Рассмеялся и обнял её, прощаясь. Какая же она, всё-таки, разумная. Повезло с ней отцу. Хочется верить, от нее он уже не уйдет.

Домой вернулись в хорошем настроении и принялись за подготовку к началу учёбы завтра. Пока собирал бумаги в портфель, вспомнил про доклад на конференцию. Сделал пометку себе, завтра обязательно зайти к замдекана по науке. Уже вот-вот нужно будет выступать, насколько помню предварительные договоренности.

Эмма Эдуардовна моему появлению обрадовалась:

— Паша, хорошо, что зашел, а то я уже думала за тобой сама идти. Значит, так — конференция стартует послезавтра. На все время ее проведения ты освобождаешься от занятий. Первый день конференции пленарное заседание и доклады самых важных участников, профессоров, доцентов и зарубежных участников. А твой доклад и еще двух студентов нашего факультета намечены в секциях на второй день. Завтра забеги ко мне снова, я тебе и программу конференции покажу. Уже финальную сделают. А то пару человек не сможет приехать из других университетов.

Текст доклада у меня был полностью готов — переделал немного, в связи с замечаниями замдекана. Появилось в первой части больше цитат Маркса и Ленина, а как же иначе-то, я их маловато внес, как оказалось. Думал по одной достаточно, но нет, оказалось нужно по две-три от каждого классика. Отвык уже, подзабыл немного реалии и интенсивность использования деятелей марксизма-ленинизма и всяких «решений съезда» в науке этого времени.

Но содержательная часть доклада осталась без изменений, это самое приятное. Поняла Эмма Эдуардовна, что я дело предлагаю и оценила это. И, скорее всего, и те, кому она его тоже показывала. Сейчас все страхуются на всякий случай, время такое. По крайней мере, одна из правок на тексте, что она мне вернула, была точно мужским почерком вписана. И по цвету чернил отличалась от других.

Приятно было видеть своих сокурсников, соскучился уже. Хорошие ребята и девчата, очень наивные, но возраст такой, я это понимаю. Троих студентов мы потеряли по итогам экзаменационной сессии, но был шанс, что кто-то из них все же пересдаст и вернется к нам. Как я выяснил, все трое, двое парней и девчонка, пали жертвой расслабона в общежитии. Так загуляли в Москве, вырвавшись из-под строгого контроля родителей, что к сессии оказались абсолютно не готовы. Недооценили объем материала, который надо за короткое время выучить. После школы это распространенная ошибка. Многие по этой причине в первую сессию либо сдают плохо, на трояки, либо вылетают.

Сегодня все трое выбывших были центральной темой обсуждения в группе. Как мне показалось, многих факт возможного скорого отчисления сокурсников заставил призадуматься. Оно и понятно, было у нас еще несколько весьма загульных персон. Но в этот раз им повезло больше. Кто-то с восторгом рассказывал, как вытянул единственный билет из всех, что выучил, кто-то удачно списал.

Еле отсидел на парах, так рвался к Сатчану в гости. Прямо места себе не находил. И сразу к нему и поехал после занятий.

— Так, ты уже по поводу меховой фабрики приехал, освободился? — обрадовался он.

— Еще три дня нужно на конференцию с иностранцами, там мое присутствие контролировать будет замдекана, и можно будет и фабрикой заняться, — ответил я, — но пока еще один вопрос возник неожиданно. Хочу воспользоваться твоим районным «Комсомольским прожектором», чтобы срочно кое-кого на место поставить. Можешь организовать?

— Ого, какой ты мстительный! — усмехнулся Сатчан, но тут же посерьёзнел, увидев мое выражение лица, — похоже, кто-то тебя конкретно так из себя вывел?

— Да родственник по линии жены оборзел. Его жена шляется к нам и лезет в наши дела так нагло, что Галию до слез доводит. А он пальцы гнет, хамит и меры принимать не хочет. Хочу ему намекнуть очень прозрачно, что так дело не пойдет. Чтобы он свою благоверную раз и навсегда приструнил.

— Ну понятно, согласен, это уже хамство так себя вести, — сосредоточенно кивнул Сатчан, — особенно для родственника.

— Ну так!

— А что за предприятие у него, и кем он там? — спросил Сатчан с интересом в глазах.

— Таксопарк, пару километров от тебя расположен, номер пять. Он там замдиректора.

