В голове у него прозвучал еще один вопрос: «Кто ты на самомделе, Эд?» — но прежде чем Ральф успел спросить, Эд, стремительно вскочив,подбежал Ральфу и толкнул его в грудь. Ральф упал спиной на влажную траву,успев выставить локти, чтобы не удариться головой. С согнутыми коленями,уперевшись ступнями в землю, он настороженно следил за Эдом.

— Ральф, не связывайся с ним! — посоветовал Мак-Говерн, стояна сравнительно безопасном расстоянии.

Ральф не обратил на него внимания. Он просто полулежал,опираясь локтями о землю и внимательно гладя снизу вверх на Эда. Ральф был золи напуган, но эти эмоции пересиливало дотоле незнакомое, вызывающее дрожьощущение. Он наблюдал сумасшествие — чистейшей воды безумие. Никакогосуперзлодея из комиксов, никакого Нормана Бейтса, никакого капитана Эхаба.

Перед ним был всего лишь Эд Дипно, сотрудник лабораторииХокинга — один из «яйцеголовых», по определению стариков, играющих в шахматы наплощадке для пикников, — но все равно приемлемый для демократов человек. И воттеперь этот вполне приятный homo sapiens превратился в чудовище, и это всесегодня, когда Эд увидел подпись своей жены под обращением, вывешенным на доскеобъявлений в супермаркете. Теперь Ральф понимал, что безумию Эда уже не меньшегода, и это заставило Ральфа задуматься, какие же секреты скрывались задоброжелательностью и обворожительной улыбкой Элен, какие незначительные, нотакие явные признаки — не считая синяков — он проглядел.

"И еще Натали, — подумал он. — Что видела эта девочка!

Что пережила она, кроме того последнего случая, когда матьнесла ее по Гаррис-авеню, небрежно прижимая к окровавленному бедру?"

Руки Ральфа покрылись муашками.

А в это время Эд мерил шагами бетонированную дорожку,вытаптывая циннии, посаженные Элен по краям в качестве бордюра. Он сновапревратился в того Эда, которого Ральф видел в аэропорту год назад: те жеяростные рывки головой, тот же пустой, ничего не видящий взгляд.

«Это и есть то, что должно было скрывать напускное радушие,— подумал Ральф. — Сейчас он выглядит точно так же, как после столкновения сводителем пикапа, Словно бойцовый петух, обозревающий свою вотчину в поискахчужаков».

— В общем-то ее вины в этом нет, — быстро заговорил Эд,ударяв сжатым кулаком правой руки но ладони левой. И тут Ральф увидел, что уЭда можно пересчитать все ребра; он выглядел так, будто не доедал многиемесяцы.

— И все же, если чья-то глупость достигает определенногопредела, мириться с этим становится трудно, — продолжал Эд. — Она как теволхвы, пришедшие к царю Ироду за информацией. Я хочу сказать, ну как же можнобыть такими глупыми? «Где родившийся Царь Иудейский?» И они говорят это Ироду?Вот тебе и мудрецы! Правильно, Ральф?

Ральф закивал головой. Конечно, Эд. Что бы ты ни сказал, Эд.

Эд кивнул в ответ, снова принявшись вышагивать взад-вперед иударяя кулаком по ладони.

— Совсем как в песне «Роллинг Стоунз» — «Посмотри, посмотри,посмотри на эту глупышку». Ты, наверное, не помнишь, правильно? — Эдрассмеялся.

Истеричный звук, наводящий на мысль о крысах, танцующих набитом стекле. Мак-Говерн присел рядом с ним на корточки.

— Пойдем отсюда, — пробормотал он. Ральф отрицательнопокачал головой, а когда Эд снова стал приближаться к ним, Мак-Говерн быстровскочил и ретировался на тротуар.

— Она думала, что сможет обвести тебя вокруг пальца, да? —спросил Ральф. Он по-прежнему лежал на траве, опираясь на локти. — Эленсчитала, что ты не узнаешь ее подписи под обращением?

Эд стремительно пересек дорожку и, склонившись над Ральфом,потряс сжатыми кулаками над его головой, совсем как злодей в немом кино.

— Нет-нет-нет-нет! — крикнул он. — Аэроплан Джефферсоназаменили «Энималс», Эрик Бердон покончил со старыми взглядами, согласно ДжонуЛи Хукеру: бум-бум-бум, пристрелю на месте!

Мак-Говерн взвизгнул, очевидно, считая, что Эд сейчаснабросится на Ральфа, но вместо этого Эд Дипно, опершись пальцами левой руки отраву, принял положение спринтера, ожидающего выстрела стартового пистолета,чтобы броситься вперед. Все лицо его было в каплях, которые Ральф сначалапринял за пот, но затем он вспомнил, как Эд прошествовал мимо струи поливногоустройства. Ральф не мог отвести взгляда от пятна крови на левом стекле очковЭда. Оно немного размазалось, и от этого зрачок казался кровавым. — Это простосудьба, что я обнаружил ее подпись! Судьба, понимаешь!

Не оскорбляй меня, сомневаясь в моих умственныхспособностях, Ральф! Ты уже стар, но глупцом тебя никак не назовешь. Дело втом, что я иду в супермаркет купить детское питание и обнаруживаю — вот такирония! что она подписалась под обращением детоубийц! Центурионов! Во главе ссамим Кровавым Царем! И знаешь что? Я… Так… И увидел… Кровь!

— Кто такой Кровавый Царь, Эд?

— О, пожалуйста! — Эд подозрительно взглянул на Ральфа. —«Тогда Ирод, увидев себя осмеянным волхвами, весьма разгневался и послал избитьвсех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже, повремени, которое выведал от волхвов». Это Библия, Ральф. Евангелие от Матфея,глава 2, стих 16. У тебя есть сомнения?

— Нет. Раз ты так говоришь, я тебе верю.

Эд кивнул. Взгляд его глубоких темно-зеленых глаз метался изстороны в сторону. Затем он медленно наклонился вперед, положив руки на плечиРальфа, будто намеревался поцеловать его. Ральф ощутил запах пота и слабый,почти выветрившийся аромат лосьона после бритья и чего-то еще — того, чтозапахом напоминало прокисшее молоко. Может быть, это был запах безумия Эда?

— Будет лучше, — выдохнул Эд прямо в лицо Ральфу. — Будетлучше, если ты поверишь.

Взгляд его перестал бесцельно блуждать и сконцентрировалсяна Ральфе. — Они вырезали всех младенцев, — произнес он дрожащим голосом.

— Вырезали из материнского лона и вывозили в закрытыхгрузовиках. Задай себе вопрос, Ральф: сколько раз за неделю ты видел на шоссетакие же грузовики, кузов которых затянут брезентом? Ты никогда не спрашивалсебя, что перевозят в таких грузовиках? Никогда не хотел узнать, что скрыто подбрезентом? — Эд улыбнулся, закатив глаза. — Они сжигают эмбрионы под Ньюпортом.Указатель гласит, что в том месте оползень, но на самом деле там крематорий.Однако часть зародышей вывозят из штата. На грузовиках, на самолетах. Потомучто эмбриональные ткани стоят очень дорого. Я говорю тебе это не только какобеспокоенный гражданин, Ральф, но и как сотрудник лаборатории Хокинга.Младенческие ткани… Намного… Дороже… Золота. Внезапно Эд повернул голову иуставился на Вилла Мак-Говерна, который снова подобрался поближе, чтобы лучшевсе слышать.