Через секунду из-за угла выскочили двое охранников, уже держа в руках пистолеты. По лестнице за спиной застучали по ступеням ботинки парня с поста наблюдения. Парочка встала по обе стороны от собаки озираясь по сторонам и совершенно не обращая на нее никакого внимания.

— В чем дело, Семен Федорович⁉ Все в порядке⁉

Сзади на балкон выскочил третий боец и встал справа от хозяина тревожно всматриваясь в темноту двора.

Окруженный бдительной и верной охраной Семен Федорович должен был бы успокоиться и прогнать непонятно откуда нахлынувшую панику. Однако страх никуда не делся.

Стараясь не стукнуть зубами, он почти четко выдавил: рядом с ней и не видели. Потом он заметил, как псина, так же пристально глядя на него,

— Что за собачка? Ваша? В усиление взяли?

И когда парни непонимающе начали озираться по сторонам, высматривая ту, о ком говорил хозяин, колени у Семена Федоровича начали подкашиваться. Он понял. Они ее не видели! Стояли рядом с ней и не видели. Потом он заметил, как псина, так же пристально глядя на него, начала скалить зубы в легкой, злорадной усмешке и потерял сознание.

……………………………………………………………………

Семен Федорович пришел в себя в своей пастели. Было около семи часов утра. С одной стороны широкого ложа, вертясь, как на иголках на пуфике, всхлипывала испуганная жена, с другой неподвижно разместился Игорь Самуилович, семейный врач губернатора. Взглянув во флегматичное лицо доктора, губернатор понял, что все в порядке. Он знал служителя панацеи много лет и понимал, что такая гримаса значит только одно: Игорь Самуилович не понимает зачем он здесь и кому тут может требоваться его помощь.

За здоровьем губернатора он следил хорошо, обследования проводил регулярно, потому по приезду ночью, проведя тщательный осмотр коротко и уверенно объявил: обморок. Семен Федорович чувствовал себя действительно не плохо и врача отпустили.

В 8.30 утра на доклад прибыл помощник Валера и сообщил, что главврач краевой больницы доложил о поступлении в 07.40 полковника ФСБ Пожарского в состоянии комы. Провели все необходимые обследования. Угрозы жизни нет, состояние стабильное. Однако привести в сознание его не удается. Характер заболевания пока выяснить не удалось.

— Он просто лежит, как будто спит. Они не могут пока понять, что с ним, — добавил в конце доклада Валера.

Губернатор отпустил помощника и вызвал кнопкой горничную.

— Чаю покрепче. Сахар тоже принесите.

После ночного происшествия он чувствовал себя по-прежнему неважно. Голова кружилась, мутило. Хорошо еще, что ловкий парень из охраны, стоящий рядом, вовремя подхватил внезапно обмякшее тело шефа. Не хватало еще башкой об пол садануться.

Губернатор размышлял, пытаясь все осмыслить рационально и успокоится. Проще всего было объяснить все видениями, усталостью и прочим. Однако он помнил все четко, все детали все слова и все взгляды… Не было это видениями. К тому же мощная глыба — Пожарский став поленом, отдыхает теперь в больничке. Не от команды ли, отданной губернатором? А еще. Еще в спальне должен лежать клинок. Семен Федорович отодвинул суетящуюся рядом горничную с подносом и на шатких ногах прошагал к дивану.

Оружие лежало на дорогом велюре буднично, словно брошенный журнал. Губернатор не решился его тронуть, но увидел, как-то сразу понял, каким меч будет на ощупь. Как легко он будет рассекать плоть… и какие звуки будут издавать тела, секунду назад бывшие живыми…

После легкой тренировки с инструктором и бассейна Семен Федорович почувствовал себя гораздо лучше. Завтрак окончательно вернул в него расположение духа. Однако мыслям войти в рабочее русло никак не удавалось. Все услышанное у увиденное им требовало какого-то другого подхода к осмыслению, такого подхода, который губернатор еще никогда не применял.

В столовую вошел помощник Валера немного растерянно протянул шефу телефонную трубку с выделенным каналом, доступ к которому был у очень ограниченного круга лиц.

— Кто? — коротко спросил Семен Федорович помощника.

— Не представились… неуверенно произнес парень, — сказали, что это важно и что Вы ждете этого звонка.

Семен Федорович внимательно взглянул на его подавленное лицо и взял трубку.

— Здравствуйте, губернатор, как ваше самочувствие — мягко произнес знакомый голос.

— Здравствуйте, спасибо, хорошо, — дыхание Семена Федоровича тут же участилось от накатившего волнения. Он не знал, что сказать и замолк.

— Я воспользовался привычным Вам способом общения, что бы снять Ваши сомнения в реальности произошедшего вчера. Думаю, так Вам будет легче сосредоточится на том, что я скажу. Сделать нам предстоит немало и мне понадобится трезво мыслящий помощник.

Следующие минут 15 губернатор слушал подробную инструкцию по тому, что ему предстоит выполнить в течение ближайших дней. Распоряжения касались взаимодействий с наиболее влиятельными людьми региона. Там были и деловые предложения и шантаж и угрозы. Ночной посетитель обладал невероятно детальными подробностями о жизненных перипетиях, тайных делах и серьезных проступках всех фигурантов, знал все оттенки их характеров и слабости. Спокойно и деловито он назначал для каждого наиболее эффективный способ достижения лояльности.

В результате вокруг губернатора должна была сплотится еще большая команда профессиональных и властных людей, способных уверенно поддерживать порядок в огромном регионе, при этом полностью признавая единоначалие его Семена Федоровича, как единственного неформального лидера. Ему же кроме надзора и контроля над созданным аппаратом управления, надлежало качественно готовится к самому главному своему функционалу — участию в регулярных ритуалах, цель которых ему не была, да не должна была быть ясна. Подготовка заключалась в том, что, держа в руках полученный от гостя клинок, губернатору необходимо было убивать людей. Именно так. Самому. Стальным клинком. Рассекая, пронзая и прочее. Поручить кому-то другому эту задачу губернатор не мог, так как со слов гостя именно в связке меч-человек он будет затем принимать участие в непонятных этих ритуалах.

— Но, — подавленно произнес губернатор,- я не убийца. Да, я понимаю, мне нет смысла строить из себя невинность, особенно перед Вами, а делал свою карьеру жестко и…

— И грязно, — помог ему гость, — и еще решительно. И именно этой решительности я ожидаю от Вас и впредь. Поверьте, губернатор, когда Вы лишаете человека жизни, это результат не только Вашей воли. Это предопределенность. Тот, кому еще не пора окончить земной путь, просто не попадется на Вашем пути. Тот же, кого встретит Ваш клинок, уже был приговорен. Вы лишь инструмент. Подумайте об этом

— Чей инструмент? — тихо спросил губернатор, — Ваш?

— Я советую Вам так же сосредоточится на своей безопасности, — проигнорировал гость вопрос, — став моим союзником, кроме верных