Тим забрал кассету у одного из помощников Фроули и отнес ее к маленькому стереокассетному проигрывателю на свидетельском месте. Он вставил его и включил. Все, что вырвалось на мгновение, было шипение. Затем последовало вступление, призывающее трахнуть заведение.

Господи, подумал Джейк, когда инструментальное вступление набрало обороты. Это не копия демо—версии, это копия копии копии копии - по крайней мере. Это звучало действительно ужасно, намного хуже, чем они изначально предполагали, очевидная жертва записи нескольких поколений. Ремингтон прослушал первые две минуты песни, достаточно долго, чтобы услышать слово "fuck" двадцать четыре раза. Затем он сделал Тиму жест, режущий горло. Кнопка остановки была нажата.

"Кто из вас написал эту песню?" Спросил Ремингтон, свирепо глядя на музыкантов.

"Я это сделал, ваша честь", - ответил Джейк.

"А вы кто? Назовите себя для протокола".

"Джейк Кингсли, ваша честь. Солист группы "Невоздержанность.

"Вы считаете, что это честная попытка создать музыку, мистер Кингсли?" он спросил. "И я мог бы напомнить вам, что вы были приведены к присяге и находитесь под ней".

"Да, ваша честь", - сказал Джейк с совершенно невозмутимым лицом. "Я считаю, К черту Истеблишмент одним из моих лучших начинаний".

Пристальный взгляд продолжался. "Вы будете воздерживаться от использования ненормативной лексики любого рода в моем зале суда, мистер Кингсли", - сказал он. "Если ты сделаешь это еще раз, я обвиню тебя в неуважении к суду и брошу в окружную тюрьму на тридцать дней, где ты можешь ругаться сколько угодно".

Джейк побледнел. Казалось, что все идет совсем не так хорошо. "Мои извинения, ваша честь, но это название песни".

"Я вряд ли думаю, что "песня" - подходящее слово для этой разглагольствующей, пропитанной непристойностями композиции. Вполне возможно, это была самая ужасная попытка сочинить музыку, которую я когда-либо слышал ".

Джейк больше ничего не сказал. Так казалось безопаснее. Вскоре Ремингтон приказал включить следующую песню. Он прослушал эту песню до последнего куплета, прежде чем снова сделать жест, перерезающий горло.

"По крайней мере, это не было осквернением", - сказал он. "Хотя называть это музыкой все еще довольно натянуто. Следующий".

Тим щелкнул Переключателем. Фроули потратил минуту, чтобы объяснить, что группа решила сменить инструменты для этого конкретного произведения.

"Правда?" Спросил Ремингтон, выглядя так, словно его вот-вот вырвет. "Как ты мог догадаться?"

Они прослушали остальное, одно за другим, причем Его Честь слушал в среднем девяносто секунд каждый раз, прежде чем сделать саркастический комментарий и заказать следующее. Когда демо-запись наконец закончилась, он испытующе посмотрел на Джейка.

"Это было гротескно", - сказал он. "Абсолютно и бесповоротно гротескно. Ты действительно считаешь этот аборт псевдомузыкальной композиции, эту симфонию всего ужасного и омерзительного, своей лучшей музыкальной работой?"

"Да, ваша честь, хотим", - ответил Джейк.

Ремингтон с отвращением покачал головой. "Этот шум не подходит для игр со свиньями во время брачного сезона".

Джейк не был уверен, что ответить. В конце концов он просто сказал: "Я не согласен, ваша честь".

"Ага", - сказал Ремингтон. "Теперь давайте послушаем ваши предыдущие работы. Тим, принеси кассеты, пожалуйста".

Тим получил их. Джейк без удивления увидел, что это были нетронутые копии "Спуска в ничто" и "Острых ощущений ведения бизнеса", оба все еще в заводских упаковках.

"Имеет ли значение, кто пойдет первым?" Спросил Ремингтон.

"Нет, ваша честь", - ответил Фроули. "Я думаю, вы найдете любую песню на любой из этих кассет разительным контрастом с теми зверствами, которые вы только что услышали".

"Ага", - сказал Ремингтон. "Давай сначала запишем первый альбом. Тим, давай, включи его".

Тим включил Спуск в ничто и нажал кнопку воспроизведения. Богатое, мелодичное звучание первого хита Intemperance разлилось по залу суда во всей своей красе. Ремингтон прослушал его от начала до конца, а затем перешел к следующей песне. Он прервал это на тридцать секунд, а затем прослушал Кому нужна любовь? до конца. Затем он жестом велел Тиму остановить пленку.

"Запиши следующий альбом", - сказал ему Ремингтон.

Вскоре из динамиков донеслось волнение от ведения Бизнеса. Ремингтон прослушал примерно три четверти заголовка, а затем приказал остановиться.

"Кто это написал?" требовательно спросил он.

"Я сделал, чувак ... э-э... Я имею в виду, ваша честь", - сказал Мэтт. "Что-то с этим не так?"

На этот раз взгляд Ремингтона был почти убийственным. "А ты кто?"

"Мэтью Тисдейл. Ведущий гитарист группы Intemperance".

"Понятно", - сказал Ремингтон. "И это была песня о покупке запрещенных наркотиков и общении с проститутками?"

"Да, ваша честь", - гордо ответил Мэтт. "Так и было".

"И вы считаете это приемлемой темой для сочинения музыкальных текстов и распространения в формате СМИ?"

"Да, ваша честь", - ответил Мэтт. Он пожал плечами. "Я имею в виду, мы все делаем такие вещи, не так ли? Я имею в виду, мы могли бы не говорить о них, но, знаете, это часть повседневной жизни в Америке ".

На этот раз Ремингтон действительно покраснел. "Я женатый человек, мистер Тисдейл, и к тому же христианин. Если вы сделаете еще хоть одно предположение в этом зале суда о том, что я занимаюсь отсутствием верности или незаконным употреблением наркотиков, вы окажетесь гниющим в тюремной камере в течение следующих двух месяцев. Это понятно?"

"Э-э... конечно", - сказал Мэтт.

"Э-э... уверен в чем?" Ремингтон сплюнул.

"Э-э... уверены, ваша честь?" - Пискнул Мэтт.

Глаза Ремингтона продолжали сверлить Мэтта еще несколько секунд. Наконец он повернулся обратно к столу истца. "Мистер Фроули, - сказал он, - правда ли, что эти два альбома, которые мы только что прослушали, разошлись тиражом более двух миллионов копий каждый?"

"Да, ваша честь", - сказал Фроули. "Спуск в ничто сейчас фактически приближается к трем миллионам".

Ремингтон покачал головой. "Это лучший аргумент в пользу цензуры, который я когда-либо слышал в своей жизни. Я не слышу заметной разницы между этой демозаписью, которую представила так называемая группа, и ранее выпущенными подборками. Все они - ужасающий мусор, и когда наша великая страна, наконец, рассыплется в прах, как Римская империя, каждый из вас, стоящих сегодня передо мной, будет частично ответственен. Музыка? Это мусор! Все это! Я не нахожу никаких доказательств того, что группа Intemperance не смогла приложить добросовестных усилий для создания нового материала. Ходатайство истца о судебном приказе с требованием повторного представления отклонено. Если вам не нравится то, что они вам предлагают, вам просто придется подождать до судебного разбирательства, чтобы разрешить это ".

Фроули позволил своему игривому выражению лица немного соскользнуть. Он нахмурился, его лицо покраснело. "Ваша честь, я