- Я понимать, - мягко произнес Кристиан, глядя Кире в лицо. Это было похоже на гипноз: так шаманы на юге укрощают диких животных, и львы едят у них с рук и ластятся, словно домашние кошки. Кристиан неторопливо двинулся по комнате, и Полина замерла, будто в ней натянулась тугая струна. Я придержал ее за руку и посмотрел так, словно хотел сказать, что все в порядке.

- Ты не хотеть говорить? – уточнил Кристиан, не сводя взгляда с Киры. – Или ты хотеть, но не мочь?

Она кивнула. Кристиан продолжал движение – это было похоже на танец. Я напомнил себе, что у него четверо детей, и он прекрасно знает, как с ними обращаться. Турген выглядывал из-за кресла, словно из засады, и вид у него был встревоженный – кажется, он готов был идти и отбивать свою принцессу у захватчика.

- Я понимать, - повторил Кристиан. – Твой страх надел тебе на голову колечко, вот здесь, - он осторожно дотронулся до лба Киры, девочка всхлипнула, а Полина вздрогнула. Я сжал пальцы на ее запястье, и она обернулась в мою сторону, словно только что поняла, что я здесь. – И ты уже не бояться… но все равно бояться!

Кира всхлипнула и снова кивнула. Кристиан двигался плавно, неспешно, и я подумал, что он тоже мог бы зачаровывать львов. Меня невольно потянуло в сон.

- Надо хорошо кушать, - сказал Кристиан, и я увидел, как над головой Киры поплыли лепестки тумана: Кристиан ткал заклинание. – Надо слушаться твой мама, много играть, крепко спать. Я сделаю для тебя лекарство, оно невкусный, фу! Но надо пить.

Кира кивнула, издала долгий тяжелый вздох и опустила голову на плечо Кристиана. Полина прижала руку к груди – кажется, ей стало легче.

- Дефочка полностью здоров, - произнес Кристиан, бросив веселый темный взгляд в сторону Полины. Он носил Киру так, словно она была не просто ребенком, которого он видел впервые в жизни, а величайшей драгоценностью. – Этот страх как страх охотника от медведь. Увидел медведь в лесу, фух, испугался! Онемел! Но это проходить, не надо волноваться. Я завтра пришлю лекарство, пить два раза в день перед едой, полной ложкой. Через месяц все пройдет.

- Спасибо, - негромко сказала Полина. Кристиан осторожно усадил Киру на диван, и Турген бросился к ней, как к принцессе, которую дракон наконец-то выпустил из логова.

- Это часто случаться. Дети боятся, когда родители кричать друг на друг, боятся страшный сказка, война, дракон, - Кристиан махнул рукой. – Все пройдет, я могу обещать. Эта дефочка еще всем нам покажет, что есть хороший здоровый ребенок.

Я пошел проводить Кристиана до ворот и не мог не спросить:

- Твои дети плакали, когда были маленькие?

Он только рукой махнул.

- Конечно. Все дети плакать, такова их природа. Что же теперь, не заводить детей? Маленький Ульрих так плакать, что я почти лишиться ум! Мне казаться, что у меня их два – один кричит на руках, второй в кроватке. Я готов был биться об стену, представь себе.

Я не стал спрашивать, хотелось ли ему бросить жену и сына. Не хотелось, судя по тому, что после Ульриха родилось еще трое сыновей и дочерей. Мы распрощались и, обернувшись, я увидел, что Полина и дети тоже вышли в сад. Вот и хорошо, что может быть лучше прогулки летним вечером.

- Мы играть! – крикнул Турген и потащил Киру туда, где в кустах лежала целая гора его игрушек. Я кивнул; Полина подошла ко мне, и какое-то время мы стояли молча. Потом она сказала:

- Спасибо вам. Теперь я точно знаю, что все наладится.

- Обязательно наладится, - улыбнулся я, и мы неторопливо побрели к скамейке под деревьями. Вечер был светлым и тихим, воздух наполняли запахи цветов, и настроение было как раз для того, чтобы писать стихи о прекрасных дамах и любви. – Заклинание поможет, лекарства тоже.

Полина кивнула. Сейчас, сидя рядом со мной на скамье, она была какой-то очень мирной и очень домашней. Я не мог сказать точно, но кажется, это было именно то чувство, которое я искал после войны и не мог найти. Просто сидеть на свежем воздухе, ощущать душу и тело в гармонии и знать, что и дальше меня ждет только хорошее.

- Спасибо, - повторила Полина. – Знаете, Джейми, иногда я начинаю думать, что не хочу возвращаться. Что тут для меня тоже есть место.

- Конечно, есть, - решительно заявил я и вспомнил, как она упала с лестницы мне в руки. Ладони еще помнили тепло ее тела, прикосновение, далекий пульс. – Я хотел бы, чтобы вы остались. Чтобы мы и дальше вот так…

Я не договорил. Полина сдавленно вскрикнула и, поднявшись со скамьи, обернулась ко мне и прошептала:

- Дети. Я не слышу Тургена.

Я понял, что в саду и в самом деле тихо – а Турген обычно болтал, не умолкая, и его звонкий голос постоянно звучал где-то с краю. Но теперь было тихо, и тишина была страшной.

Мы выбежали к воротам – никого. По траве тянулся след от колес детского экипажа, который ездил самостоятельно, оснащенный артефактом, и я схватился за голову.

- Сбежали? – пробормотал я, и Полина ахнула. – Укатили на игрушке?

***

Полина

Мы выбежали за ворота – по тихой вечерней улице шли гуляющие, проезжали экипажи, но ни Киры, ни Тургена не было видно. Джейми бросился по тротуару мимо домов, я спешила за ним, подхватив подол платья – нет, в таких складках точно не побегаешь! Кира, девочка моя, только бы ты нашлась!

- Бандита моего не видели? – спросил Джейми у гуляющей парочки. Леди скривила губы в тонкой усмешке, а ее спутник махнул рукой куда-то в проулок.

- Да, катил с барышней в игрушечном экипаже, - сообщил мужчина. – Туда, кажется.

Мы побежали в проулок – и вновь никаких следов детей. Джейми остановился, схватился за лоб, словно пытался понять, что делать. Я повторяла себе, что ничего страшного не произошло, что это тихий городок, и Тургена здесь знают, найдут и вернут домой, но успокоиться не получалось. Казалось, во мне медленно поднимается огненный столб, перехватывая дыхание и останавливая сердце. Кира, маленькая, где же ты…

- Так, сейчас, - выдохнул Джейми и принялся энергично растирать ладони. – Они не могли далеко укатить,