Смег посмотрел на Пейнтера: не уловил ли этот человек их узкодиапазонную коммуникацию? Нет, никаких признаков. Смег нервно сглотнул, что, как он теперь понимал, было признаком страха у этих организмов. Подождав немного, он решился расспрашивать Пейнтера дальше.

– Вам никогда не говорили, что у вас очень необычный шериф? – спросил он.

– Эти сволочи из правительства много чего говорят. Они приезжают сюда со своими бумажками, задают вопросы, говорят, что их интересует преступность. В Уэйдвилле нет преступности, говорят они. Как будто мы и сами этого не знаем!

– Да, я тоже слышал о вас такое, – сказал Смег, – что у вас нет преступности.

– Ха!

– Но должны же быть хоть какие-то преступления, – с сомнением в голосе произнес Смег.

– Здесь не хлещут спиртное, – пробурчал Пейнтер, – здесь не грабят и не воруют, здесь не играют. У нас нет пьяных водителей, если не считать тех, которые заезжают сюда из города. Но они потом горько сожалеют об этом. У нас нет малолетних преступников, о которых так много говорят в городе. У нас нет наркомании. У нас вообще ничего нет.

– У вас, наверное, до отказа забита тюрьма?

– Тюрьма?

– Куда ваш шериф сажает всех, кто нарушает закон.

– Ха, шериф не отправляет людей в тюрьму, мистер Смег. Ну, только тех, кто попадает сюда из-за железки. Они спят в кутузке, пока не протрезвеют настолько, чтобы заплатить штраф.

– Да? – Смег бросил взгляд на дорогу и вспомнил про толстяка Джима. – Местных ваш шериф балует, дает им послабления? Ну, как вашему другу Джиму.

– Он просто направляет Джима на верный путь; я бы так сказал.

– Что вы имеете в виду?

– Вдова очень скоро снова окажется в лоне семьи. Она обвенчается, заведет ребенка, и Джим станет таким же, как все мы.

Смег кивнул, делая вид, что понял. Все соответствовало тем сведениям, которые и привели его в городок… но одновременно и не соответствовало. «Парней из правительства», как называл их Пейнтер, почему-то сильно привлекал Уэйдвилл и округ Уэйд – так привлекал, что при всей своей чопорности они не могли этого скрыть. Согласно официальным отчетам, такая непреодолимая привлекательность городка была «чисто местным феноменом». Все дело в крутом южном шерифе. Смег этому нисколько не удивлялся. Он медленно шел к главной улице, время от времени оглядываясь назад.

Где-то сидит слушающий их Рик… ждет.

Чем-то обернется это ожидание?

Внимание Смега привлекло одно заброшенное строение. Где-то внутри него ритмично поскрипывала дверь – в такт с порывами ветра, поднимавшего на дороге клубы пыли. На проволочной растяжке болталась вывеска с надписью «Салун». Она раскачивалась на ветру, и крыша крыльца то закрывала, то открывала часть надписи: «лун» – «Салун» – «лун» – «Салун»…

Загадка Уэйдвилла похожа на эту вывеску, подумалось Смегу. Загадка двигалась и менялась, поворачиваясь то одной стороной, то другой, то третьей… Надо было как-то ухватиться за нее, улучить время, исследовать и разгадать ее.

Издали донесся какой-то вой, прервавший размышления Смега.

Вой сирены приблизился.

– Едет, – коротко произнес Пейнтер.

Смег взглянул на него. Человек стоял рядом и злым взглядом смотрел туда, откуда доносился звук сирены.

– Точно, едет, – буркнул Пейнтер.

К сирене присоединился другой звук – прерывистый рев мощного мотора.

Смег тоже взглянул туда, откуда доносились звуки, и увидел над горизонтом тучу пыли, за которой виднелось что-то красное.

– Папа! Папа! – раздался голос Рика, вышедшего на связь.

Еще до того, как Смег успел отправить сыну свой мысленный вопрос, он ощутил это – нарастающую мощь облачного сознания, давление которого было таким сильным, что заставило Смега покачнуться.

Пейнтер подхватил его под руку.

– Такое бывает с людьми, которые видят это впервые.

Смег собрался с силами, высвободил руку и выпрямился, дрожа всем телом. Еще один слорин! Это должен быть слорин. Дурак транслирует сигналы, которые способны погрузить их всех в непроходимый хаос! Смег взглянул на Пейнтера. У этих аборигенов был недюжинный потенциал – это выяснила его слоринская группа. Повезет ли им здесь? Может быть, местная порода невосприимчива? Но ведь и сам Пейнтер говорил о неких людях. Он говорил о телепатах.

Что-то было не так с этим Уэйдвиллом… облачное сознание окутало Смега с ног до головы серым туманом. Смег собрал в кулак всю свою ментальную энергию, освободился от давления чудовищного информационного облака. Он устоял, как островок ясности и спокойствия среди ментального урагана.

Весь мир вокруг наполнился оглушительными звуками – заскрипели ставни, захлопали двери. Из домов стали появляться люди. Они высыпали на улицу, в глазах их застыли тупое ожидание и злая тревога. Все они были достойными людьми, подумал Смег, но было в них что-то общее, чего он никак не мог постичь. Это что-то имело непосредственное отношение к убогой одежде и сутулым плечам.

– Сейчас вы увидите шерифа, – сказал Пейнтер. – Это точно он.

Смег смотрел во все глаза, прислушиваясь к приближавшемуся вою сирены и грохоту двигателя. Показалась длинная красная пожарная машина, верхом на капоте которой сидела светловолосая женщина в зеленом трико. Вся эта фантасмагорическая картина вынырнула из облака пыли и понеслась по дороге к узкой тропинке, возле которой Смег припарковал свою машину.

За рулем пожарной машины сидел темнокожий человек в белом костюме, темно-синей рубашке и белой десятигаллонной шляпе. На груди его сияла золотая звезда. За руль он держался как гонщик – низко склонив голову и исподлобья глядя на дорогу.

Смег, стряхнув с себя наваждение облачного сознания, увидел в водителе того, кем он был на самом деле – слорина, который превратился в человека не полностью… не совсем полностью… даже совсем не полностью!

Рядом с водителем, на скамьях вдоль стен кузова и под пожарной лестницей, сидели около тридцати детишек. Когда машина въехала в городок, дети принялись неистово верещать и смеяться, выкрикивая приветствия.

– Это шериф, – сказал Пейнтер. – Правда, странный?

Машина резко вильнула, чтобы не опрокинуть жестянку Смега, и резко остановилась на той стороне дороги, где стояли Смег и Пейнтер. Шериф встал, посмотрел назад, на припаркованную машину и заорал:

– Кто поставил здесь свой автомобиль? Вы разве не видите, как мне пришлось маневрировать, чтобы избежать столкновения? Снова кто-то сорвал табличку «Стоянка запрещена»? Кто это сделал? Вы же знаете, что я его найду! Кто это сделал?

Пока шериф бесновался, дети высыпали из машины, наперебой крича: «Привет, мама!», «Папа, ты меня видишь?», «Мы ездили купаться на озеро команчей!», «Видел, как мы приехали, папа?», «Ты испекла пирог, мама? Шериф сказал, что я заслужил пирог».