городского разбежалось по домам и оружие прихватили. И чего они с ним делать будут, никто не знает. Может семью защищать, а может банду сколачивать.

— Да, я тоже слышал, что полиция с разгулом преступности уже не справляется, заявления о кражах, грабежах и прочей фигне уже и не принимают даже. Максимум — вот стараются, что бы открыто на улицах беспредела не было.

— Конечно! А чего они хотят⁉ Уже с месяц как тьма предприятий по городу позакрывались. Люди без денег, без средств и без каких-либо обещаний. Кто угодно так на улицу с ножем выйдет.

— Вот-вот! Сейчас не только гопники на улицу повылазят, но и те, кто раньше боялся! А кто нас стариков от них будет защищать⁉ Эти, что ли! Да они первые у меня последний рубль отберут!

— Мужчина, ну вот чего вы обостряете! Ребята стоят, присматривают за порядком, ни рубля с вас не взяли ни за еду, ни за охрану, работают, как и положено полиции! Хотя вот говорят же, что многие уже посбегали! Ну нельзя всех под одну гребенку…

— Поскорее бы уже войска ввели! У тех порядку побольше, чем в полиции! И с бандитами они не якшаются.

— Не знаю про войска, а вон в центральных районах люди уже баррикады перед домами и во дворах возводят и дежурства организовывают! А мы все ждем, что нам кто-то поможет. Самим надо организовываться и себя защищать.

— А как вы себя будете защищать, если к вам с оружием придут⁉ И не с палками, да с ножами! И не вдвоем-втроем, а целой кодлой!

— Да ведь у многих же мужиков есть ружья охотничьи или пистолеты там всякие травматические! Мой вон каждый месяц по лесам, да по полям шоркается, стреляет кого-то! Вот пусть и объединяется с такими же как он!

Через два с небольшим часа очередь Димки подошла. У касс была выстроена преграда из столов и металлических стеллажей, на которых висело несколько объявлений, которые устанавливали правила и нормы выдачи продуктов. И хотя правила исключали повторную выдачу набора в одни руки чаще чем раз в три дня, Димка узнал, что соблюдение их не сильно заботило стражей порядка. Очередь сама негласно установила свои правила. Люди приходили через несколько часов и снова вставали за своей нормой. Тех, кто борзел и приходил чаще, выявляли сами же горожане и с матами изгоняли прочь.

Бесцветная мрачная женщина в фирменном фартуке супермаркета бросив на Димку усталый взгляд, молча положила перед ним обещанные в очереди десять разнокалиберных жестяных банок и две булки хлеба. За действиями женщины наблюдал охранник, на форме которого так же виднелся логотип магазина. Оружия у него видно не было и у Димки мелькнула мысль: «Как же он будет успокаивать людей, если очередь взорвется и начнет тут все крушить и хватать⁉ Спрячется за патрульных, которые стоят у входа? Но их тоже легко может смести такая толпа…»

Парень быстро спрятал все в сумку и вышел из магазина. Он решил для себя, что по плану, который уже успешно обкатывался в очереди, он вернется часа через три, отстоит свое время и снова получит набор продуктов, а пока займется закупкой лекарств. Проталкиваясь к выходу, Димка заметил, что двое мужчин быстро идут в сторону его дома и поспешил пристроиться к ним в хвост. Если кто-то захочет поживится консервами, то посмотрев на него, может решить, что Димка идет с этой компанией и не станет нападать. Парень пробежал метров сто, догоняя мужчин, как вдруг эти двое остановились, решив закурить. Мужчины поставили сумки наземь и достали из карманов сигареты, а Димка принялся топтаться в пяти метрах, делая вид, что высматривает кого-то в очереди возле магазина.

Фасад супермаркета выходил на широкую пешеходную зону вдоль проезжей части улицы Трудовой славы. Очередь раскинулась вплоть до проезжей части и стоящие с краю люди болтали с полицейскими у патрульной машины, надеясь, видимо, скоротать время либо разжиться полезной информацией.

Заскрипев тормозами, возле полицейской «Шкоды» резко остановились два внедорожника. И тут же из переднего пассажирского окна одного из них ударила длинная автоматная очередь. Второй раз за этот день Димка замер с открытым ртом. Звуки выстрелов были для него знакомы по фильмам и играм, но не вызывали страха, потому что продолжали ассоциироваться с чем-то не настоящим, поэтому Димка даже не присел и не упал на асфальт, а просто уставился на разворачивающуюся перед ним бойню, словно перед экраном большого телевизора в техномаркете, где на экране прогоняли по кругу динамичный трейлер кассового боевика.

Оба полицейских, болтающие с ними покупатели и еще несколько скошенных выстрелами человек, рухнули на землю. Очередь разноголосо и дико заорала. Люди бросились в стороны, сбивая друг друга, кое кто сознательно упал на землю прикрывая голову руками. Старик в синей спортивной куртке лежа на животе подбирал под себя девочку лет семи, видимо внучку. Женщина средних лет в светлых джинсах и футболке и ярким принтом ошарашенно стояла среди валящихся фигур, медленно поворачивая голову из стороны в сторону наблюдая за тем, как смерть косит ее недавних собеседников.

В тот же момент задние двери внедорожников распахнулись выпуская несколько человек. Люди были в масках и вооружены. Выскочив из машин они рассыпались по участку пешеходной зоны перед входом в супермаркет и принялись поливать очередями оставшихся на входе патрульных. Один из них успел упасть на ступени крыльца и направить ствол своего автомата в сторону нападающих, но тут же задергался от нескольких попаданий и уронил голову. Два человека выскакивающие из магазина споткнулись об его тело и полетели вниз со ступенек. Второй полицейский попытался скрыться в глубине магазина, но давка на входе не позволила этого сделать и плотные струи свинца прошили его вместе с остальными, не успевшими скрыться из прохода посетителями магазина.

Почти одновременно стрельба стихла и лишь стоны умирающих оглашали площадку перед магазином. Стрелки перезаряжали оружие. Димка почувствовал, как кто-то схватил его за руку и потянул в сторону. Он повернул голову и увидел одного из мужчин, которых он догонял. Тот что-то орал ему в лицо. Димка не понимал. Потом раздалась еще одна короткая очередь. На это раз парень вздрогнул и пришел в себя.

— Парень, бежим! Бежим! Давай, не тупи, рви отсюда! Ну давай же!

С возвращением сознания к нему пришел дикий страх. И оказалось, что ноги ватные и не могут двигаться. Он сделал два тяжелых шага за тянущим его мужчиной, словно