ими. Да, эта война питалась наркоденьгами. Вся страна питалась наркоденьгами. Сейчас на родине на первый план вышла нефть. И на нее тут же наложил руку правящий род – нахичеванская группировка с ее несокрушимым, бессмертным лидером. Но и при дележе нефти наркотики и наркоденьги значили немало. А «елочка», если ее прибрать к рукам, поможет завоевать новые позиции. Железные позиции. Несокрушимые позиции! Ах, как нужна ему эта лаборатория!

– Крайний случай – захватить Бандеру и выбить из него все силой, – предложил Шарифов.

– Он на «даче» – как в крепости.

– А как насчет Гусейна Зейналова и его людей? – улыбнулся торжествующе Шарифов.

– Сколько я слышу о них.

– Они скоро прибудут. Несколько десятков воинов ислама, прошедших через все и умеющих все. Они способны снести полгорода и не поморщатся. Вы же знаете.

– Знаю. – Амаров не разделял такого восторга. – Как с оружием для них?

– Часть уже переброшена.

– Ты радуешь старика, сынок.

– Я верен вам, Ровшан Магомедович. И останусь верен до последнего.

– Ах, эта верность.

– Я знаю, чем вам обязан.

– Еще бы! – улыбнулся Амаров.

Сейчас он верил своему ближайшему помощнику. Действительно, в свое время спас его голову. Тот, капитан КГБ, после развала СССР устроился на теплое место в спецслужбе Азербайджана, увяз в политике. Поставил не на ту лошадку. Его арестовали. Приговорили к расстрелу. Из тюрьмы его вызволил Амаров. Шарифов принадлежал к его дальним родственникам, а родственников не бросают в беде. Позже Амаров взял его в дело. Он знал всю подноготную бывшего офицера. И тот слишком во многом зависел от него. В идущие от сердца верность и преданность хозяин не верил. Другое дело – брак по расчету. А по всем расчетам Шарифов должен глотку рвать за него и ползать перед ним на брюхе, что, кстати, и делал.

Амаров знал, что бывший гэбэшник по мелочам надувает его. Присваивает деньги, обсчитывает и наивно полагает, что все шито-крыто. Хозяин прощал ему это, поскольку, как известно, непогрешимых людей не бывает. Человек, подворовывающий по мелочам, редко замышляет крупную пакость. Амаров не переносил безупречных. Они его настораживали. От них тянуло запахом измены.

– Работай, Сахиб. Я тебе верю.

Шарифов встал. Поклонился.

– «Елочка» будет нашей, – пылко заверил он. – А Бандера умрет. Я клянусь.

– Спасибо, сынок. Я не хочу в тебе разочароваться. Мне будет больно. – В этих словах слышалась неприкрытая угроза.

– Я все сделаю.

* * *

Алтаец собрал в тире, располагавшемся в длинном подвале под пристройкой, восемь боевиков, свободных от несения охраны.

Тир был хорошим. Мишени располагались в двадцати пяти, пятнадцати и десяти метрах от огневого рубежа. Имелись и появляющиеся мишени, предназначенные для отработки скоростной стрельбы.

– Итак, пистолет Макарова. Штатное оружие, – Алтаец продемонстрировал «ПМ». – Все время слышу разговоры, что инструмент негодный. Руки кое у кого негодные.

Алтаец пристально оглядел свое воинство.

– Так, Летчик, Гусь, Рейнджер и Питон – на огневой рубеж шагом марш.

Пластмассовая рукоятка привычно легла в ладонь Влада. Наушники он надевать не стал. Грохот выстрелов не мешал ему. Он умел заставлять себя не обращать на него внимания.

