.

— Может быть. Но ты все равно можешь приехать вместе со своим Фаурицо. Я намекнул ему, что если не возьмет с собой в Альденаер тебя, то заказа не будет.

— Ты… ты просто свинья, Тану! — я не могла понять, возмущаться или восхищаться им.

— Да, — сказал он. — У меня в этом деле свои интересы, почему бы и нет? Но все честно, я могу устроить этот контракт, нам действительно нужны поставщики. Так почему бы не выдвинуть условия?

— Магистрат намекнул тебе?

— Нет, магистрату нет дела. Это лично я. Мы можем еще раз встретиться, Джу. А там будет видно.

— Я не хочу.

Он фыркнул насмешливо.

— Я вижу, как ты не хочешь.

Дернулась, но так и не смогла вырваться из его рук, он держал крепко. Влепить ему пощечину при всех? Пусть видят?

Мы почти не танцевали, так, немного топтались на месте.

— Разве тебе не хватает молоденьких красоток без меня? — спросила я. — Как же Мика?

— Мика? — Итан не понял.

— Такая рыжая, кудрявая, которую ты зажал там где-то в саду, на вилле магистрата.

— Я зажал? — искренне удивился он, потом весело хрюкнул. — Кто тебе это наплел?

— Хочешь сказать, это неправда?

Он улыбнулся.

— Джу, разве я должен оправдываться перед тобой?

— Не должен.

Он ничего мне не должен.

Улыбнулся шире, чуть прижал меня ладонью к себе.

— Ревнуешь?

— Нет, — сказала я. — Просто хочу понять, к чему все эти игры.

— Потому, что мне хочется в них сыграть, — сказал он. — Разве нужно что-то еще?

Не нужно. Он имеет право.

— Иногда мне кажется, Тану, — сказала я, — ты здесь лишь для того, чтобы отомстить. И я боюсь.

Да, боюсь, что я сейчас поверю, а ты… Вот так же расчетливо…

— Боишься? — тихо сказал он, глядя мне в глаза. Усмешка? Злорадство? Горечь? Я не могла понять.

Боль.

— Нам не стоило встречаться снова, Тану.

Вся моя жизнь, все мои планы — рушатся теперь. И я больше не знаю, как быть. Ничего не выйдет… И даже с Фаурицо я не смогу быть счастлива, не смогу забыть.

Но я не позволю собой играть. У меня есть на это силы.

Итан молча покачал головой.

— Отпусти, — попросила я.

На какое-то мгновение мне показалось, он не хочет отпускать меня. Показалось даже, что он потянулся поцеловать, вот так вот, при всех, наплевав на пересуды. Но передумал, не поцеловал.

Он отпустил меня.

Я отвернулась и пошла в низ, в каюты.

Марис, набережная

— Я еду с тобой! — Итан радостно подхватил на руки, страшно довольный.

Он обнимал меня, прямо сходу прижимая к стене, его пальцы уже пытались забраться мне под платье, он не желал терять ни минуты. Здесь отличное место у набережной, мы уже испытали, и даже если кто-то проходит мимо — всем плевать. Здесь он может обнимать меня так, как захочется.

К тому же, я уезжаю завтра утром, и времени совсем мало. Это наша последняя ночь.

Итан нетерпеливо целовал меня, словно боясь не успеть, я обхватила его ногами… Мой Итан! Я уже почти смирилась с мыслью, что могу его потерять. Не хотела терять, но не видела выхода. Я знала, что он попытался устроиться на несколько кораблей, идущих в Шуджар, но все мимо. Никто не хотел брать его. Подозреваю даже, к этому причастен отец.

Уже завтра, совсем скоро.

Все это время отец старательно делал вид, что не отсылает меня подальше, а просто нужно проведать родных. Он таскал меня на все деловые встречи, я все так же помогала ему вести дела, бухгалтерию, даже на встречу с Орвиком, нашим постоянным поставщиком, ходила сама. Я уеду и вернусь, два-три месяца и все вернется. Если б не Итан, возможно, мне было бы даже интересно съездить, а то была только в детстве… еще с мамой.

Если б не Итан…

У нас уже была дикая мысль, что Итан может пробраться тайно, спрятаться в трюме. Это большой риск, конечно, велика вероятность, что обнаружив, его просто выкинут за борт. То есть, даже не риск, так и будет. Можно прятаться ночь, но невозможно прятаться неделю на небольшом судне. Его убьют. С такими, как он, обычно не церемонятся.

Я боялась.

Я даже сказала ему — не надо… ладно, если уж не выходит ничего, просто подожди меня здесь, я вернусь. Не такой уж большой срок.

Мое сердце разрывалось, но…

Итан ничего не боялся.

Если уж бросать свои планы и мечты об армии, то не мелочиться.

— Я все устроил, Джу! — горячо шепнул на ухо.

Его пальцы гладили мое бедро, продвигаясь все выше… Вдохновенно. Быстро. И так требовательно, что я уже ни о чем не могла думать, только о том, как сильно хочу его. Он прижимался ко мне.

И все же…

— На «Драконе» место нашел? — попыталась понять я между поцелуями.

— На «Ласточке», — сказал он, гордясь собой.

Я дернулась в его руках.

— Подожди! На «Ласточке»? Ты сошел с ума? Как? А если узнают?

— Не узнают, — уверенно шепнул мне на ухо, прихватил мочку губами. — К тому же, мы выходим завтра утром, а им срочно нужен новый кочегар. У них нет выбора, и они берут меня.

Я почти не понимала, что он говорит, поцелуи мешали сосредоточиться.

— А что же стало со старым?

Главное — Итан едет со мной.

Он довольно ухмыльнулся во весь рот.

— Не волнуйся, я эту проблему решил.

И тут решил еще одну проблему — приставать к нему с дурацкими вопросами я больше не могла. Он прижал меня к стене, приподнял, он вошел в меня с тихим рычанием, с наслаждением, так, что сопротивляться этому совершенно невозможно. Я сама подалась к нему… к хугам всю болтовню. Так хорошо. Мой Итан, мы вместе сейчас, он во мне и я обнимаю его, остальное неважно. Он двигался неторопливо, зато доставая так глубоко, до самого конца, до упора и даже еще дальше, вжимаясь в меня всем телом, наслаждаясь каждым движением. Невероятно. Я стонала, не думая ни о чем.

Его горячие губы у самого уха.

— Я люблю тебя, Джу!

Любит. По-настоящему, искренне, я нужна ему, и не отпустит, сделает все, чтобы меня удержать.