Она с удовольствием и нежностью рассказывал о своей стране и семье.

Столица государства — Ладрис, находилась у самого темного моря. Много заезжих чужестранцев там бывало. И было очень много библиотек. Три академии научных. Десять школ. Король Эльтор считал, что главное это развитие науки. Потому в Ладрис стекались все главные умы Жандрата и соседних государств. Зачастую приплывали ученые из дальних стран. Неудивительно, что ГэйДи мечтала стать ученой леди. Её мать преподавала в институте, на факультете защиты прав женщин. Выступала в судах в роли защитницы, против тирании и угнетении слабого пола. Она искренне считала, что женщина даже будучи замужем, должна оставаться самостоятельной и быть способной постоять за себя. Сама она зачастую в сложных делах находилась рядом с мужем и была первым его советником. Дочери пошли по их стопам. Старшая поступила на факультет матери. Средняя вела активную пропаганду обязательного образования в селеньях. А ГэйДи и вовсе в астрономию ударилась. И ей уже подыскали академию с хорошими преподавателями и с уверенностью на будущие перспективы для младшей Эльтора. Кто же знал, что именно её попросят приехать на отбор императора.

Отказаться было нельзя.

Когда к нам подошел лакей, вежливо сообщив, что экипажи готовы к отправлению, мне не хотелось расставаться с девушкой. Столько интересного она рассказала.

— Ничего! Нам еще на отборе вместе быть! — Бодро похлопала меня по плечу ГэйДи.

Я махнула ей рукой, собралась направиться в свой экипаж. Повернулась и остановилась. Дайкар сидел на коне и внимательно смотрел на меня.

Слишком внимательно. Без злости, с каким-то странным интересом на бледном ракраховском лице.

— Твой сопровождающий очень привлекательный, но слишком мрачный, — уходя бросила ГэйДи. — Если бы не его светлые волосенки, я бы решила, что он ракрах. К нам заезжали как то эти темные. Жуткие ребята. А ваш маг, симпатяга.

«Жуткие!» — мысленно повторила я смотря на Дайкара.

Он совсем не такой. Нет в нем, нагоняющей страха, демонической магии.

И вдруг поняла, что мне от последней фразы принцессы Эльтора приятно стало.

Уже направляясь к экипажу, я, довольно повторила:

«А наш маг, симпатяга!»

«Ведьма. Настоящая черная ведьма».

Последнее время, я ловил себя на том, что все мои мысли о ней начинаются именно с этого.

И ведь должен злиться на ТийРи. Вот только понимал, что накажи её сейчас и прахом пойдут все надежды вернуть мое место при дворе лойда.

А еще я понимал, что всё, что она делает, всего лишь шалости по сравнению с тем, что ведьмочка может сотворить ощути она реальную угрозу. Так что не стоит её нервировать. По крайней мере, пока не получу обратно свое. Вот тогда я покажу, что значит глумиться над Дайкаром Хашгаром.

ТийРи познает всю ярость ракраха.

Высшего ракраха.

«Бывшего высшего ракраха, — тут же поправил сам себя. — Но, надеюсь, с помощью тебя, ведьмочка, я это исправлю».

Сильнее пришпорил коня. Тот ушами передернул возмущенно и зло хрипнул.

«Вот же глупая скотинка!» — Выругался я молчаливо.

После ведьмовских танцев, черный Вельзевул совсем меня не слушается. Все на экипаж с ТийРи косит темным глазом и ушами прядет слушая заговорщицкий шепоток ветра. Последний, с тех самых пор, так и не покидает Вельзевула. И прогнать не могу. Коня подчинить, волю сломать — это да! Но то живое! А ветер. Природа. Разметать? Но кто знает, как отнесется ТийРи, если я её прислужника уничтожу? И прислужника ли? Слышал, как то, что ведьмы с природными силами в друзьях. А ежели так, то, одним молчанием не отделаюсь.

Невольно усмехнулся.

«Додумалась же, ведьмочка! Избежать моего негодование! Запретить ракраху говорить при ней. А я ведь уже речь приготовил. Про её задание. И манеры. А если отбросить её «личину» принцессы, и вспомнить кто она на самом деле, то нельзя такой доброй быть. Не по ведьмовски это. Тем более не по черно-ведьмовски. Она капитану память отшибить на ближайшие годы должна была. Пожалела. А если это ни жалость? Неужели ведьме Энтар понравился? Не хватало этого. О любовных похождениях капитана весь Раскошир говорил. И если мне предъявляй только то, что невесту у лойда увел, то Жердин не гнушался заводить романы со всеми кто поддавался его обаянию. Были в его послужном списке и леди при дворе и очень от него далекие, и можно даже сказать такие, которых язык не повернется назвать леди».

Думая о Жердине, я невольно вернулся мыслями к своему прошлому и моему изгнанию.

Дышать стало труднее. Пришлось расстегнуть верхнюю пуговицу камзола.

Нехорошая история.

Мрачная.

Я к избраннице той, до злополучной ночи, ни пальцем ни взглядом не прикасался.

Сама пришла. Ночью темной. Прямо ко мне в комнату. В одном плащике тонком. Скинула.

Я невольно залюбовался статной фигурой. А что вы ожидали? Ракрах или человек — я мужчина, и с физиологией у меня все в порядке. Было. С тех пор, я умею контролировать свои желания. Научился за одну ночь.

Зейла — высокая, с волосами цвета гречишного меда. С глазами, словно глубокие озера, в которых можно утонуть. Призывная полуулыбка на чуть приоткрытых губах. И алый румянец на алебастрово-белой коже.

Широкие бедра. Мои руки на них. Я нервно сглотнул вспоминая красавицу раскачивающуюся в такт неудержанной страсти. Я не помнил себя, поддаваясь горячечному влечению и желая только одного, обладать Зейлой.

После я много думал об этом. Был ли я приворожен или воздействовало некое заклятие? И все чаще возникал однозначный ответ. Нет. Зейла была пламенем. Горячим, разжигающим мое желание. И я просто ему поддался. Единственный, ошибочный раз, отказался быть равнодушным и захотел стать просто человеком.

— Только моя. Со мной. Всегда.

— Твоя! — шепот её обжигал. — Всего одно «да», и я навечно твоя!

Я готов был выдохнуть в её лицо свой ответ. Оттянув голову девушки за волосы и взглянув в мутные от экстаза глаза. Рука моя соскользнула по упругим бедрам…

Дверь открылась ударив о косяк.

Драконий рык заставил зазвенеть хрустальную люстру и, в следующий момент, она рухнула на пол. Острые осколки полетели во все стороны. Я успел перевернуться прикрывая собой Зейлу и ощущая, как тонкие кристаллики впиваются в кожу.

— Дайкар!

Я, приподнявшись, посмотрел на распростертую подо мной императорскую избранницу. Она испуганно взирала на меня, боясь пошевелиться.

— Дайкар! — Голос императора будто резал меня на жгуты. В мозг впивалась, винтом вкручивающаяся в сознание, драконья магия. Я захрипел, нехотя поднялся, стараясь прикрывать собой ту, что еще секунды назад была моей.