— Тебе бы к врачу.

— Не вариант, — Олег тут же отмахивается. — Да и что тут? Царапина, ей-богу!

— А если зараза? Или гвоздь был стерильным?

— Я в детстве по таким гвоздям босиком ходил.

— Нашел чем хвастаться, — я заливаю его рану перекисью, а потом собираю хлопья от реакции с открытой раной ватным диском. — Сейчас мазь найду.

Я плохо разбираюсь в лекарствах, но Рома подсказывает и протягивает правильный тюбик. Он нависает рядом и жадно смотрит за моими манипуляциями.

— И лейкопластырь, — я разрываю белую упаковку и зубами отрываю ленту. — Отдирать придется с волосами.

— Ты специально так?

— Нет, ты что? Случайно вышло.

Олег качает головой, не веря в мою мелочную мстительность, а я не верю, когда перестану то и дело видеть в нем прежнего человека. Вот сейчас же вся эта забота предназначалась моему прежнему мужу, а никак не мудаку, который успел назвать меня шлюхой и сукой.

Когда я уже запомню? И сделаю выводы.

— Нам нужно прийти к компромиссу, — неожиданно бросает Олег, когда я уже хочу встать и пойти по своим делам. — Я сам не рад, что так срываюсь… Лесь, мы реально поубиваем друг друга, если продолжим в том же духе.

— Компромисс? Перестань оскорблять меня и относиться, как к вещи.

— Хорошо. Что еще?

— Я не твоя жена, Олег. Вот что.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Он долго смотрит на мое лицо и медленно сглатывает.

— С нуля? — уточняет он. — Ты, наверное, права, мне нужно забыть старое и добиться тебя с нуля. Вспомнить каким я был, когда ты полюбила меня.

Я напрягаюсь от слов мужа. “Добиться тебя с нуля”. После всего, что он устроил в моей жизни, его слова звучат как угроза. Я не хочу, чтобы он меня добивался! Почему он не может просто оставить меня в покое?

Уйти в тень и дать мне жить дальше.

Я беру тайм-аут и около одиннадцати поднимаюсь в свою спальню, оставляя за закрытой дверью двух мужчин и все мысли о них. Я отлично высыпаюсь, словно внутренняя установка — отдохнуть и позабыть обо всех проблемах, в кои-то веки срабатывает. Сладко потянувшись, я не тороплюсь вниз, а иду в ванную комнату. Нахожу пену с запахом роз и провожу в приятной тишине еще около часа.

Потом заворачиваюсь в махровый халат, который в упаковке лежал на верхней полке, и спускаюсь по лестнице. На последних ступеньках меня “встречает” крепкий запах свежесваренного кофе. Я успеваю иронично улыбнуться, подумав, что Олег решил зайти с козырей и вспомнил, как я помешана на кофе.

Но нет.

С туркой в ладони стоит Рома. Он наполняет высокую черную чашку дымящимся напитком и заставляет меня улыбаться. Я как будто попала в рекламный ролик, где красивый мужчина стоит посреди современной кухни и вот-вот произнесет заготовленный слоган.

— Доброе утро, — Рома замечает меня и поднимает турку повыше. — Будешь?

— Да, конечно.

Я подхожу к нему и смотрю на его крепкие накаченные руки, пока он ищет вторую чашку и следом наполняет ее.

— Как спалось?

— Отлично, — я помогаю Роме и убираю баночку с зернами обратно на полку. — Здесь тихо и воздух чистый.

— Ищешь плюсы?

— Да, пожалуй. Я хочу быть счастливой, а не угрюмой стервой.

Рома подвигает чашку ко мне поближе, и я ловлю его длинные пальцы и поворачиваю на свет. Костяшки сбиты. Об челюсть Олега.

— Про твои раны мы вчера забыли.

— Я большой мальчик, сам обработал.

Рома освобождает ладонь и поднимает ее к моему лицу, мягко перебирая кожу горячими пальцами.

— Ты вчера сказала, что ты со мной. Это, чтобы его отшить, или у нас действительно всё в силе?

— Я обычно говорю то, что думаю.

Я не играю с ним, меня действительно тянет к нему. Особенно сейчас, когда он усмехается на мою шпильку и наклоняется, ведя губами по моему виску. Я вмиг вспоминаю, что вчера он почти трахнул меня на этой кухне — развернул сильными руками и вдавил в кухонный остров так, что я ощутила его возбуждение, упирающееся мне в ягодицы.

Он успел распалить меня так за наш короткий роман, что я не понимаю, как прожила два года без секса. Он разбудил во мне страстную и очень чувствительную к мужскому вниманию женщину.

— Ты вкусно пахнешь, — замечает он, а я чувствую, как его тягучее дыхание распускается на моей коже. — Я хотел тебе еще вчера кое-что показать… Может, сейчас?

— Надо куда-то идти?

— Да, но это недалеко.

Рома примиряется ко мне и постепенно смелеет. Он накрывает мои губы через секунду, даря нежный и глубокий поцелуй. Я откидываю голову и ловлю себя на том, что мне безумно нравится, как его настырный язык хозяйничает в моем рту. Черт, мне хочется открываться Роме.

Распахивать рот и раздвигать ноги перед ним…

— Пойдем, — он кладет ладони на мою талию и подталкивает вперед.

Под его указку мы находим укромное место, которое прячется за гаражом. Маленький гостевой домик не обставлен, и Рома, не долгая думая, усаживает меня широкий подоконник. Он вклинивается между моих ног и напирает с голодным жаром, будто всю ночь мечтал оказаться во мне. У меня кружится голова от столь откровенного мужского желания, он голоден по мне, да так, что рывком сдирает с меня халат и выдыхает с мучительным стоном, когда сминает широкой ладонью мой сосок.

Он раскатывает его шершавыми пальцами, а потом лижет языком, заставляя уже меня жалобно стонать.

— Моя девочка, — шепчет Рома, массируя мою талию и подвигая ближе к себе. — Моя же?

— Твоя.

Я нащупываю ремень его брюк и расстегиваю.

— Я думал о тебе, заснуть не мог.

— Хотел прийти?

— Хотел. Но мы бы разбудили его.

— Думаешь, я бы кричала?

— Уверен.

Он молниеносно опускается передо мной на колени и раскрывает сильнее, наталкивая на себя. На свое лицо… Я судорожно выдыхаю от неожиданности и сжимаю пальцами край подоконника, чтобы найти хоть какую-то опору. Рома покрывает меня короткими поцелуями, выкручивая из моих легких жаркие захлебывающиеся выдохи. Но через мгновение становится еще жарче… Он влажным языком обводит мои складочки и запускает по телу грязный ток.