— Замдиректора? В таксопарке? Ну тогда ясно, что он выпендриваться начал, там простые ребята не работают. — тут же отреагировал Сатчан. — Ну а что, мне это тоже полезно может быть, там же наверняка есть, что нарыть, чтобы мы отчитались?

— Поверь, нарою, — кивнул я, — дефицитные запчасти, махинации с выручкой, торговля бухлом шоферами, на крайний случай. Более чем уверен, что там много чего есть того, что они не жаждут засветить. И мне завтрашнего дня как раз хватит, чтобы застращать родственничка. И подсобрать нарушений для отчетности, чтобы он очень внимательно меня слушал в следующий раз.

Сатчан, не откладывая, прямо при мне сделал звонок главе районного Прожектора. Он мне как раз недавно жаловался, что предшественник его запустил работу, и «прожектора» в районе только на бумаге и числились. А Сатчан взялся за дело всерьез, и теперь все они начинают оживать. Правда, еще жаловался, что энергичных людей из комсомола в «прожектора» еще можно найти, а знающих и понимающих, что нужно делать — пока что не получается. Ну так мне таких и не нужно, я сам знаю, что делать, остальные мне чисто для декораций нужны.

Сразу после разговора с Сатчаном я и поехал на назначенную встречу. У главы Комсомольского прожектора Пролетарского района работа заканчивалась через двадцать минут, так что сразу с ним у проходной и договорились встретиться. Какой-то приборостроительный завод, в СССР их было так много, и очень жаль, что в девяностые их массово позакрывали. Я смотрел как-то статистику по Германии, так они на этом приборостроении десятки миллиардов евро экспорта делают, в том числе и в Россию. Что уж про Китай говорить… сколько технологий мы в девяностые загубили, сколько талантливых инженеров от нищеты эмигрировало… Все время забываю, когда про это рассуждать начинаю, что сейчас 1972, следовательно — все это еще предстоит.

Сатчан по моей просьбе как следует накрутил парня, так что, когда мы с ним встретились, тот был полностью готов сотрудничать. И четко понимал, кто из нас главный. А то мне еще с ним бодаться не с руки, хватит и козлистого родственничка Галии.

— Савостюк Илья, — представился он мне, крепко, но без излишней напористости пожимая руку. Впрочем, после бетонных работ я руки больше людям пожимать не боялся, хватка у меня теперь была крепкая, то, что надо.

Илья был явно не из славян, а из семитского племени, но мне это было чисто для сведения. Никогда мне не мешала ни с кем работать национальность человека. Чуть ниже меня ростом, глаза умные — вот это для меня и важно. Надеюсь, у него не только внешний вид умного человека будет.

— Значит так, Илья, — начал инструктировать я его прямо на улице, — завтра к десяти сможешь свою команду собрать?

— Лучше к двенадцати, мне нужно будет отпросить девчат и ребят с рабочих мест, а сейчас уже поздновато для этого. Да и не уверен, что прямо на завтра у всех получится.

— Хорошо, предварительно договоримся к двенадцати. Сразу в двенадцать делаешь звонок директору пятого таксопарка, оповещаешь его, чтобы ждал нас скоро с визитом по линии комсомола. Если будет отбрехиваться или пытаться говорить, чтобы попозже, гни свою линию — мол, тебе большое начальство велело, и ты ничего не знаешь. Пусть сразу поймет, что с ним с позиции силы разговаривают, а не юродивые робко на пороге топчутся, конфетки выпрашивая. Понятно?

— Понятно!

Мне понравилось, что глаза парня засветились интересом. Ага, он не робкого десятка, сработаемся! Да и какому амбициозному пацану не понравится в таком возрасте директоров предприятий строить! Кем он у себя на приборостроительном работает — ясно, что невелика шишка. Вряд ли мастером, всего лет на шесть меня старше, небось только после вышки пришел. А раз в Комсомольский прожектор напросился бесплатно работать, то всяко, амбиции у него есть.

— В половине первого встречаемся все на проходной таксопарка, чтобы они в панике уже начали бегать, но никаких следов замести за собой еще не успели. Дальше я буду говорить, что делать, а вы мне подыгрывайте. Что касается других инструкций на месте — ходим, осматриваем все придирчиво, пусть каждый прихватит тетрадку пустую и старательно в нее время от времени что-нибудь малюет. Хоть песиков с котиками рисуйте, они