Роуз уставилась на него, ее сердце тяжело стучало. Мистер Фаунтин – невероятно сильный волшебник. С двумя коллегами (к сожалению, ныне покойными) он открыл секрет производства золота и заключил с правительством весьма выгодное соглашение о том, как именно следует пользоваться этим секретом. Ему случалось пасть жертвой чар личины, но вот так открыто признаваться в неспособности раскрыть тайну? Роуз стало жутко. Он должен что-то придумать. Ему же все по силам, правда?

– Найдете, сэр, – заверила она хозяина, и его лицо несколько смягчилось. Она оглядела комнату. – А эти приборы не могут помочь? Что делает вот этот? – Медные шестеренки механизма рядом с ними все еще вертелись и пощелкивали.

Мистер Фаунтин снова рассмеялся, но на сей раз ему, похоже, действительно стало весело.

– Ах, Роуз. Он отсчитывает пылинки. Зернышки пыли. Вот и все.

* * *

На следующее утро через щель для писем просунули нечто гадкое. Вся площадь знала, что в доме номер 23 живет волшебник, это не держали в тайне. Роуз, которую отправили убирать грязь, испытывала все меньше сочувствия к испуганным людям, перешептывавшимся на улицах. Она гадала, когда кто-нибудь начнет сопротивляться и что тогда случится.

Билл возник перед ней, когда она вернулась с щетками и тряпками, и отмахнулся от ее жалоб на грязь.

– Она будет! Морозная ярмарка. Река замерзла, и на ней уже строят прилавки. Мне рассказал парень-буфетчик из дома напротив, когда я расчищал дорожку к парадной двери.

– Расчищал дорожку, чтобы людям было удобнее засовывать конский… конский помет… в щель для писем! – огрызнулась Роуз. Сиротское воспитание мешало ей говорить прямо. В приюте Святой Бриджет таких слов не произносили.

– Брось, Роуз, – жалобно протянул Билл. – Ты же обещала, что пойдешь. Неужели решила отвертеться?

– Нет, – вздохнула Роуз. – Я пойду. Мне просто… страшно. Становится все хуже и хуже. Хозяин сегодня опять на рассвете уехал во дворец. У нас с Фредди уже сто лет не было урока.

– Только не говори мистеру Фредди про завтра! – предупредил Билл. – Я не собираюсь таскаться по ярмарке с ним, буду выглядеть как круглый дурак.

Несмотря на страхи и все более истеричные газетные заголовки, Роуз с нетерпением ждала похода на ярмарку. Она сказала Биллу, что из дома лучше выходить поодиночке – Сьюзен и так уже дразнила Билла, что он влюбился в Роуз, ни к чему давать ей лишний повод. Даже мисс Бриджес странно посмотрела на нее с утра, а ведь экономка-то всегда была на ее стороне. Билл как будто не замечал, что кроме него почти никто из прислуги не разговаривает с Роуз, и она не хотела указывать ему на это.

Они встретились на углу площади – Роуз снова влезла в старый макинтош. Она хотела было пойти без ненавистных галош, но в последний момент все-таки натянула их. Ноги лучше лишний раз не мочить, ведь всем известно, что промокшие ноги – прямая дорога к самым разнообразным и противным болезням, а время сейчас самое неподходящее, чтобы болеть. Пытаясь сгладить впечатление от уродливых галош, она надела красивый капор.

Роуз беспокойно поглядывала на Билла, надеясь, что он не начнет делать какие-нибудь глупости. Раз они вместе шли на Морозную ярмарку, любой мог подумать, что они влюбленная парочка, но она бы ни за что не позволила мальчику поцеловать себя.

К счастью, Билла, похоже, больше волновали собирающиеся тучи, чем Роуз.

– Не могу поверить, смотри, вечером опять пойдет снег, на что спорим? Ненормально это, Роуз, клянусь, октябрь же на дворе. – Когда она ничего не ответила, он удивленно взглянул на нее. – Эй! Тебе хозяин ничего не рассказывал? Это все-таки колдовство?

Роуз озабоченно огляделась, хотя едва ли кто-нибудь стал бы следить за парой ребят из прислуги. И все же, если их услышат, будет катастрофа. Затем девочка пристально посмотрела на Билла. Она была почти уверена, что ему можно доверять, – пусть мальчик так же по-глупому боится магии, как и остальные слуги, он все-таки на ее стороне. Неужели Билл думает, Роуз способна превратить его в камень или скормить дракону? Это было бы очень грубо.

– Он так считает, – тихо сказала девочка. – Только никому не говори! Никому, обещаешь? – «Надо было сначала заставить его пообещать», – в панике подумала она, видя, как лицо Билла бледнеет и становится того же цвета, что и грязный снег у них под ногами.

– Ага, обещаю, – прошептал Билл. Казалось, ему нехорошо.

– Ты же сам говорил, что это магия! – возмутилась Роуз. – Я только подтвердила твои же мысли!

– Знаю, но… Если он так говорит… – Билл провел рукой по лицу, мокрому от пота, несмотря на мороз. – Значит, так оно и есть, верно? – Он застенчиво усмехнулся. – Я-то просто ныл из-за погоды, как миссис Джонс каждый раз, когда ее ревматизм предсказывает дождь. Я же не думал, что оно и в самом деле… – Он вздохнул. – А может, и думал. Никогда еще не бывало Морозной ярмарки в октябре. И что он собирается делать?

– Мастер не знает, кто все это наколдовал, – призналась Роуз. – Но выяснит! Он до них доберется, – добавила она из чувства преданности хозяину, хотя в последний раз, когда она его видела, мистер Фаунтин был не в самом боевом расположении духа.

Билл кивнул, заметно повеселев:

– Конечно. Он же гений. Ты не боись, Роуз. Он все может.

Хотелось бы Роуз ему верить! Но идя по лондонским улицам, по колено засыпанным снегом, где с каждой крыши свисали ряды сосулек, она понимала, что колдовство такого масштаба одному человеку победить не под силу. Возможно, мистер Фаунтин искал себе союзников среди других волшебников. А может быть, и нет – если не хотел сеять панику. А рассказал ли он королю? Если снег и похищение принцессы как-то связаны… а снег продолжает идти… Она просто терялась в догадках, что все это значит…

– Почти пришли, Роуз, я слышу музыку! – Билл уже забыл про снежное колдовство – пусть волнуются те, кто разбирается в магии.

Даже Роуз пиликанье скрипки вывело из тревожных раздумий, и они оба поспешили к реке.

– Спустимся по Фозергилльской лестнице! – радостно предложил Билл.

Со ступенек, ведущих к реке, счистили снег, но на них все еще было скользко, и Билл любезно помог Роуз. Огромная река, полностью застывшая между мостами, оказалась таким величественным зрелищем, что Роуз и думать забыла о слишком ранней зиме, созданной волшебством. Девочку захлестнул восторг. Люди приходили на ярмарку, чтобы повеселиться либо чтобы заработать денег – а по возможности и то, и другое. Вдоль по течению реки поставили два ряда палаток, где продавали еду, большие порции напитков и были устроены всевозможные развлечения.

– Два пенса за вход! – Перед ними вырос крупный мужчина в старомодной ярко-красной форменной тужурке, весь обмотанный шарфами.

– А у меня всего два пенса, – разочарованно прошептала Роуз Биллу. Она все еще расплачивалась за сшитые для нее платья, и мисс Бриджес не выдавала ей на руки больше нескольких пенсов за раз.