– Тебе видней.

– Куда теперь? – Он сменил тему.

– В гостиницу, – решительно ответила я.

Мне срочно требовалась передышка. Нужно разобраться в собственных ощущениях и систематизировать сведения, полученные в течение дня. В том, что смерть Лихарева наступила не в результате несчастного случая, я уже не сомневалась.

В гостинице я заказала ужин в номер, уселась с тарелкой у окна и задумалась. Для начала я разложила по полочкам всю добытую информацию и стала перебирать тех, кому могла быть выгодна смерть Лихарева. Получалось, что его смерти могли желать сразу несколько человек.

Первый претендент, естественно, брат покойного. В его распоряжение поступили дом и все сбережения Романа. Была ли у него возможность попасть в конюшню и посодействовать, чтобы брат свернул себе шею? Что он делал той ночью? Выяснить это мне пока не удалось, а следователь таким вопросом и не задавался.

Второй претендент – Евгения, помощница Лихарева. Со смертью Романа освобождалось место жокея, которое она так хотела занять. Конечно, ее могли и прокатить. До следующих соревнований Кугушеву ничего не стоит найти более достойного кандидата. Насколько я поняла, он как раз и собирался выбрать опытного жокея. Однако и у Евгении теперь появилась возможность предложить себя в качестве жокея кому-то другому. Как ни крути, самый сложный тур соревнований выиграла именно она. Если бы не смерть Лихарева, о ней так никто бы и не узнал. Где была и чем занималась Евгения в ту ночь, я тоже не знаю. Пока не знаю.

Но после беседы с Вадиком появился еще один кандидат в убийцы. Некто Краснов, владелец жеребца, соперничающего с Арабеллой. Так ли важна победа в соревнованиях для владельца лошади? Несомненно, иначе он не стал бы тратиться на все эти тренировки, взносы за участие и прочее. Краснов мог рассчитывать, что, убрав жокея, он автоматически убирает с пути основного соперника. Наверняка он думал, что Арабеллу снимут с последнего тура соревнований. Мог ли он предположить, что замена Роману найдется так быстро? Вряд ли кто-то из окружения Кугушева стал бы распространяться, что к соревнованиям готовился не только Лихарев.

Но достаточный ли это мотив, чтобы пойти на убийство? Для кого-то, может, он и выглядит мелковато. Но человек, одержимый желанием победы, видит мир иначе. Есть ли у Краснова алиби на прошедшую ночь? Вопрос.

Вот только как мне получить ответы на все эти вопросы в максимально короткий срок, если официальное следствие не обнаружило состава преступления? Конечно, я как частный детектив имею право заниматься любым делом независимо от органов следствия, но станут ли эти трое откровенничать со мной? Не буду же я, как в случае с Вадиком, брать каждого за грудки и махать перед носом зажигалкой?

Допустим, я могу пообщаться с квартирной хозяйкой Евгении. Незаменимый Боля уже просветил меня на этот счет: Евгения снимает комнату в Свечине. Если хозяйка подтвердит, что ее постоялица всю ночь провела в доме, подозрение с нее автоматически снимается.

На Егора можно попытаться надавить. В первую нашу встречу он не произвел на меня впечатление человека, способного противостоять грубой силе. А вздумает жаловаться – пускай. Будем решать проблемы по мере их возникновения.

А вот что делать с Красновым, ума не приложу. Что я могу ему предъявить? Презент сторожу не является противозаконным. Не доказывает он и наличия злого умысла. Уверена, этот человек над моими домыслами просто посмеется, а то и куда подальше пошлет. Вот если бы его лошадь победила, тогда другое дело. О Краснове я, правду сказать, вообще ничего не знаю. Надо бы расспросить о нем Кугушева: где живет, чем дышит.

В этот момент в дверь номера постучали, и я поспешила открыть. Мои мысли как будто материализовались: на пороге стоял Кугушев.

– На ловца и зверь бежит. – Я впустила гостя в номер.

– Не понял? Вы о чем?

– Только что о вас подумала, и вы на пороге. Хотела пообщаться.

– Вот и прекрасно. Я к вашим услугам, – ответил он, усаживаясь. – Узнали что-то важное?

– Пока не знаю. В настоящий момент у меня в основном домыслы, предположения и сомнения.

– А я уже стал думать, не напрасно ли мы запаниковали. Может, смерть Романа – действительно несчастный случай? – По голосу Кугушева было понятно, как он устал за сегодняшний день. – Зря я поддался на уговоры Натальи. Не нужно было вас беспокоить.

– А вот это вы напрасно. В смерти Лихарева не все так просто, как кажется на первый взгляд.

Он не дал мне продолжить и перебил новым вопросом.

– Хотите сказать, что нашли доказательства? Романа убили?

– Этого я пока утверждать не могу, – призналась я. – Но подозрения имеются, и серьезные. Скажите, вы знакомы с Красновым? Это хозяин Пульсара, главного соперника Арабеллы.

– Конечно, я его знаю. В дружеских отношениях мы не состоим, но здороваться пока здороваемся. А почему вы о нем спрашиваете? Неужели Краснов имеет какое-то отношение к смерти Романа? Нет, это невероятно.

– Это я и пытаюсь выяснить. Мне удалось узнать, что именно он в ту ночь устранил сторожа, который охраняет конюшню. Не знать о пагубном пристрастии сторожа к алкоголю Краснов не мог, так?

– Да, об этом всем известно, – согласился Кугушев. – Так, говорите, Краснов его напоил?

– Не буквально, но толчок дал именно он, – кивнула я. – Вот мне и интересно, зачем он это сделал. Расскажите, пожалуйста, что за человек этот Краснов.

– Если вы имеете в виду человеческие качества, то могу сказать одно: в деловых кругах его не слишком любят, – осторожно начал Кугушев.

– Поясните, – попросила я.

– Нас, заводчиков лошадей, в России не так много. Естественно, в таком тесном кругу новости разносятся быстро. Так вот, о Краснове говорили, что он подставляет конкурентов, если речь идет о его выгоде.

– Что значит подставляет?

– Уводит из-под носа заказы, причем не брезгует даже откровенной клеветой. Подсовывает заказчику ложную информацию о качестве товара. Или сливает слухи о внутренних разборках. Может пустить утку, что конкурент запорол вязку и не известно, чистокровный ли у него товар. Кто-то верит, кто-то нет, но на бизнесе это все сказывается.

– Ничем не брезгует, значит… – протянула я. – Где остановился Краснов? Я так понимаю, живет он не в Свечине?

– Нет, не в Свечине. На время чемпионата снимает коттедж в нашем поселке, недалеко от моего. Лошади не основное его занятие. Начинал он с табачной фабрики. И по сей день, насколько мне известно, владеет долей в этом бизнесе.

– Как, на ваш взгляд, мог Краснов пойти на убийство ради победы? – напрямую спросила я.

Кугушев крепко задумался.

– Трудно сказать, – ответил он после паузы. – Раньше его ни в чем таком не обвиняли, это точно. Но после того, что вы сказали… За победу в чемпионате полагается приличное вознаграждение, но здесь, конечно, дело не в деньгах. Для заводчика лошадей это прежде всего вопрос престижа. А Краснов – человек амбициозный, это бесспорно.