противником. Есть и куча конфликтов между собой. Тьма и свет, огонь и вода, измененные и люди. Интересно, есть еще кто?

— Забыл, — пробурчал я. — Если есть некроманты, то должны быть и те, что за жизнь. И стихия воды здесь не самая крутая стихия.

Я почувствовал внутреннее возмущение, но сразу же улыбнулся. Нет уж, надо радоваться тому, что есть.

— Если б не вода, то я бы умер, насытив Адель, — усмехнулся я, открывая книгу, — Мне очень повезло, и не хватало еще поругаться со своей же стихией. Это же мир, где есть энергетические сущности… Хм, интересно, а в этом мире есть бог любви? Если есть и он приблизится ко мне, то надо бы узнать у Данте способы убить бога.

Книга была старой, словно изжеванной, пожелтевшие страницы пахли пивом и запекшейся кровью. Местами книга словно горела в костре. На обложке же было написано: «Дневник Размышлений, версия третья».

В лавке на первом этаже всё еще тихо бурчали, а я листал книгу, даже не притронувшись к каше, в которой таяла ложка со сливочным маслом.

— Вода есть везде, — прочитал я записи мастера Огня. — Даже в огне может быть частичка воды, которая питает огонь.

— Водород, — улыбнулся я.

— Моя жена не была мастером огня, но сотворенный ею поток огня там, в горном храме при первой встрече, очаровал меня. И лишил бороды, — писал мастер огня. — Лишь много позже я узнал, что она мастер стихии Воды. И именно эта особенность сподвигла меня коснуться стихии молний, но о ней я писал в прошлой книге, а сейчас о воде…

Эта книга была глубже в понимании, я быстро листал ее, пытаясь выбрать, что следует пропустить, а что читать более внимательно. Но выходило, что пропускать нельзя и строчки.

Дверь скрипнула и в кухню зашел Данте, уже в привычном образе старика, ухмыльнулся и сел рядом.

— Там, в лавке, была твоя боевая форма? — спросил я, пытаясь направить ложку с кашей в рот, но чуть не выколол себе глаз.

— Нет, форма для пугания, — нахмурил седые брови Данте. — Ну и зачем ты соврал, что умеешь мгновенно убивать тех, кого облил водой?

— Так поубивали бы вы друг друга, а у меня учителя еще не было. А тот, что есть, даже первый урок не провел, — пробурчал я, не отрываясь от книги. — И как ты вообще можешь чему-то обучать меня? Ты не водник.

— У нас нет школ для стихийников, это надо в империю ехать. А тебя, водника, обучать смогут разве что на востоке. Здесь же на неделю пути стихийников воды не найти, — улыбнулся Данте. — Так что выбор у тебя невелик.

— Ты не лучший учитель, и я способен все понять сам, — не унимался я.

— И все же, — вздохнул Данте. — Ты, конечно, гений, но до всего сам не додумаешься.

— Согласен, но всё же мне нужен если не мастер воды, то хотя бы одной со мной стихии! А ты некромант и чтец душ, о которых я почти ничего не знаю.

— Эту книгу написал мой дед, — проговорил Данте, и огонек в его глазах мне не понравился. — Тебе надо общее искусство изучить, боевое искусство, теорию. У водников теория хоть и отличается, но ты даже дышать не умеешь.

— Дышать? — удивился я.

— Да, воздух тебе нужен еще больше чем огневику. Влажность, то есть вода, есть в воздухе, подумай об этом перед тем, как измываться над своей кровью, — рассмеялся Данте и замер на полуслове, так как в лавке скрипнула дверь.

— Работа, — шепнул Данте и унесся в свою книжную лавку.

— Добрый день, Агне, не ожидал вас. Как ваши больные? Вам учебник по медицине?

— По хирургии, — проговорила девушка в лавке. — У меня сегодня операция, я вняла вашему совету и не хочу зарезать очередного крестьянина.

— Жалеете больных? — усмехнулся Данте. — На вас это не похоже.

— Меня начали штрафовать! За смерти крестьян! А я что, виновата, что они дохнут десятками? — жаловалась девушка, возмущенная несправедливостью. — Сегодня общий прием для окружающих деревень. Сотни больных, если не тысячи, и я должна показать делом, что Агне не убийца!

— Тогда мои книги вам точно помогут, — вежливо проговорил Данте, а я перестал слушать их скучные разговоры.

Я сидел на стуле, смотря в пустоту, вся жизнь пронеслась перед моими глазами, руки дрожали.

Гений? Нет, последний идиот. В воздухе есть вода, не в поте, не в крови, в воздухе, вот она, вода.

— Коснись ее, она всегда тебя окружает, — тихо прошептал я, протянув руку вперед и пытаясь схватить то, чего нет. — Данте, сукин ты сын, поманил меня печенькой. Вот он, ключик…

Я не ощущал воду, но знал, что она есть. В воздухе есть вода, ее много и она всегда будет со мной. Тем временем в лавку все время приходили клиенты.

Лавка с книгами Данте притягивала огромное количество людей, ведь именно здесь собрано огромное количество знаний. А сам Данте постоянно что-то записывал в книги с неимоверной быстротой, в подвале даже стоял печатный станок. Туда я заглянул еще вчера, перед тем, как поселиться на чердаке.

Я продолжил читать на кухне у окна, как оказалось, автобиографию деда Данте, и слушая, как очередной покупатель заходит в лавку и просит ту или иную книгу. Время начало течь быстрее и вот я вновь погрузился в книгу.

— Привет, дядя Данте, где Арно? — коснулся моих ушей голос Адель и сердце слегка встрепенулось.

— Он занят, — недовольно пробурчал Данте.

— Чем? — не собиралась сдаваться Адель.

— Он мой ученик, не твое дело, чем он занят.

— Он также мой жених, — скромно заметила Адель.

— До весны, не более. Так что, Адель, я вас не задерживаю. И в следующий раз прошу сообщать о своем визите заранее.

— Мы с вами, Данте, кажется, не ругались, почему же вы так ко мне грубы?

— Это скорее вы почему жестоки к парню?

— По законам стаи он должен пробыть у нас до весны.

— Это закон жертвы, к людям в браке