Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хорош! — Оценил дядя Федя: — Я грибы-то люблю, но шиитаке эти… — Махнул рукой, мол, в гробу я их видел.
— У меня с СССР сделка — я им канал с мультиками в телевизоре, а они мне — продукты! — Похвастался я: — Напиши список чего не хватает, дядь Федь, чтоб посольские не расслаблялись.
— Им полезно! — Хрюкнул мужик, мы итатакимаснули и принялись за дело.
— Как дела-то у тебя? — Очистив тарелку, спросил я.
— Нормально, — Пожал он плечами: — Работаю, язык учу, с неграми дружу — они как-то подушевнее филиппинцев. Цех у нас, так сказать, «интернациональный», — Хмыкнул он.
— Сережка как? — Спросил я про его сына.
— В сентябре выписать обещали, — Просветлел лицом дядя Федя и спросил: — А ты, значит боец теперь?
— Я от скуки — на все руки! — Процитировал я: — Придешь за меня поболеть?
— Конечно! — Кивнул мужик и добавил: — Мы ММА это твое всем коллективом смотрим, в обед обсуждаем, вместо баб.
— Хорошая передача получилась, — С улыбкой кивнул я.
— А Джон мне эту песню показал, Марка этого, — Дядя Федя одобрительно хлопнул меня по плечу: — Правильно все сделал, за такие слова все зубы надо выбивать!
— Вот и я так решил, — Благодарно улыбнулся я.
Мотивации много не бывает!
— Как там на родине-то? — Поинтересовался мужик.
— Дефицит, очковтирательство, бардак, очереди, но люди хорошие, — Ответил я ему то же, что и Люде.
— Ничего не изменилось, значит, — Хмыкнул он.
— Не знаю, не жил, — С улыбкой развел я руками.
— О! — Вдруг ожил он и сходил в подвал, откуда вернулся с поблескивающей лаком телескопической удочкой: — С прошедшим! — Вручил он мне девайс: — Это от нашего цеха тебе, за ММА! — Хохотнул дядя Федя.
— Сами сделали? — Спросил я, не найдя никаких надписей.
— Кроме катушки, — Кивнул мужик: — Не волнуйся, мы на нее чуть ли не центнер подвешивали — хрен сломаешь!
— Спасибо! — От души поблагодарил я, убрал удочку в рюкзак, выдал дяде Феди книжки, попросив вернуть, когда дочитает — тоже почитаю, как время будет — попрощался и отправился домой.
* * *
— С возвращением!!! — Поприветствовал меня родной класс, когда я зашел в автобус.
Улыбнувшись, поблагодарил ребят с глубоким поклоном и пошел вдоль рядов, раздавая одноклассникам небольшие пакетики с ассорти из советских конфет. Деточки радовались и тут же начинали портить зубы. Раздав все, остался в хвосте автобуса и с улыбкой покачал головой на щедрое предложение одноклассника уступить мне место.
— Ну что, сегодня у тебя большой день? — Спросил я Белую Молнию, дождался напряженного кивка и обратился к ребятам: — Поддержим сегодня единственного легкоатлета класса?
Народ послушно откликнулся одобрительным гулом, я с улыбкой хлопнул падшего, но вставшего на путь исправления блондина по плечу и отправился на свое место.
— Доброе утро, Иоши-сама! — Поприветствовала меня сидящая через проход Нанако.
— Доброе утро! — Улыбнулся я ей в ответ.
— Эта неделя будет по-настоящему сложной! — «Обрадовала» она меня.
— Огласи весь список, пожалуйста! — Мужественно вздохнул я.
— Да! — Кивнула Нанако и полезла за бумажками.
— Извини, подожди немного! — Попросил я, заметив несколько растерянные мордашки ребят.
Причина проста — в автобус вошла Хэруки, которая отныне имеет просто заоблачную репутацию — полностью заслуженную! Считаем: многомиллионный тираж книги — раз! Показанное по телеку аниме по ее первой сказке (рисуем и другие) — два! Интервью на НХК — три! Полноценный изобретательский патент — четыре! Открытая лягушка — пять! Ну и да, она — моя невеста, что тоже прямо немаловажно — шесть!
— Поздравляем с открытием! — Хором поприветствовали мы ее и поаплодировали красной от смущения, благодарно кланяющейся лучшей девочке.
Когда она заняла свое место рядышком со мной, Нанако начала оглашать список накопившихся дел — вчера после разговора с дедом Казумой («ты — мужчина, поэтому вправе решать за себя сам! Но количество тренировок придется удвоить!») и созвона с Кацуо-сенсеем («У тебя хороший удар, но тренировки придется удвоить, чтобы сделать его еще лучше!»), я созвонился с Нанако и попросил ее внести ежедневные тренировки в расписание. Оглашала она его всю дорогу до школы, и мне с огромным трудом удалось удержаться и не схватиться за голову — не могу же я так потерять лицо! Я нужен сразу везде и подолгу — пока я тусовался по СССР и Каннам, «конвейеры» продолжали исправно крутиться, и теперь весь контент нуждается в просмотре и одобрении. Кроме этого — ОЧЕНЬ важное совещание с корпоративными дедами на площадях «Нинтендо» — это сегодня. Далее — монтаж «Тревел блога», тоже сегодня. Еще — целая куча интервью разным телеканалам. Желательно сегодня, да. Визит к математикам Токийского университета — ректор лично попросил меня прибыть СЕГОДНЯ. Это — только самое важное, дел «по мелочи» накопилось в десяток раз больше. Вывод? Сегодня — последний мой полноценный учебный школьный день в этом учебном году. Деточки расстроились, но что поделать. Стоп, а почему "в учебном году"? Он же только начался! Ох уж эта инерция мышления. "Последний полноценный учебный школьный день в этом триместре". Вот так правильно!
И в какой момент моя няшная повседневность скатилась в гребаный производственный роман?! Что я за идиот? Зачем я взялся сразу и за все?! Вдох-выдох. Я усердно работаю, чтобы потом спокойно лежать на диване и плевать в потолок!
— Соревнования легкоатлетов я пропускать не буду! — Заявил я: — Но сразу после них двинем на студию, — Подмигнул Аракаве — готовься, мол: — Отснимем специального гостя, — Ребята оживились: — И поедем в «Нинтендо», это все равно никак не отложить, я же не могу показать неуважение к таким важным людям. Сразу оттуда — в Токийский, математика — это супер важно. Ну а ночевать буду на студии, там в монтажке есть диван. И тренировка между математикой и монтажом, придется привезти дедушку в Токио. Октагон там рядом, так что так даже удобнее.
Кивнув, Нанако взялась за телефон и первой покинула автобус — чтобы встречающая нас с Хэруки