Я смотрю на Рому и не могу отделаться от распаляющих воспоминаний, как жестко он брал меня в своей машине, насаживая сильнее на толстый член с каждым толчком. Или как я опустилась перед ним на колени и обхватила ртом его эрекцию. Как двигалась сама, проскальзывая языком по его головке.

Это сейчас стоит между нами. Как и немое разрешение мужа. Олег сам нашел его, сам ввел в мою жизнь, когда решил уехать.

— Я хочу забрать тебя у него.

У Ромы в глазах те же воспоминания и он вдруг делает то, о чем я фантазировала. Кладет широкую ладонь на мое лицо и проводит костяшкой большого пальца между моими губами, размыкая их напором.

— Хочу в тебя, — добавляет он хриплым голосом. — Мне мало того, что случилось между нами. Ты мне нужна, сладкая, вся ты… Дай мне.

Он толкается и я позволяю ему оказаться у меня во рту. Мягко обвожу языком его палец и наблюдаю, как пьянеет его взгляд. Рома шумно выдыхает и на мгновение отпускает себя — он обхватывает меня за плечи и подтягивает под себя. Я оказываюсь между кухонным островом и его стальным телом. Между холодом столешницы и голодным жаром мужчины.

Голова кружится от того, как он хочет меня. Как сходит с ума и свирепеет на глазах. Как отнимает руку и рывком заполняет меня языком, накрывая своей мучительной жаждой с головой. Она передается мне и расходится легкой дрожью по всему телу.

Где-то отголоском звучит мысль, что Олег может быть рядом. Может войти и увидеть нас… Но я не могу разобрать пугает или возбуждает меня эта мысль. Не знаю и не хочу знать. Я целую Рому и вожу ладонями по его широкой груди. Я соскучилась по нему, по всем тем запретным умениями, которыми он буквально смял меня и сделал своей, пусть на пару ночей и пусть обманом. Сейчас это отступает на второй план.

Рома рычит мне в рот, но я чувствую, что он пытается нащупать тормоза. Он не отпускает себя и ищет момент, чтобы взять себя в руки.

— Где он?

— Что…

— Где Олег? — я ловлю ворот его рубашки и стягиваю ткань между пальцами.

— Ему нужно сделать звонки.

— Уехал?

— Нет, пошел на задний двор.

Рома почти приходит в себя, но я неосторожно двигаюсь, ерзая под ним, и его рвет ко мне навстречу с новой силой.

— Поздно, сладкая. Я предупреждал.

Я замираю, проигрывая запретным ощущениям.

Подчиниться. Сделать это. Отдаться другому.

Рома больше не медлит и толчком бросает меня на столешницу. Он прижимается ко мне стояком, который царапает молнией брюк. Он на пределе, хочет меня до зубного скрежета и едва контролирует силу своих рук. Он задирает юбку трикотажного платья и просовывает ладонь под белье. По-хозяйски проводит, обхватывая меня между ног, и помогает выпятить попку, чтобы нам было удобнее.

— Прогнись. Глубже, да…

Я делаю и он грязно ругается.

— Ты была с ним? — он проталкивает слова сквозь тяжелые выдохи. — Этой ночью?

— Ревнуешь?

— Да, ревную, — он кладет ладонь мне на шею и фиксирует на месте. — С ума схожу от одной мысли, что он дотронулся до тебя.

— Сейчас до меня дотрагиваешься ты.

— Сейчас… Что он делал? Он лез к тебе?

Я веду попкой, напирая на его стояк, и Роме молниеносно становится не до разговоров. Звенит пряжка ремня, отчего внизу живота скручивается дикая спираль напряжения.

Но она разжимается со столь же диким разочарованием в следующее мгновение, когда я слышу, как хлопает дверь где-то в глубине дома.

Рома делает шаг назад, и я неуклюже соскальзываю со столешницы. Он поправляет свою одежду, застегивая пряжку ремня, а мне легче — юбка сама ползёт вниз. Но видок у нас все равно тот еще, мы распалены и не можем спрятать напряженные и пьяные градусом неслучившегося соития глаза.

Олег входит в комнату и почти сразу находит нас. Зависает на мгновение и переводит взгляд с меня на Рому, мрачнея.

— Ты успел, — я первой нарушаю повисшее между нами молчание и забираюсь обратно на столешницу, свешивая ноги. — Мы только начали.

Рома откашливается и закапывается пальцами в волосы, откидывая их назад.

— Только начали? — переспрашивает Олег, включая свой любимый хозяйский тон.

Он не собирается делать выводы, что-то менять в своем поведении. Он упрям настолько, что продолжает гнуть свою линию не смотря ни на что. И он меня злит этим! Какого черта я должна быть примерной леди, когда он ведет себя по-хамски?

— Я с Ромой, Олег, — отзываюсь и перевожу взгляд на мужа. — Ты появился, когда у меня уже завязался роман с другим. И от того, что нам пришлось срочно переехать в загородный дом, ситуация не поменялась.

И ведь пришлось переехать по его вине. Он мало того, что вернулся после долгого отсутствия, так еще принес в мою жизнь опасность. Я словно только сейчас задумываюсь об этом, выношу на свет всё новые и новые ошибки Олега.

— Роман, нам надо поговорить, — Олег кивает в сторону входной двери и засовывает руки в карманы брюк, сжимая кулаки. — Наедине.

— Нет, — я решительно качаю головой. — Я не останусь здесь, если вы начнете выяснять отношения. Даже не думайте, я не собираюсь смотреть на петушиные бои.

— Тогда какого хера ты их устраиваешь?! — взрывается Олег.

— Я? Ты ничего не перепутал? Я оплакивала мужа, а спустя два года осмелилась на новые отношения. Вот и всё, не знаю, где ты здесь нашел мою вину.

Олег заставляет себя выплеснуть раздражение через выдохи. Он отводит глаза от меня и смотрит куда-то между мной и Ромой.

— Ты просто привык, что всё происходит по-твоему. Но это в прошлом, — я подвигаю к себе пакет, который принес Рома.

Переключаюсь на покупки, которые начинаю разбирать. Потом кручусь на кухне, чтобы приготовить обед и отвлечься от гнусной ситуации. Олег уходит первым, а Рома помогает достать посуду из верхних ящиков, но потом тоже отлучается. Я и рада, я люблю готовить в тишине и одиночестве.

Уже привыкла так.

Во мне гуляет нехороший азарт, словно я что-то хочу доказать Олегу, к которому примешивается предвкушение и чувство вины. Все-таки я не привыкла быть стервой, для меня открывается новая роль, которая как слишком яркое и вызывающее платье — вроде и круто, но сомнения одолевают.

Рома не умеет покупать продукты. Хоть один вывод дается мне легко. Он накупил консервных банок и круп, словно нам предстоит пережить несколько зим в бункере. Я усмехаюсь из-за его “дальновидности” и через полчаса выхожу во двор.

— Обед готов, — сообщаю, выходя на крыльцо.

Я замечаю новые детали и вижу, что здесь довольно уютно. Просторная терраса с белым ограждением, даже столик с плетеными стульями имеется. А еще кресло-качалка. Прям проводи уютные вечера один за другим.