Она пихнула его в бок:

– Эй! Он и я действительно этого стоим!

– Так и есть, – серьезно ответил Кэш.

Улыбка сбежала с его лица. Их губы были совсем рядом.

Кэш понятия не имел, сколько они сидели вот так, глядя друг на друга. Его сердце билось так сильно, что он боялся, как бы оно не выскочило из груди. Он хотел ее больше всего на свете.

Он хотел ее поцеловать.

Черт, он хотел гораздо большего.

Он ждал, что Люси вот-вот стряхнет его руку и положит конец этому неловкому напряжению. Его пальцы скользнули по бархатистой коже ее обнаженного предплечья.

Она не вздрогнула, не отстранилась.

Тогда кончиками пальцев он принялся гладить ее, медленно, круговыми движениями продвигаясь к плечу и потом к шее.

Она не двигалась.

Его рука легла на ее шею. Он ласкал ее движениями, напоминающими эротический массаж.

Люси на секунду прикрыла глаза, и ее губы раздвинулись, из них вырвался тихий, свистящий стон.

Вот этого приглашения он и ждал.

Кэш поцеловал ее.

Накрыл ее губы своими, изнывая от желания сорвать с нее одежду.

Он дразнил ее языком и, когда она ответила тем же, тоже застонал.

Она приподнялась. Оседлала его, жадно впилась в его губы.

Он опустил ее чуть ниже, чтобы ее попка легла в его руку.

Она прервала поцелуй и посмотрела на Кэша, широко распахнув глаза:

– Какого черта мы вытворяем?

– Мы вот-вот перейдем к крышесносному сексу, потому что нравимся друг другу.

– Ты мне не нравишься! – Но ее улыбка говорила обратное.

– Как обидно. Потому что ты мне очень нравишься. – Он прижал ее к своим бедрам. – И я собираюсь доказать тебе это. Доказывать. Всю ночь.

– Это твоя самоуверенность говорит?

– Думаю, сама поймешь. – Он уткнулся носом в ее шею, вдохнул тонкий, сладковатый аромат ее кожи.

Не дождавшись ответа, поднял голову, чтобы взглянуть в ее глаза. Как бы там ни было, он не хотел усложнять их договор на эту неделю. На эту ночь у него был план – безудержный секс. Но как насчет Люси?

– Люси, последний шанс, – произнес он, пытаясь увидеть в ее прекрасных карих глазах намек на сожаление. Но там были только возбуждение и отблеск пожара, который бушевал внутри. – Если останешься, я буду ублажать тебя всю ночь. Если уйдешь, ничего не изменится. Решайся.

Она встала с его колен, и он молча обругал себя идиотом за то, что сам предложил ей выбрать.

– Решения, решения… – произнесла она, уже поворачиваясь к нему спиной.

Кэш, никому и никогда не показывавший свою уязвимость, сказал то, что было у него на сердце:

– Хочу, чтобы ты осталась.

Люси не ответила. В гостиной повисла тишина, смешанная с разочарованием и несбывшимся желанием.

И тогда она повернулась. Протянула к нему руки. Ее губы изогнулись в дразнящей улыбке. Глаза сияли.

– Я останусь, – сказала она, и Кэш, взяв ее за руки, привлек к себе.

Простота ее принятия застала Кэша врасплох, и он крепко обнял Люси, удивляясь и недоумевая, откуда взялось нелепое волнение, из-за которого так колотится сердце.

Люси прижала ладони к его груди, мягко удерживая его:

– Эй, у тебя ведь нет никаких лишних чувств ко мне?

Но они были. Он что-то чувствовал к этой женщине – ее доброта, честность, бесхитростность что-то пробуждали в нем.

Так что он поступил единственно возможным способом, чтобы обрести контроль над ситуацией, – обнял руками за талию, приподнял и прижал к ближайшей стене.

Она засмеялась. Она действительно засмеялась – так счастливо, что он почувствовал себя богом.

– Мне нравится твой смех, но слышать его прямо перед тем, как мы перейдем к… ты знаешь… мое мужество может быть оскорблено!

Она засмеялась еще более заливисто, и он понял, что тоже улыбается.

– Мужество? Ты серьезно? Так вот как ты это называешь?

К своему безмерному удивлению, он понял, что щеки у него горят.

– Ну, других названий у меня для этого нет.

– Я дразнюсь. – Она замолчала и прижала ладонь к его щеке. – Ты самый уверенный в себе и харизматичный парень, которого я встречала, и мне нравится чуть-чуть осаживать тебя.

Он мог смириться и с самоуверенностью, и с харизмой. И с ее восхищением.

На миг он подумал, каким идиотом был ее бывший муженек, что упустил такую женщину, как Люси.

Она была такой чудесной сейчас, и можно только догадываться, насколько более невинной – девять лет назад.

Не будь тормозом, Кэш! Она считает тебя самоуверенным и харизматичным. Так что вперед.

– А как еще ты умеешь дразнить? – Он крепко прижался к ней бедрами, наслаждаясь стоном, который сорвался с ее сочных губ. – Знаешь, я тоже кое-что могу.

Он нашел ее рот – требовательно, энергично, так что Люси начала извиваться между ним и стеной.

Кэш боялся, что она будет немного скованна, так что ее бешеная ответная реакция распалила его еще больше.

Подхватил ее под ягодицы, усадил на стол.

– В спальню?

– Тут.

Глядя прямо в его глаза, она стянула через голову футболку и отшвырнула прочь.

Его взгляд был прикован к кружевному бюстгальтеру, к темным соскам, выпукло проступавшим сквозь ткань.

Она расстегнула пуговку на джинсах, спустила их и, переступив, оставила лежать на полу. Во рту у Кэша пересохло. Люси была восхитительна, стоя босиком в одном нижнем белье в его гостиной. Бледно-розовое кружево и шелковистая кожа цвета слоновой кости. Какая красота.

– Хочешь увидеть остальное? – Она опустила руку на бедро и приняла соблазнительную позу, подчеркнувшую женственные изгибы ее тела.

– О черт, да! – Он надеялся, что, произнося это, не пустил слюни.

Она подмигнула:

– Сначала поймай!

До того как его одурманенный мозг воспринял ее слова, она бросилась к лестнице.

– И в этот момент ты решила поиграть в салочки?! – крикнул он, следуя за ней. – Знаешь, в таком состоянии мужчине непросто бегать!

Она замерла на секунду на верхней ступеньке и оглянулась через плечо. На губах дрожала знакомая дразнящая улыбка.

– Считаю это хорошим знаком. – Окинула его жарким взглядом, задержавшись на бедрах. – Всю ночь, говоришь?

Он рванул к лестнице. Чем быстрее он ее поймает, тем быстрее она, совершенно голая, будет стонать в его объятиях и умолять «Еще!».