Влад стрелял из всего, что стреляет. И дело не в том, что он блестяще изучил все системы оружия – этому нужно посвятить всю жизнь. Но он знал, как проникать в суть оружия, как войти с ним в резонанс, слиться в единое целое. Как посылать вместе с пулей заряд своей воли – тогда свинцовая дура, будто живая, найдет свою цель. Учил его этому Мастер – наверное, самый великий из живущих воинов. Оттачивал Влад навыки в десанте – на стрельбищах и на поле боя. Побывал после увольнения из армии Влад и во французском легионе, но тамошняя муштра ничего полезного ему добавить уже не могла.

– Стрельба на точность. Без времени… Оружие к бою… Огонь, – резко приказал Алтаец.

Влад мягко повел ствол сверху вниз и плавно выжал спусковой крючок. С новым оружием надо освоиться. Он выстрелил еще раз. Неторопливо высадил весь магазин.

– К мишеням.

Оружие оказалось хорошо пристрелянным. Результаты у Влада были не такие плохие, но и не отличные – примерно как у остальных. Он мог бы уложить все пули в десятку без труда. Но выделяться из общей массы вредно.

– Могло быть и лучше, – сказал Алтаец, когда все отстрелялись по мишеням. – Сегодняшняя тренировка – скоростная стрельба.

Тренировка по стрельбе – занятие напряженное. Суть ее проста – в минимальное количество времени вогнать как можно больше пуль в мишень. В бою необязательно попасть точно в сердце. Достаточно, чтобы все пули достигли цели.

Методика обучения была стандартная, принятая в спецназовских подразделениях. Первая серия упражнений – один выстрел по мишени, появляющейся на три секунды. Затем идет по нарастающей. Десять выстрелов за полторы минуты, при этом извлечь пистолет из кобуры, вставить магазин. Потом десять выстрелов за минуту с заменой магазина после четвертого выстрела… Десять выстрелов за двадцать секунд. Десять выстрелов за десять секунд…

В ушах гремел грохот выстрелов, ноздри терзал запах пороха, глаза ел дым. Но это забава для настоящих мужчин.

После первой серии пошла стрельба на скорость по нескольким мишеням. Пять выстрелов за шесть секунд. И все пули должны улечься в силуэт. Тут главное послать первую пулю в точку. Тогда остальные лягут как по заказу.

У большинства «бандеровцев» чувствовалась хорошая школа и крепкая рука. Сталлоне явно служил в контртеррористическом центре – подготовка соответствовала. И манера владеть оружием точно такая, какой учат там, – ее Влад знал. Еще пара человек тоже работала очень профессионально. Вояки стреляли лучше уголовников, что и неудивительно. Но братва тоже лупила неплохо. Возможно, некоторые подрабатывали на хлеб с маслом киллерским делом.

Гудели вентиляторы, высасывая из помещения дым и запах.

– Вы поворачиваете только руку от мишени, – твердил Алтаец Питону, двухметровой глыбе с круглым красным лицом. – Нужно поворачивать все туловище. Плечевой пояс должен быть жестким. Ясно?

– Угу, – кивнул Питон.

– На рубеж.

Наконец тренировка закончилась.

– Следующее занятие – отработка стрельбы с уходом с линии огня, – напоследок сказал Алтаец. – В прошлый раз Питон и Цхинвалец отстрелялись плохо. Самоубийцы – попадут только себе в лоб… Все. Обед.

Влад вышел из тира вместе с Летчиком. На улице только что прошел мелкий дождь. Погода в Семи-озерской области менялась порой по три раза на дню. Первая половина лета выдалась очень жаркой, сейчас же подоспели мелкие, противные дожди.

– Часто так гоняют? – спросил Влад.

– Алтаец старается, – сказал Летчик. – Держит подразделение в боеспособном состоянии.

– Подразделение, – усмехнулся Влад.

– А что, вполне можем выполнять боевые задачи… Еще марш-броски устраивает. И тактические занятия – по мере возможностей.

– Да?

– Слаживает группы. А еще – «Зарница».

– Что?

– Пейнтбол. Лупим раз в неделю друг в друга шариками с краской, как первоклашки.

– Ничего себе.

– Блатота бурчит. Считает, что их за дуриков держат. Мол, что