class="p">Мы протрепались с ней почти до утра. Никогда не думала, что чужая душа настолько «потемки». Глупышка Ника, опасаясь, что правильный мальчик Роволкон сочтет ее развратной, не смела сказать ему, что у них не так... Н-да... Ситуевина...

- То, что нравится вам двоим, не должно вызывать смущения. Сложно привыкать, подстраиваться, угадывать. Ника, но ведь нелегко даже с представителем своей расы, что уж говорить о другой? Может быть, есть какие-то особенности?

Тут я некстати вспомнила волчий Зов и запах лесной чащи, причем так явственно, что даже замолчала на некоторое время, заново переживая тот глупый случай, пока Ника, оказывается, говорившая мне что-то, чуть обиженно не переспросила:

- Ну, что ты молчишь? Считаешь, что я совсем не права?

- Что ты, каждый по-своему прав, и по-своему заблуждается...

- Ань, он простит меня? - губы Ники снова задрожали и на глаза навернулись слезы.

Подружка моя дорогая, - мне было ее так жаль, что я сама готова была поплакать вместе с ней, но вот соврать...

- Ника, понимаешь... - я хотела сказать ей, что любовь - это такая коварная штука - можно любимому простить все на свете, а можно, наоборот, предъявлять такие завышенные требования, что и словами не передать. И я замолчала - просто подошла и обняла ее.

- Я попробую его уговорить выслушать тебя. А сама-то ты этого хочешь? Не противно оправдываться? Стоит ли он того унижения, Ник? - это во мне уже заговорило чувство женской солидарности. Волк сам виноват - вознес ее на пьедестал, а она, может, этого и не хотела, и таскался за ней, не сводя влюбленных глаз. Слишком все хорошо, приторно, рафинировано - и вот результат...

- Нет, Ань, ты не знаешь, почему он так поступал, это я - дура, - тихо произнесла Ника.

А потом призналась, что еще в самом начале их романа как-то полушутя полусерьезно она объявила Волку, что принципиально не будет никогда иметь дело с тем, кто в постели превращается в животное. Она, возможно, имела в виду совсем другой подтекст, но Волк услышал то, что боялся услышать. Нет, он не перекидывался в Зверя в самый ответственный момент. Он просто боялся проявить хоть что-то, что может напоминать животную страсть и инстинкты лишь для продолжения рода.

«Воистину, язык твой - враг твой», - мысленно упрекнула я Нику. А ведь как мучился Волчик... от того же самого - от нехватки этого огня, поддерживающего костер любви. Как ни крути, а неудовлетворенность не одну любовную историю сводила на нет, похлеще бытовых неурядиц... Откуда я это знала? Понятия не имею. Просто знала и все, причем в голове мелькали туманные образы каких-то конкретных примеров давних знакомых.

Завтрак мы с Никой проспали и только-только, совершенно разбитые бессонной ночью и невеселыми мыслями, успели более менее привести себя в порядок, пришли Сандриэль и Кристиан.

Едва увидев Котенка, я поняла, что случилось что-то из ряда вон. Его потухший взгляд, осунувшееся лицо и кривящиеся в показной улыбке губы заставили ёкнуть мое сердечко в нехорошем предчувствии.

- Крис, что... случилось? - тихо спросила я.

- Меня забирают из Школы, Ань... - он снова улыбнулся.

Наверное, хотел ободряюще, но вышло жалко.

- Неет, - я поверила ему сразу, но никак не хотела осознать эту мысль. - Не может быть, Кристиан, ты же не виноват ни в чем, просто...

А вот что «просто»? В этот раз, он и в самом деле не виноват, так сложились обстоятельства, но это не умаляет того факта, что он чуть не погиб. Я прекрасно понимаю его родителей. Я бы тоже постаралась оградить свое неразумное чадо, пока оно себя не угробило. Он не виноват. Виновата я. Я нечаянно спровоцировала расстроенного или взбешенного (или то и другое) Шеридана, и он нашел на ком отыграться. Но Котенок... Я как-то уже не представляла, как я хотя бы день проживу без его «приключений», которые он постоянно находил, без его компании, без его все новых и новых вариантов на тему «завоевание человечки Ани».

- Крис, Тигренок... - мой голос задрожал, я даже боялась подойти к нему, чтобы оттянуть миг прощания.

Мальчишка справился сам:

- Ну что ты встала, как не родная, - каким-то тоже охрипшим голосом слегка грубовато, чтобы скрыть рвущуюся наружу сентиментальность, произнес он. - Давай обнимемся на дорожку, что ли? Сандриэль, отвернись! - насмешливо бросил он нахмурившемуся эльфу, который молча «проглотил» это, за что я ему безмерно благодарна.

Кристиан сам подошел ко мне, потому что я была не в состоянии сделать этот шаг, который приблизил бы наше расставание.

Он подошел и неловко порывисто обнял меня, уткнулся лицом в мои волосы, судорожно вздохнул и замер. Я слышала, как часто-часто стучит в его груди сердце, как невыносимо и для него осознавать, что это последний раз он со мной так близко, и нас ничто и никто не разделяет, и это... это все... нет у нашей с ним истории продолжения, ни со счастливым концом, ни с трагическим... хотя тугой ком невысказанной безадресно обиды застрял где-то у меня в груди и мешал дышать - чем не трагедия? Этот мальчик никогда мне не был нужен, никогда... но только не сейчас, когда я поняла, что я больше его не увижу...

Я знаю, что нелогична в своих мыслях и поступках... плевать!

Я чуть отстранилась, взяла его лицо в свои ладони и посмотрела в его глаза, где металась надежда и отчаяние, и глухая тоска неизбежности быть сейчас сильным...

- Риль, отвернись, пожалуйста, - тихо сказала я, не сводя глаз с лица Кристиана.

Не знаю, послушал меня мой жених или нет, только Крис в данный момент был для меня важнее.

Я привстала на цыпочки, дотронулась до его губ, чуть приоткрывшихся в удивлении. Очень осторожно, извиняясь за вторжение, провела языком по нижней губе, лишь чуть надавливая. Он всхлипнул, приоткрывая их немного шире... и тогда я «отпустила тормоза» и подарила ему настоящий глубокий прощальный поцелуй... нежный, тягучий, немного горчащий от понимания того, что этот поцелуй действительно прощальный... я пила вкус мяты с его губ, я каждой клеточкой ощущала жар и легкую дрожь его тела, я понимала, что надо оторваться и не могла...

Это не было похоже на ту нежность, что дарили мне губы Сандриэля, это не было похоже на ту страсть, что я ощущала с Азалексом. Крис был особенным, неповторимым, неискушенным, но таким искренним,