должен получать большое удовлетворение, управляя маневрами шестидесятимильной колонны с помощью флажков.

— Эй, на палубе! — закричал вдруг Форман совсем другим голосом. — Вижу корабль на левом траверзе, почти на ветре, сэр. Идет на фордевинд, быстро.

«Отчаянный» все еще ждал, когда «Медуза» спустит сигнал, — сразу после этого он должен был повернуться.

— Что вы видите, мистер Форман?

— Военный корабль, сэр. Фрегат. Похож на французский, сэр. Это может быть «Фелиситэ», сэр.

Очень даже может быть, что это «Фелиситэ», идущая из Кадиса. К этому времени до испанцев могли дойти слухи о британском кордоне в море. Если «Фелиситэ» обогнет британскую колонну, она успеет предупредить флотилию. Или подождет в отдалении и вмешается, когда появятся испанцы. Бонапарт сможет раздуть в «Мониторе» целую историю из того, как доблестный французский флот бросился на выручку нейтральным кораблям. А если дело дойдет до боя, присутствие «Фелиситэ» может оказаться решающим — большой французский фрегат и четыре больших испанских против большого британского, трех малых и шлюпа.

— Я поднимусь на мачту и посмотрю сам, сэр. — Буш, как всегда, оказался в нужном месте и в нужное время.

С ловкостью опытного моряка он побежал по вантам.

— Сигнал спущен, сэр! — закричал Форман.

Сейчас «Отчаянный» должен был положить руль под ветер, чтобы все пять кораблей повернулись одновременно.

— Нет, мистер Проуз. Мы подождем.

На горизонте «Медуза» повернулась. Теперь она шла на фордевинд, и расстояние между ней и идущим в противоположную сторону шлюпом быстро увеличивалось.

— «Фелиситэ», сэр! — крикнул Буш.

— Спасибо, мистер Буш! Я попрошу вас немедленно спуститься! Барабанщик. Сигнальте всем по местам. Корабль к бою. Мистер Чизмен, поднимите такой сигнал: «Вижу французский фрегат с наветренной стороны».

— Есть, сэр. «Медуза» быстро удаляется.

— Все равно поднимите.

Буш с быстротой молнии спустился вниз и, прежде чем занялся подготовкой к бою, успел обменяться с Хорнблауэром взглядами. В глазах у него читался вопрос. Буш единственный, кроме Хорнблауэра, знал, какую цель преследует британская эскадра. Если «Отчаянный» разойдется с фрегатами в то время, когда появится флотилия, он потеряет свою долю призовых денег. Но призовые деньги — всего лишь один фактор, главная же цель — флотилия. И потому «Отчаянный» не послушает сигнала с «Медузы» и повернет себе на беду — и на беду своему капитану. И Буш знал, как неравны силы «Отчаянного» и «Фелиситэ». Если дело дойдет до бортовых залпов, все кончится тем, что половина их команды будет перебита, а половина — в плену.

— «Медуза» вне пределов видимости, сэр. Она не подтвердила наш сигнал. — Это кричал Форман, все еще с мачты.

— Очень хорошо, мистер Форман. Можете спускаться.

— Ее видно с палубы, сэр, — сказал Проуз.

— Да.

Прямо на горизонте видны были марсели и брамсели французского корабля. Хорнблауэру трудно было удержать их в поле зрения подзорной трубы — он дрожал от возбуждения. Оставалось только надеяться, что тревога не написана у него на лице.

— Корабль к бою готов, сэр, — доложил Буш.

Пушки выдвинуты, взволнованная орудийная прислуга заняла свои места.

— Она привелась к ветру! — воскликнул Проуз.

— Ага!

«Фелиситэ» легла на левый галс, направляясь в сторону. Она уклонялась от боя.

— Они что, драться не хотят? — воскликнул Буш.

Напряжение Хорнблауэра немного спало, когда он увидел, что его выкладки подтверждаются. Он двинулся к «Фелиситэ» с намерением ввязаться в долгий поединок с большого расстояния. Он надеялся повредить рангоут «Фелиситэ», чтобы она не смогла предупредить испанцев. Француз, видимо, угадал его намерения. Он не хотел рисковать, пока не выполнит поручения.

