Выяснить телефон Артура Тимофеевича Лучкова, зная его адрес,не составило труда, и Надежда уселась поудобнее на диване и набрала номер. Ейответил жизнерадостный окающий мужской голос.

— Артур Тимофеевич? — спросила Надеждадоброжелательным тоном старой учительницы.

— Он самый! — радостно отрапортовал Лучков, какбудто его невероятно осчастливил тот факт, что кому-то известно его имя-отчество.

— Как хорошо, что я вас застала! — Голос Надеждыпросто сочился медом. — Я беспокою вас по поручению Мемориального обществаАнны Ахматовой.

По задумчивой паузе на другом конце провода Надежда поняла,что названное имя ничего не говорит собеседнику. И это только развязывало ейруки.

— Видите ли, Анна Андреевна бывала несколько раз ввашей квартире, в тысяча девятьсот пятьдесят пятом и в тысяча девятьсотпятьдесят шестом году у своей знакомой…

— Ну?! — радостно изумился Артур Ти??офеевич.

Хотя он и не знал, кто такая Ахматова, но сам фактпричастности его квартиры к чему-то значительному явно наполнил его сердцегордостью.

— Так вот, мы и хотели бы узнать, — продолжалаНадежда, стараясь укрыться за безлично-неопределенным «мы», — не осталосьли в вашей семье каких-либо материалов или воспоминаний об этом посещении.

Вы сами в этой квартире давно живете?

— Нет, пять лет только, — все так же радостноответил Лучков, — я эту квартиру в наследство получил.

— Вот как? А кто до вас в ней жил? Пожилые люди? Можетбыть, от них какие-нибудь дневники остались?

— Да что вы! — Лучков добродушно засмеялся. —Какие дневники? Люська здесь до меня жила, сестра двоюродная. Чтобы Люська чегозаписывала? Я вас умоляю!

— А что же с ней случилось? — спросила Надежда ссочувственным любопытством. — Ведь она, как я понимаю, была довольномолода?

— Конечно молода, хахаль ее убил, приревновал, что ли,к кому… Пять лет ему, козлу, дали. Я и на суд ходил.

— Вот как… — протянула Надежда.

Пять лет.., пять лет назад цвел у тихого кактусовода Гусевазнаменитый пилоцереус Пульпика… Пять лет назад якобы выбросилась из окна егожена, известная актриса Гусарова, то есть не она, потому что окно то же самое икактус тот же самый, и трудно предположить, что из одного и того же окна в однои то же время выпали или были выброшены две похожие друг на друга молодыеженщины.

Значит, неизвестная женщина с фотографии погибла вместоЛарисы Гусаровой. И тогда же, по странному стечению обстоятельств, непутевуюЛюську, из окна которой была сделала роковая фотография, убивает любовник,якобы ее к кому-то приревновавший. И получает опять-таки пять лет… Не слишкомли много совпадений? Из своего жизненного опыта Надежда вынесла твердоеубеждение, что многочисленные совпадения имеют обычно искусственную природу.

— А как же звали этого, как вы выразились,хахаля? — спросила Надежда своего жизнерадостного собеседника.

Конечно, Люськин хахаль не имел отношения к Анне АндреевнеАхматовой, но Лучкову такой интерес показался вполне оправданным: какую женщинуне взволнует потрясающая «жизненная» история — убийство из ревности! — ион напряг свою память.

— Эдик его звали.., вроде бы фотограф был…

— А фамилия? — взмолилась Надежда, вовсе уже неожидая, что Артур вспомнит фамилию.

— Фамилия? Черт, да какая же у него фамилия.., ведьходил же я на суд, а там сколько раз фамилию повторяли. Не то Тарасюк, не тоПоросюк… Как-то похоже, а вспомнить не могу…

До него наконец дошло, что интерес, который незнакомая дамапроявляет к Люськиному хахалю, выглядит подозрительно.

— А вам-то зачем его фамилия? — В голосе АртураТимофеевича прозвучали угрожающие нотки. — Что вы все расспрашиваете?

— А тот молодой человек, что квартира ваша известностьприобретет, раз Анна Андреевна в ней бывала. Может быть, даже доскумемориальную повесят, — строго сказала Надежда.

— Ну ладно, — подобрел Лучков.

Повесив трубку, Надежда задумалась.

Каждый новый шаг открывал перед ней все новых персонажей, иконца-краю им было не видать. Сначала — кактусовод Гусев, потом — актрисаГусарова, теперь — фотограф Тарасюк (или Поросюк). Этот фотограф вызывал у неенаибольший интерес.

И самые большие опасения. Если пять лет назад он ужесовершил убийство, то что помешает ему снова покуситься на человеческую жизнь?А ведь именно пять лет, по словам Лучкова, присудил Эдику наш самый гуманныйсуд, и, значит, как раз недавно он вышел на свободу. И снова начались события,связанные с роковой фотографией. И уже пролилась кровь. Пока убит кто-тонеизвестный, судя по всему, случайный мелкий жулик, но если этому Эдику оченьнужна фотография, то он не остановится на одном трупе.

Надежда подумала еще немного и со вздохом набрала телефонАнны Аркадьевны Святозаровой.

Анна Аркадьевна была дама удивительная, сколько ей лет — незнал никто, но по косвенным признакам, например, по книге воспоминанийСтаниславского с дарственной надписью, скромно стоявшей у нее на стеллаже,можно было предположить, что ей далеко за шестьдесят, но она была так ухожена итак прекрасно выглядела, что в иные моменты и при удачном освещении ей можнобыло дать около сорока. И поклонники у нее не переводились. И какие поклонники!

На той же полочке, где красовался Станиславский, нашлосьместо для знаков внимания и от других кавалеров поразительной известности…Впрочем, и сама Анна Аркадьевна была человеком в городе очень даже хорошоизвестным. Она была потрясающим адвокатом по жилищным делам. Если кто-то хотелзаконным способом улучшить свою жилплощадь, или без сомнений утвердиться вправах наследования, или обойти спорный пункт жилищного законодательства, емусоветовали обратиться к Анне Аркадьевне.

Надежда была знакома с Анной Аркадьевной очень давно:когда-то их квартиры были на одной лестничной площадке. С тех пор разъехалисьна разные концы города, но сохранили телефоны друг друга. Близких отношениймежду ними не было, и беспокоить занятую женщину Надежде не хотелось, но, судяпо всему, никто больше не смог бы ей помочь.

— Анна Аркадьевна, дорогая, я к вам, конечно, по делуобращаюсь. Вы ведь в городской адвокатуре тысячу лет, всех там знаете…

— Ты, Надя, мой возраст несколько преувеличиваешь,насчет тысячи, но что всех адвокатов знаю — это факт.

— Мне очень нужно узнать подробности одного уголовногопроцесса пятилетней давности. Убита была женщина, Людмила Лучкова, в своейквартире на проспекте Декабристов — теперь это Офицерский. Осудили ее любовника— Эдуарда Тарасюка или как-то похоже. Мне хотелось бы узнать подробнее, ктотакой этот Тарасюк, вышел ли он на свободу.., ведь наверняка кто-то из вашихзнакомых был защитником…