Тягучую пульсацию, сквозь которую пробиваются лишь мои стоны. Я не стыжусь их и не пытаюсь сдерживаться. Я чувствую, как честные звуки моего удовольствия распаляют Рому и срывают последние тормоза. Он толкается в меня языком, растягивая, а я хрипло выкрикиваю его имя.

Правильное имя.

— Разверни меня, — молю, толкаясь ему навстречу, чтобы ощутить его еще глубже, потому что мне мало, мне дьявольски и ужасно мало его языка, — как тогда, на кухне…

Рома запрокидывает голову, сплетаясь со мной пьяным и шальным взглядом, и засовывает в меня два пальца. С силой входит, заставляя меня захныкать, и резко поднимается на ноги.

— Любишь жестко?

Его пальцы замирают, пока я не отвечаю.

— Да, Рома, да…

— Сама или он так тебя приучил?

— Я не знаю, не знаю… Боже, Рома, какая разница?! Я хочу тебя! Трахни меня, мать твою!

Он дергает меня, вдавливая в подоконник животом. Обхватывает мои ягодицы и тянет на себя, раскрывая.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Да, да, — шепчу, как в бреду, чувствуя, как скручивает напряжением низ живота, я изнываю от его коротких прикосновений и от предвкушения, — да, милый…

Он жестко насаживает меня и не дает сдвинуться с места, заставляя привыкать к распирающим ощущениям и дикому сердцебиению, которое я слышу в висках. Я опадаю, упираясь локтями в деревянную плоскость, и закрываю глаза. Рома же начинает двигаться, тараня меня уверенными точными толчками.

Я задыхаюсь и завожу одну руку назад, чтобы обхватить его запястье и оказаться еще ближе. Рома переплетает наши пальцы, накрывая мою дрожь своим монолитом, а второй ладонью закапывается в моих волосах. Он тянет и я послушно запрокидываю голову, отпуская последние выдохи перед оргазмом.

Он смещает ладонь еще ниже, а мой подбородок устремляется еще выше. Я распахиваю глаза от его рывка и вижу перед собой мужа. Боже… Он стоит по ту сторону окна и смотрит, как меня трахает другой.

— Кончай, — приказывает Рома. — Сейчас.

Я смотрю в черные дикие глаза Олега и делаю размашистое движение назад, насаживаясь на член Ромы до упора. И падаю в бездну импульсов, отключаясь.

Меня пробуждает противный скрип, за которым следует гневный хлопок. Дверь захлопывается с такой силой, что стекло в раме дрожит. Я тоже вздрагиваю и сквозь морок недавнего оргазма понимаю, что мы больше не одни в домике.

Черт, нет, нет…

Я заставляю себя разогнуться и осмотреться по сторонам. Тут же вижу Олега, который широким шагом направляется в нашу сторону. На него страшно смотреть, мертвые глаза и перекошенный подбородок, губы же сомкнуты прямой чертой, а крепкие пальцы сжаты так, что у него вот-вот пойдет кровь из свежей раны.

Он уже так близко… И где Рома?

Нет!

Тело плохо слушается меня и я успеваю в последний момент. Буквально вклиниваюсь между мужскими телами, между мужчинами, которые собираются искалечить друг друга.

— Нет, — хрипло выдыхаю, теряя весь запал, когда оказываюсь с Олегом лицом к лицу.

Он хочет прожечь меня безумным взглядом насквозь. Он оказался совершенно не готов к тому, что увидел. В нем бушует свирепая буря, которая обрушивается на меня немыми грязными оскорблениями и горячим дыханием. Я стою совершенно обнаженная перед ним и чувствую, как сзади приближается Рома.

Он кладет ладонь на мое плечо, готовясь увести в сторону в любой момент и укрыть собой. Но Олег медлит. Я вижу, что он может сорваться и продолжить рвать и метать, и пытаюсь помочь ему. Протягиваю ладонь к его лицу и мягко провожу, успокаивая.

Как тогда в нашей квартире, когда он впервые увидел меня в руках Ромы.

Я молча касаюсь его и боюсь произносить слова, словно от лишнего колебания воздуха может произойти страшное. Боюсь подобрать неправильный тон или ошибиться с фразами, прикосновениям я доверяю больше. Тянусь к нему, чтобы увести ладонь ему за шею, но Олег не позволяет. Муж резко дергает меня на себя, а я коротко вскрикиваю и непроизвольно выгибаюсь, наталкиваясь попкой на пах Ромы.

Меня прорезает острая дрожь от их прикосновений. Я чувствую их одновременно.

— Никак не наиграешься? — шепчет Олег мне в лицо.

Он зажимает мои скулы массивными пальцами, а потом наклоняется ниже и целует. Ведет жесткими губами по моим мягким и сминает их, обжигает, терзает… Я жалобно выдыхаю, не готовая к происходящему сумасшествию, и позволяю ему хозяйничать дальше. Он раскрывает меня, проталкивая язык мне в рот, и запирает в жадном поцелуе. Он не выпивает, а выжирает из меня душу. Вырывает ее с мясом и оставляет горькое неправильное послевкусие.

Неправильно.

Всё неправильно.

И давящие прикосновения Ромы тоже. Он не отстраняется от меня, а продолжает сжимать в руках и наталкивать попкой на металлическую ширинку. Я хочу то ли вырваться, то ли ощутить его касание сильнее и теснее. Путаюсь и обреченно постанываю, когда Олег отрывается от меня и переводит взгляд с моего лица ниже.

Он спускается ниже и ниже, и я вижу как чернеет его взгляд. На мне следы Ромы, он кончил в меня. Я помечена другим мужчиной.

Не знаю, как это возможно, но в этот момент всё вдруг становится на свои места. Олег же сам отдал меня Роме, уступив место защитника и Мужчины, и теперь он видит меня в чужих руках. А Роме больше не нужно прятаться и скрывать от друга, что он желает его жену и всеми силами пытается забрать себе.

Вся правда выходит наружу.

Становится перед нашими глазами.

И ведет нас дальше.

Олег вновь тянется ко мне, ввинчиваясь в меня языком. Я прогибаюсь под него и расставляю ноги шире, Рома опускается вниз и обхватывает ладонями мои ягодицы. Я жадно вырываю изо рта Олега воздух, когда Рома раскрывает меня и ведет языком по самым чувствительным местам. Он поднимается выше и обводит сжатое колечко, заставляя меня протяжно стонать в рот мужа. Я схожу с ума, ощущая языки двух мужчин на своем теле. Олег почти что трахает мой рот, а Рома медленно приручает, раскатывая умелой поступательной лаской.

Я плавлюсь и подстраиваюсь под сильные руки. Тянусь навстречу и крепче зажмуриваюсь, чтобы ничего не видеть, только чувствовать… Позволить распуститься цветку напряжения, который сводит меня с ума.