— Поворот оверштаг, пожалуйста, мистер Проуз.

«Отчаянный» с точностью механизма лег на другой курс.

— Круто к ветру!

Теперь они шли наперерез. Француз, уклоняясь от боя, намеревался обогнуть британскую колонну и присоединиться к испанцам, а Хорнблауэр перекрыл ему этот путь. Марсели «Фелиситэ» повернулись.

— Он повернул прочь!

Это ему не поможет. Далеко-далеко за марселями «Фелиситэ» голубел на горизонте берег Южной Португалии.

— На этом курсе она не пройдет Сан-Висенти, — сказал Проуз.

Лагуш, Сан-Висенти, Сагриш — прославленные в морской истории имена. Эти далеко выступающие мысы не дадут «Фелиситэ» уклониться от боя. Скоро ей придется вступить в поединок. Хорнблауэр как раз продумывал, каким этот поединок будет.

— Мистер Буш!

— Сэр!

— Я хочу, чтобы две пушки стреляли прямо с кормы. Вам придется удалить транцы. Займитесь этим немедленно.

— Есть, сэр.

— Спасибо, мистер Буш.

Парусные суда практически не могут стрелять прямо назад или вперед; удовлетворительно разрешить эту проблему не удавалось еще никому. Обычно удобнее всего стрелять бортовыми залпами, поэтому на носу и на корме пушки, как правило, не ставили, и это учитывалось при строительстве кораблей. Сейчас Хорнблауэр собирался отбросить все преимущества, которые извлекали из этого обстоятельства кораблестроители всех времен и народов. Он собирался ослабить «Отчаянного» и получить взамен кратковременную выгоду в редкой ситуации. Раздался треск древесины, палуба под ногами мелко задрожала — заработали пилы.

— Пошлите на корму артиллериста. Прежде чем начнут двигать пушки, ему придется основать тали и брюки.

Голубая полоска берега стала отчетливей. Ясно видна была громада мыса Сан-Висенти. Целиком видна была «Фелиситэ» и длинный-предлинный ряд ее выдвинутых пушек. Грот-марсель заполоскал: она поворачивалась через фордевинд. Теперь она готова была драться.

— Руль на ветер, мистер Проуз. Обстените грот-марсель.

Важно было выиграть время. «Отчаянный» тоже повернулся через фордевинд. Хорнблауэр не собирался вести безнадежный бой; если француз не торопится, он тоже торопиться не будет. При легком ветре и умеренном волнении «Отчаянный» имел значительные преимущества перед большим фрегатом, и Хорнблауэр не собирался от них отказываться. «Отчаянный» и «Фелиситэ» приглядывались друг к другу, как два кулачных бойца на ринге. День был чудесный — под голубым небом расстилалось синее море. Мир, который Хорнблауэр, может быть, скоро покинет, — прекрасен. Скрип пушечных катков говорил, что по крайней мере одно орудие начали перетаскивать. И в ту же секунду Хорнблауэр подумал о Марии и о маленьком Горацио — безумие, и он немедленно выкинул эти мысли из головы.

Секунда проходила за секундой. Быть может, французский капитан держал на шканцах военный совет, может, просто колебался, не зная, что же решить в такой момент, когда на весах лежит судьба целых народов.

— Мистер Буш передает, сэр. Одна пушка готова к бою. Вторая будет готова через несколько минут.

— Спасибо, мистер Оррок. Скажите мистеру Бушу, пусть поставит к ним двух лучших наводчиков.

Грот-марсель «Фелиситэ» снова наполнился.

— К брасам!

«Отчаянный» взял курс на противника. Хорнблауэр не хотел без необходимости приближаться к берегу и на дюйм.

— Руль на ветер!

«Отчаянный» повернул через фордевинд. Теперь два корабля были на расстоянии дальнего пушечного выстрела. Нос «Фелиситэ» указывал прямо на