Fairchild, после того как Мур зашел в кабинет Мида в Калифорнийском технологическом институте, достал из носка транзисторы Raytheon 2N706 и дал их Миду для использования на занятиях по электротехнике. Вскоре Мур нанял Мида в качестве консультанта, и течение многих лет провидец из Калтеха каждую среду проводил на предприятиях Intel в Силиконовой долине. Хотя Гордон Мур впервые изобразил экспоненциальный рост плотности транзисторов в своей знаменитой статье 1965 года, Мид придумал термин "закон Мура" для его описания.

"В ближайшие десять лет, - предсказывал Мид в 1972 г., - все сферы жизни нашего общества будут в той или иной степени автоматизированы". Он представлял себе "крошечный компьютер в глубине нашего телефона, или стиральной машины, или автомобиля", когда эти кремниевые чипы станут повсеместными и недорогими. "За последние 200 лет мы улучшили нашу способность производить товары и перемещать людей в 100 раз", - подсчитал Мид. "Но за последние 20 лет скорость обработки и получения информации увеличилась в 1 000 000 - 10 000 000 раз". Грядет революционный взрыв в области обработки данных. "У нас из ушей вылетает компьютерная мощность ".

Мид предсказывал революцию с глубокими социальными и политическими последствиями. Влияние в этом новом мире получат люди, способные производить вычислительные мощности и управлять ими с помощью программного обеспечения. Инженеры-полупроводники из Силиконовой долины обладали специальными знаниями, сетями и опционами на акции, которые позволяли им писать правила будущего - правила, которым должны были следовать все остальные. Индустриальное общество уступало место цифровому миру, в котором 1 и 0 хранятся и обрабатываются на многих миллионах кремниевых пластин, разбросанных по всему обществу. Наступала эра технологических магнатов. "Судьба общества будет висеть на волоске", - заявил Карвер Мид. "Катализатором станет технология микроэлектроники и ее способность размещать все больше компонентов на все меньшей площади". Посторонние наблюдатели лишь смутно представляли себе, как меняется мир, но руководители Intel знали, что если им удастся резко расширить доступность вычислительных мощностей, то за этим последуют радикальные изменения. " Мы - настоящие революционеры в современном мире, - заявил Гордон Мур в 1973 году, - а не дети с длинными волосами и бородами, которые несколько лет назад громили школы".

 

Глава 14. Офсетная стратегия Пентагона

 

Никто не выиграл от революции Нойса и Мура больше, чем один из углов старого порядка - Пентагон. Прибыв в Вашингтон в 1977 году, Уильям Перри почувствовал себя "как ребенок в магазине сладостей". По его словам, для такого предпринимателя из Кремниевой долины, как Перри, должность заместителя министра обороны по научным и инженерным вопросам была "лучшей работой в мире". Ни у кого нет большего бюджета на закупку технологий, чем у Пентагона. И вряд ли кто-то в Вашингтоне имел столь четкое представление о том, как микропроцессоры и мощные микросхемы памяти могут изменить все оружие и системы, на которые опирается Министерство обороны.

В отличие от Боба Нойса или Гордона Мура, которые делали состояние, игнорируя правительство и продавая микросхемы для калькуляторов и мейнфреймов массового спроса, Перри знал Пентагон досконально. Сын пекаря из Пенсильвании, он начал свою карьеру в качестве ученого в Силиконовой долине, работая в Sylvania Electronic Defense Laboratories, подразделении той же электронной компании, которая наняла Морриса Чанга после окончания им Массачусетского технологического института. Работая в компании Sylvania в Калифорнии, Перри получил задание разработать сверхсекретную электронику, отслеживающую запуски советских ракет. Осенью 1963 года он был одним из десяти экспертов, срочно вызванных в Вашингтон для изучения новых фотографий, сделанных самолетами-шпионами U-2 , на которых были изображены советские ракеты на Кубе. Уже в молодом возрасте Перри считался одним из лучших экспертов страны по военным вопросам.

Работа в компании Sylvania позволила Перри войти в оборонный истеблишмент Америки. Но он по-прежнему жил в Маунтин-Вью. Для инженера, окруженного стартапами, старая школа Sylvania стала казаться бюрократической и заскорузлой. Ее технологии быстро устаревали. Как потребительские, так и военные изделия компании работали на вакуумных трубках уже давно, а чипмейкеры Кремниевой долины выпускали интегральные микросхемы. Перри был хорошо знаком с достижениями в области полупроводниковой электроники, которые происходили вокруг него. Он пел в том же хоре мадригалов в Пало-Альто, что и Боб Нойс. Поэтому, предчувствуя назревающую революцию, в 1963 году Перри отправился в самостоятельное плавание, основав собственную фирму по разработке устройств наблюдения для военных. Чтобы получить необходимую ему вычислительную мощность, Перри покупал микросхемы у своего партнера по пению, генерального директора Intel.

В солнечной Силиконовой долине казалось, что "все было новым и все было возможно", - вспоминал впоследствии Перри. В 1977 году, когда он приехал в Пентагон, мир выглядел гораздо мрачнее. США только что проиграли войну во Вьетнаме. Хуже того, Советский Союз почти полностью уничтожил военное преимущество Америки, предупреждали такие аналитики Пентагона, как Эндрю Маршалл. Маршалл родился в Детройте и был маленьким человеком с лысой головой и клювообразным носом, который непонимающе смотрел на мир из-за очков. Во время Второй мировой войны он работал на станкостроительном заводе , а затем стал одним из самых влиятельных государственных чиновников последнего полувека. В 1973 году Маршалл был принят на работу в Пентагон для создания Управления сетевых оценок, в задачи которого входило прогнозирование будущего войны.

Маршалл пришел к мрачному выводу, что после десятилетия бессмысленных боевых действий в Юго-Восточной Азии США утратили свое военное преимущество. Он был нацелен на его восстановление. Хотя Вашингтон был потрясен появлением Спутника и Кубинским ракетным кризисом, только в начале 1970-х годов Советский Союз создал достаточно большой запас межконтинентальных баллистических ракет, чтобы гарантировать, что достаточное количество его атомного оружия сможет пережить американский ядерный удар и ответить разрушительным атомным шквалом. Еще более тревожным было то, что советская армия имела гораздо больше танков и самолетов, которые уже были развернуты на потенциальных полях сражений в Европе. США, испытывающие давление внутри страны, вынужденной сокращать военные расходы, просто не могли идти в ногу со временем.

Стратеги, подобные Маршаллу, понимали, что единственным ответом на количественное преимущество СССР является производство более качественного оружия. Но как? Еще в 1972 г. Маршалл писал, что США необходимо воспользоваться "существенным и прочным преимуществом" в области компьютеров, которое они получили на сайте . "Хорошей стратегией было бы развитие этого преимущества и изменение концепции ведения войны таким образом, чтобы использовать его", - писал он. Он предполагал "быстрый сбор информации", "сложное командование и управление", "терминальное наведение" ракет, представляя себе боеприпасы, способные поражать цели с почти идеальной точностью. Если будущая война превратится в соревнование за точность, заключал