Я мотнула головой. В один миг стало нечем дышать. Он жестко обхватил ладонью мой затылок, вторая рука обвила талию, прижала к твердому телу.

– Запомни, девочка, такие вопросы вправе решать лишь мужчина, – прошептал в самые губы и неожиданно накрыл их поцелуем.

Я задохнулась. Под ложечкой будто провели легким перышком, и щекочущее чувство плавно опустилось куда-то в низ живота. Тело пронзила молния, пробежала по венам, неся заряд неведомой магии, которую я ни разу в жизни не ощущала. Ибо имя этому ощущению было действительно магия, волшебство, чары, и никак иначе. Ноги стали ватными, подкосились, и я навалилась спиной на шершавый ствол, уперлась ладонями в мужскую грудь, стараясь оттолкнуть. Но не смогла сдвинуть ни на дюйм. А предательское сознание расползалось клочьями, глушило глас разума.

– Что ты творишь, идиотка! – запищал внутренний голос, застучал пульсом в висках. И меня будто обдало ледяной водой. Именно он привел в чувства, заставил собраться. Вернее попытался. И пока тело плавилось под жаркими ласками, горело в огне, отголоски разума пытались пробиться сквозь пелену безумия.

– Это неправильно! Этого нельзя позволять! – твердил он. И я в кои-то веки была с ним солидарна.

Эдхард не имел права так себя вести. Не имел права целовать, когда вздумается, и еще хуже – для того, чтобы просто закрыть мне рот. Это низко и подло!

Рука невольно поддалась и залепила пощечину. Вряд ли она была ощутима для мужчины, силенок-то во мне не так уж и много. Но ладонь заныла, а Черный Король отстранился. Потер щеку и ухмыльнулся.

– Вы не имеете права брать, что вам вздумается. Я не позволяла себя целовать!

В душе бурил коктейль эмоций.

– Мне не требуется позволение! Я король, – издевательски хмыкнул. – Но твой огонь мне по вкусу, ручаюсь, скучно нам не будет, − он снова подался ко мне.

– Требуется! – уперлась ладонями в его грудь. – Я человек! Я личность! Не вещь. Я принадлежу только себе. Меня не купить платьями. Не купить деньгами. Вы можете взять мое тело. Не потому, что король, потому что мужчина, потому что сильнее. Можете заставить быть вашей любовницей. Кербер подери, вы даже можете заставить меня притворяться, что я вас люблю и довольна такой жизнью. Но мою душу, мои чувства вы не купите. Никогда не купите. Моя душа принадлежит только мне и никому больше.

Я тяжело дышала, чувствовала, как огонь буквально сжигает изнутри. Это уже был совершенно другой огонь, не тот, который вызвала страсть. Он был пугающим, стремительным, неконтролируемым. Однажды я уже чувствовала такое. Ощущала и понимала, что уже слишком поздно. Это как плотина, которую прорвало. Река хлынула, ее не остановить… Можно лишь попытаться скорректировать поток.

– О, великие демиурги! – застонала и почувствовала, как сила хлынула волной.

Эдхард отпрянул, поднял ладони, выставляя щит, но я знала, что он не поможет.

С губ сорвался отчаянный крик, и громкий хлопок от соприкосновения магий заставил вспорхнуть с деревьев стаю птиц.

На миг ослепило, Черныш встал на дыбы, громко заржал, а Эдхард повалился на землю. Я рванула к нему, упала на колени. Мужская фигура, подернувшись дымкой, начала медленно таять, съеживаться, и через несколько секунд на земле сидел огромный черный волк. Он удивленно смотрел на меня, склонив голову набок, как любопытная дворовая собака.

– Эдхард? – неуверенно произнесла.

Животное моргнуло. Черныш подошел поближе, легонько боднул волка в пушистый бок.

Я испуганно отступила. Сейчас кому-то точно попадет за покушение на короля. Не сносить мне головы после такого. Больше церемониться со мной не будут. Доигралась ты, Шани.

Волк шагнул ко мне, я отступила, видя угрозу в черных глазах.

– Извините, – прошептала онемевшими губами.

Волк мотнул головой.

— Почему я не могу превратиться обратно? — послышался в голове вопрос, произнесенный голосом Эдхарда.

Глава 12

Прошло больше часа, и солнце уже успело развеять влажную паутину тумана, высушить капли росы на траве. Я сидела на лапнике, который всю ночь служил мне постелью, и грустно смотрела вдаль, понимая, что моим планам пришел полнейший конец. Волк пристроился рядом и время от времени кидал на меня мрачные взгляды. Кроме тех первых слов, его голос в голове больше не звучал, разве что в виде нескольких периодически повторяющихся ругательств. Видимо, они вырывались, когда Эдхард снова и снова пробовал превратиться в человека. Черныш чуть поодаль флегматично жевал сочную травку. Похоже, его единственного ни капли не волновало столь печальное положение вещей.

— Признавайся, как ты это сделала? — внезапно прозвучал вопрос.

Я перевела на волка растерянный взгляд.

— Это не я, — замотала головой.

Он скептически фыркнул.

— Ну же Шэнна. Поигралась и хватит, — нетерпеливо переступил с лапы на лапу.

— Говорю же вам — это не я! — повторила с нажимом… — Вряд ли такое мне под силу… — пробормотала под нос, скорее себе, чем Эдхарду и снова уставилась на безмолвные стволы деревьев, словно они могли дать ответ.

— Какая у тебя магия? Ты не говорила, что владеешь… — не сдавался король. Вопросы становились все более и более неудобными. И я не представляла, как на них отвечать.

— Я не владею. Нет у меня магии… Не будет, — нервно заерзала на своем насесте, путаясь в утверждениях.

— Почему?

— Потому… — все тем же ворчливым тоном.

Беспокойство нарастало, я не представляла, как буду выкручиваться. Одно знала точно — королю ни в коем случае нельзя узнать о печати оборотного мира. Такие предрассудки, как владение левой рукой и рождение в полночь, конечно, вряд ли испугают мужчину. Но вот совершенно неуправляемая внутренняя энергия, которая может наделать немало бед, вполне. Хотя, частично, он уже видел, на что я способна…

Он подошел ближе, уперся лапами мне в колени и внимательно заглянул в глаза.

— Я отреклась от нее… Отрекусь… Отреклась и отрекусь навечно! — продолжала нести несуразицу.

— Почему? — не унимался король. Тяжелые лапы ощутимо давили, но пронзительный взгляд давил гораздо сильнее, словно в душу заглядывал.

— Не ваше дело, — отвернулась и уставилась куда-то в сторону. Ничего интересного там, сбоку, не было, но смотреть в глаза королю я не могла. — Во всяком случае моя магия… моя «немагия» не смогла бы превратить вас в животное. Это вы сами что-то