На стенах искрились и тлели остатки огневых точек. Наша пехота и латарранцы были вынуждены прокладывать себе путь по дну этой глубокой и узкой расселины, полностью полагаясь на свои щиты и на тех немногих кефалофоров, которым удалось прорваться через этот узкий проход.

К тому времени, как мы добрались до этого места, бои уже закончились, и нам пришлось пробираться через траншею, заваленную трупами. На месте побоища нас встретили обломки не менее чем трех головоногих платформ, и в одном случае нам пришлось карабкаться по ним.

Самого трамвая не было видно, и когда мы добрались до конца расселины, которая вела к дворцовым воротам, нам пришлось подняться по лестнице, такой крутой и узкой, что только один мог подняться следом за другим. Все это время я представлял себе бои, борьбу и страшное насилие, которые тут разворачивались.

Но ворота самого дворца были открыты, и голубое пламя все еще плясало на земле вокруг. Один из латарранских кефалофоров принес плазменный заряд и проломил два локтя прочной стали, которые образовывали древние двери в укрепление Мерикани.

Гарендот опередил нас и вместе со своей охраной ждал у ворот. 2Мэйв стояла рядом с ним, с обоими ее помощникам - 5Эмон и 8Гаэль. Они сбросили свои бронеплатформы, и, хотя были в шлемах, я узнал их по званию. Монарх не тащился по оврагу под монорельсом, а пролетел по нему на своем кефалофоре, осторожно пробираясь по воздуху над нашими головами. Хотел ли он утомить меня дополнительным путешествием? Или только унизить?

"Где Сагара?" спросил я.

И 8Гаэль, и 5Эмон ответили мне в унисон: "Заперт в своем дворце".

Я обвел взглядом двери.

Сагара должен был находиться во внутреннем святилище, в обратной пирамиде, свисающей с крыши пещеры над водами дома Братства. Там были его личные покои. И ее личные покои, полагал я. Недоступные даже из основной части дворца. Порыв ветра ворвался в обгоревшее отверстие, взъерошил подол моей туники и птеруги на плечах. Мне не нужно было принюхиваться, чтобы представить себе запах расплавленного металла, тела одетых в хаки СОПов, разбросанные по серым ступеням дворца.

Один лежал практически у моих ног, и я оттолкнул его сапогом, перевернув на спину.

Существо когда-то было человеком, с бледным лицом и зелеными глазами. Его волосы были полностью острижены, и черные нити, как новые линии на лице Лориана, пересекали его лицо и кожу головы. На шее висел тяжелый железный ошейник, и только через мгновение я понял, что это часть его шеи, что грудь под уродливой униформой цвета хаки - скорее машинная, чем человеческая.

"В чем дело, Абба?" Кассандра была рядом со мной.

Я знал, что Сопряженные наблюдают за нами. Кален Гарендот стоял рядом, неподвижный и молчаливый, несомненно, погруженный в глубокую связь с капитанами своего флота.

"Когда я был здесь в последний раз, - сообщил я, - Империя продала Кхарну Сагаре двадцать тысяч человеческих существ в обмен на его услуги. Он организовал встречу с одним из принцев сьельсинов. Это была первая встреча двух наших рас". Хотя он не понимал джаддианского, я адресовал эти слова Рамантану, который навис надо мной, как белая тень. "Я только подумал, не был ли этот бедняга одним из них. Если бы не я, его бы тоже здесь не было".

"Интересно, как его зовут", - заметила Кассандра. "Как он сюда попал… а тебе нет?"

"Я стараюсь не думать об этом", - произнес я.

Голос 2Мэйв прервал наш разговор. "Мы не можем провести АМП внутрь дворца", - доложила она. "Наши разведчики сообщают, что потолки слишком низкие".

"Значит, у вас уже есть разведчики во дворце?"

Коммандер кивнула. "Ты бывал здесь раньше, не так ли?" Она знала, что бывал, но мы мало разговаривали друг с другом и не касались этой конкретной темы. "Чего нам следует ожидать?"

Я взглянул на ее молчаливого хозяина, золотого короля, стоящего в тени своих головоногих доспехов. Затем сказал: "За главной крепостью есть внутренняя башня. Пирамида, свисающая с потолка пещеры. Добраться до нее можно только по железной дороге. Там вы найдете Сагару".

Еще один кивок.

"Все лаборатории находятся внизу. Там есть лестничный колодец с садом. Двери находятся внизу, но есть и другие входы. Лифты. Я не помню, где именно".

Авессалом Блэк не представлял планов самого дворца на своих встречах, как и Кален Гарендот. Он утаил эту информацию, настолько был привержен уловке, что Кален - не Кхарн. Именно поэтому, как я полагал, он решил сам возглавить штурм дворца, чтобы привести своих людей туда, куда они должны попасть, казалось бы, случайно.

Я не понимал, как Гарендот намеревался поддерживать иллюзию того, что он не был еще одним Кхарном Сагарой. Мне казалось невероятным, что так много его сторонников понятия не имели о его истинной личности. Колдуны МИНОСа знали, что Кхарн Сагара воюет сам с собой. Но они не знали, что Монарх Латарры - один из них. В конце концов, они торговали с Гарендотом, и у меня сложилось впечатление, что между Ложей и Воргоссосом не было взаимных симпатий.

"Что-нибудь слышно о Лориане?" спросил я, меняя тему.

Я представил, что глаза женщины сузились, когда она резко вскинула голову. 2Мэйв замолчала на мгновение. "Нет. Нет, связь не работает".

"Бомбы?" спросил я.

"Да", - сказала она, и я почувствовал в ней тихое напряжение. Страх. "Мы не сможем связаться с ним, пока не закончится сражение".

Нелепо, но я почувствовал необходимость утешить ее, хотя и знал, что она обидится на меня за это. Я ничего не знал о 2Мэйв, ничего не знал о ее народе, так же как и о трупе, лежащем передо мной на ступеньках. За то короткое время, что провел на Латарре, я ничего не узнал об их происхождении, их истории. Я не знал, где они живут и почему связали свою судьбу с золотым Монархом.

"Я уверен, что с ним все будет в порядке, - сказал я, улыбаясь под безмятежной маской. "Он переживал и не такое".

Она ничего не ответила. Мне показалось, что я вижу женщину сквозь доспехи: ее бледные глаза, остекленевшие от беспокойства, напряженные плечи, застывшие на месте.

"Лориан Аристид - лучший офицер из всех, кого я знаю", - заметил я. "Если бы кто-нибудь мог противостоять этому дредноуту…"

"Это он", - ответила 2Мэйв странно тихим голосом. "Я знаю".

Отсутствие какого-либо упрека со стороны экстрасоларианки говорило о том, что я был прав.

Она действительно любила его.

"Ты сказала, что