Но чем больше Барри смотрел на карту, тем сильнее сливались точки, составлявшие глобус и карту. И вдруг словно лампочка зажглась, и Барри увидел спрятанные в рисунке буквы.

– Смотри, эти точки – это буквы, видишь? – Он обвел пальцем «К» на одной половине рисунка и «С» – на другой. Это было как прятки, только с буквами. Барри был страшно горд своей находкой. – Не бог весть что, но если вбить в поиск «КС» и добавить все слова, которые можно придумать к этой карточке…

Барри напечатал «КС», «логотип» и «книга».

Клайд постучал пальцем по экрану:

– Напиши «спрятать книгу».

– Мы ее не прятали. Она случайно не попала в мусорник, – возразил Барри, хотя сам не мог бы сказать, счастливая это была случайность или наоборот.

– Когда девчонка достала книгу, она закричала: «Ее здесь спрятали!» Я точно слышал. Она решила, что книгу спрятали специально. Потому и оставила карточку. Это как бы послание, мол, она нашла книгу первой.

Барри смерил Клайда хмурым взглядом:

– Что ж ты раньше молчал?

Клайд пожал плечами:

– Думал, это не важно.

Барри стер слово «книга», написал взамен «спрятать книгу» и заодно добавил «игра». Он нажал на «ввод», и перед ним развернулся длинный список результатов поиска. Что-то про игру «Лживые кости», еще про какого-то «Жулика», про компьютерную игру, а дальше до самого конца страницы шли ответы, в которых встречались одни и те же слова: «Книжный сыщик». Барри кликнул на заголовок, и на экране возникла главная страница сайта «Книжый сыщик». В самом центре страницы красовался тот самый логотип с карточки.

Глава 13

Наступило утро вторника, и с ним – второй первый школьный день в этом году для Эмили. В Альбукерке она пошла в школу одновременно со всеми, в августе, а после переезда в Сан-Франциско снова должна была начинать учебу, но на сей раз – почти на два месяца позже остальных.

В какой-то момент Эмили решила, что уже ко всему привыкла и нервничать не станет, но на этот раз переживала даже больше обычного. Она боялась, что Джеймс разочаруется в ней, боялась сделать что-нибудь не то, после чего он не захочет больше иметь с ней дела. Эмили не могла припомнить, чтобы когда-либо шла в школу, уже имея там друга. Да и начинать все заново в очередной школе было тяжело. Другие дети давно знали друг друга – встречались на занятиях, вместе ходили на тренировки по футболу, в воскресную школу, на собрания скаутов или вовсе выросли на одной улице. Даже те, кто не слишком ладил между собой, охотнее общались друг с другом, чем с какой-то незнакомой девчонкой. И хотя Эмили понимала, что вскоре она вновь уедет, и потому может не беспокоиться о том, что о ней подумают, в первый день в новой школе ей всегда бывало не по себе.

Когда она открыла дверь, Джеймс уже ждал ее на крыльце. Они должны были идти в школу вместе. Эмили думала, что перед занятиями Джеймс пригладит вихор и причешется, но Стив торчал как ни в чем не бывало.

– У вас в школе носят кеды? – ляпнула Эмили неожиданно для себя самой. Вообще-то ей было совершенно все равно, что на ней надето. Да и потом, она все равно не могла похвастать обширным гардеробом, так что, даже если бы джинсы и кофта с капюшоном оказались не к месту, выбор у нее был бы невелик.

Джеймс прижал к губам указательный палец и оглядел Эмили с макушки до пяток.

– Жди тут, – велел он и побежал наверх.

Если до этого у Эмили просто посасывало в животе, то теперь там началось такое, будто она выпила целую бутылку газировки «Маунтин дью» и слопала пять пачек «Скитлз» в один присест. Раз уж Джеймс отнесся к вопросу так серьезно, значит, в средней школе Сан-Франциско и впрямь крайне строго следят за тем, во что одеты ученики.

Послышалось легкое позвякивание. Эмили не сразу поняла, что это, но тут на веранду выскочил Джеймс.

В руках у него были те самые оленьи рога с бубенчиками.

– Я это не надену! – Неужели в этой школе все ходят в маскарадных костюмах? Не может быть! Или может? Ведь были же в Колорадо девочки, которые носили вязаные шапки с кошачьими ушками.

Джеймс потряс рога, и они отозвались нежным звоном. Видно было, что протест Эмили его забавляет. Тут девочка наконец поняла, что он просто дразнит ее, и тоже рассмеялась.

– Бери-бери, – велел Джеймс. – Сунь в рюкзак, будет грустно – посмотришь и улыбнешься. Или поменяешься с кем-нибудь.

Дверь квартиры Эмили открылась опять. Выбежала мама, размахивая рукой, в которой был зажат фотоаппарат.

– Ах, вы еще не ушли! А я уж думала, не успею!

Эмили издала стон. Мама уже сфотографировала их с Мэтью вместе перед тем, как тот уехал в свою школу. И вообще, в Нью-Мексико они уже фотографировались в первый школьный день. Зачем, спрашивается, столько раз фотографироваться, если ты уже в седьмом классе?

– Ну ма-ам…

Джеймс выхватил у Эмили рога, водрузил их себе на голову и быстро обнял Эмили за плечи.

– Сы-ыр! – сказал он. – Или что там олени говорят? Му-у!

– Да нет же, – рассмеялась Эмили, – совсем не так.

Она нацепила рога и издала звук, напоминающий лошадиное ржание. Потом они с Джеймсом наклонили другу к другу головы и попытались изобразить двухголового оленя, нацепив ободок от рогов на обоих сразу. Мама фотографировала без устали и тоже смеялась, и с каждым щелчком фотоаппарата мучившая Эмили тревога становилась слабее.

Средняя школа Букер оказалась исполинским кирпичным зданием, которое одно занимало целый квартал. Эмили оно напомнило публичную библиотеку Ньюбери в Коннектикуте – это была одна из самых любимых ее библиотек, а за годы переездов девочка повидала их немало. Оба здания были устрашающих размеров, имели древний вид и были сложены из кирпича, но возле библиотеки Ньюбери с одной стороны росли густые деревья, а с другой был небольшой торговый центр, а средняя школа Букер была окружена бесчисленными троллейбусными проводами и приземистыми многоквартирными домами.

В преддверии Хеллоуина потолок в холле был исчерчен черными и оранжевыми ленточками серпантина. На кирпичной стене развесили рисунки с паутинами – явно работы самих школьников. Пробираясь сквозь толпу перед уроками, Эмили чувствовала себя почти невидимкой, за исключением, конечно, тех случаев, когда с кем-нибудь случайно сталкивалась. Что хорошо в такой большой школе – на новичков никто не обращает внимания.

Чтобы успокоиться, она прибегла к