хмыкнул Грег. — Сам не догадываешься? Меня, видишь ли, одолели мысли на тему господина консула и его ма-аленького увлечения. Хреновые такие мысли…

— Ах вот как… — В полумраке Грег с трудом разбирал выражение лица Рауля, но ему показалось, будто тот несколько встревожен. — И о чем же ты размышлял, если не секрет?

— Да какой, к черту, секрет! — Грег отставил стакан и придвинулся ближе к Раулю, чтобы видеть его глаза. — Скажи мне вот что: почему дело пустили на самотек, а?

— Не понимаю. — Вскинув подбородок, Рауль скрестил руки на груди.

— Все ты понимаешь… — Грег снова взялся за стакан. — Знаешь, когда я служил юрисконсультом на Хэвене — паршивая такая планетка — глава местного правительства по уши втрескался в какую-то девку из бедного квартала. Я даже не знаю, где и как он ее подцепил… Ситуация просто один в один, согласись? — Мартас сделал большой глоток. — Да неважно! Что он от жены налево ходит, все знали и помалкивали, потому как дело житейское, никто не без греха. Но когда он затеял с женой разводиться и жениться на этой потаскушке, служба безопасности мигом зашевелилась!

— И что?

— Что-что… Девку моментально выперли с планеты… во всяком случае, доложили, что выперли, а куда ее на самом деле подевали, только безопасники и знают. Главный наш рыпнулся было ее искать, но тут уж ему «сверху» пальчиком погрозили: раз ты планетой управляешь, так веди себя пристойно. А не желаешь — полетишь в два счета из своего высокого кресла… И все. Унялся он. — Грег со стуком поставил стакан на стол и хмуро посмотрел на Рауля. — Аналогию улавливаешь?

— Вполне. — Рауль опустил руки, прикрыл на мгновение глаза. — Ты имеешь в виду…

— Ты мне сказал, что это тянется три года, — не дал ему договорить Грег, — так что, за три года нельзя было придумать способа избавиться от палаи? С планеты выслать, денег дать, чтоб не возвращалась… если просто ее шлепнуть совесть не позволяет!

— Грег… — Рауль вздохнул. — Ты полагаешь, я не рассматривал эти варианты? Хорошего же ты обо мне мнения…

— Рассматривал — и что? — Охватившая Грега злость неожиданно улеглась.

— Да, ее можно было выслать, — медленно проговорил Рауль, не глядя на Грега. — Но, во-первых, Джейсону мгновенно стало бы известно, кто за этим стоит, а во-вторых, он бы не остановился ни перед чем, чтобы вернуть свою игрушку.

— А второй вариант? Она ведь явно дело с бандюганами имеет, сразу видно, — сказал Грег. — На разборки шпаны многое можно списать.

— Ты прав… — Рауль устало улыбнулся. — Только для проведения в жизнь такого плана необходимо либо стравить между собой группировки, либо кого-то нанять… В любом случае, просочатся слухи. Платея — довольно тесный город, знаешь ли.

— Понял, — вздохнул Грег. — Слухи просочатся, Джейсон узнает, кто автор затеи, и тогда черт знает, что он может выкинуть… К тому же, где гарантия, что он не подберет еще одну такую же? Так?

— Верно, — словно бы нехотя ответил Рауль. — И еще, Грег, не забывай — здесь не Федерация. Некому, как ты выразился, «погрозить пальчиком сверху», если консул ведет себя… недостойно.

— Так-таки и некому? — прищурился Грег. — А Эпсилон?

— Джейсон — любимое детище Эпсилон, — холодно ответил Рауль. — Его лучший проект. Он спускает ему многое. Даже слишком многое. На моей памяти он ни разу не запрещал ему чего-либо напрямую, а обходить косвенные запреты Джейсон умеет виртуозно.

— Он ведь Иск Ин, разве нет? — спросил Грег, позвякивая кубиками льда в стакане. — Машина.

— Теоретически — да, — коротко ответил Рауль.

— А практически — ведет он себя, как папаша с любимым сыночком. Все ему прощает, все разрешает, закрывает глаза на любые проделки, а спохватывается, только когда сынок оказывается в каталажке за вооруженный грабеж, — недобро усмехнулся Грег. — Только тогда обычно бывает уже поздно.

Рауль внимательно смотрел на Мартаса. Как ни странно, именно сейчас, в полутьме, со стаканом виски в руке, Грег был изумительно похож на Джейсона, пусть даже Джейсон никогда не произнес бы подобных слов. Он… «Да, — понял Рауль. — Он уже не выходит из образа. Он сжился со своей маской, должно быть, именно поэтому ему сейчас не по себе…»

— Вижу, у тебя богатый опыт по этой части, — заметил Рауль и спросил провокационно. — Твоя мать тоже так себя вела?

— Свою мать я не помню, — ответил Грег и налил себе еще. Бутылка опустела более чем наполовину. Судя по всему, до границы между «выпить» и «напиться» было уже недалеко. — Ты же знаешь. У тебя мое досье есть.

— В досье об этом всего лишь несколько слов, — мягко произнес Рауль. — Подробностей нет.

— Ну и на кой черт тебе эти подробности? — Грег посмотрел на Рауля исподлобья.

— Ты не допускаешь мысли, что мне просто может быть интересно?

— А, значит, и вам не чуждо любопытство? — Грег закинул ногу на ногу. — Ну ладно… В общем, я вырос в интернате для детей, оставшихся сиротами в результате военных конфликтов. Название пафосное, аж зубы ломит… — Грег махнул рукой. — Меня туда привезли с Таркса-12, там серьезная заварушка случилась. Мне было года два или три, точно так и не установили. — Грег отхлебнул из стакана. Рауль внимательно слушал, сопоставляя слова Грега со своими данными. — Городок, где я родился, разбомбили. Там… ну, там мало кто выжил. Я так и вовсе чудом уцелел: мать меня затолкала в какую-то щель и собой прикрыла. Я потом разыскал кое-кого из поисковой партии, они помнили, как меня нашли. Говорят, то, что от матери осталось, пришлось чуть не горстями раскидывать… А на мне — пара синяков, царапины и все. Разве что память отшибло, от шока, наверно — я, говорят, даже имени своего назвать не мог. И мать не помню.

Рауль молчал. Грег говорил, на его взгляд, преувеличенно эмоционально, но это можно было списать на действие спиртного.

— А может, это вовсе не моя мать была, а какая-нибудь нянька, — добавил неожиданно Грег. — Или вообще случайная женщина. Анализа ДНК тогда не проводили, слишком много погибших было. У кого родственники живые остались, тех рано или поздно нашли, а у меня, выходит, никого не было.

— Если не проводили анализы, как установили твою личность? — поинтересовался Рауль. — Особенно если тебе было всего два или три года и ты не помнил своего имени?

— Так меня нашли в развалинах дома, принадлежавшего Грете Мартас, — пожал плечами Грег. — Документов не сохранилось, городские архивы погибли. Кое-что удалось восстановить, вроде сходилось: Грета жила без мужа, с маленьким сыном. Ну и решили, что я — Грег Мартас, кому надо было особенно