– Конечно, – хмыкаю. – Он мне сам признался.

– А эти фотографии?.. Это тоже его рук дело? – допытывается преподаватель.

– Фотографии сделал не он, – отрицательно качаю головой.

– А кто?

– Просто какие-то мимо проходящие студенты, – пожимаю плечами. – Сами знаете, когда с человеком случается несчастье, окружающие тычут в него пальцем и фоткают на телефон.

– Да-да, – Анисимов с досадой поджимает губы. – Мне жаль, что вам пришлось через это пройти.

Неожиданное сочувствие со стороны обаяшки-преподавателя отзывается в груди приятным теплым покалыванием. Может, все не так уж паршиво? Нет, понятно дело, в том, что мои полуголые снимки размещены в соцсетях, нет ничего хорошего. Но, с другой стороны, если бы не они, вряд ли бы мне перепал тет-а-тет с Анисимовым. Во всем можно найти свои плюсы, правда?

– Спасибо, Александр Владимирович, – натягиваю обворожительную, но в то же время скромную улыбку.

– Я постараюсь вам помочь, Валерия, – он вновь вскидывает на меня взгляд. – Думаю, у меня получится сделать так, чтобы ваши фотографии исчезли со стен всех этих пабликов.

Ого… А вот это прям очень неожиданно!

– Но… Как вы это сделаете? – недоумеваю я. – Они же вроде как неофициальные…

– Я знаю, кто их администрирует. Студенты не такие уж хорошие шифровщики, – на ярко очерченных губах Анисимова проступает приятная улыбка.

– Вот как, – понимающе киваю. – В таком случае, Александр Владимирович, я буду вам безмерно благодарна.

– Бросьте, Валерия, это всего лишь мой долг.

Тон молодого преподавателя делается шутливым, а атмосфера между нами пропитывается едва уловимыми нотками флирта.

– В любом случае спасибо, что не остались равнодушным, – обнимаю себя руками и слегка повожу плечом.

Мой взгляд опять невольно приникает к правой руке мужчины, и сердце радостно екает. Нет, я не ошиблась обручальное кольцо действительно отсутствует.

– Всего хорошего, Валерия, – Анисимов отрывается от стола и, обогнув его, принимается складывать свои вещи в кожаный дипломат. – А насчет Алаева не переживайте. Я передам информацию о его проступке в деканат.

– На большее я и не рассчитывала, – отзываюсь бодро. – Отличного дня, Александр Владимирович!

– И вам, – он отрывает взор от бумаг и буквально на долю секунды задерживает его на моих оголенных ногах.

Ес-с! Все-таки решение надеть короткую юбку и гольфы было правильным!

Тимур

– Блин, отвечаю, она такая соска! – ржет Веник, рассматривая чьи-то там фотки.

– Я бы вдул, – подтверждает Димас, делая внушительный глоток сока. – Не в курсе, с какого она факультета?

– С эконома, наверное, – бросает кто-то. – Там самые зачетные телки учатся.

В ответ раздается одобрительный гомон.

– Да о ком вы говорите? – Ранель, сидящий рядом со мной, не выдерживает и, перегнувшись через стол, выхватывает из рук Веника мобильник. – Воу, Тимон, зацени, – тычет меня в бок, – а телочка-то и правда топ.

Поворачиваю голову и напарываюсь на фотографию улыбающейся Леры-холеры. Блин, неужели опять она?! На снимке девчонка сидит на траве в ярко-красном сарафане на тонких бретельках.

Котлета, которую я до этого лениво жевал, чуть не застревает в глотке, и мне приходится как следует прокашляться, чтобы не отбросить коньки от асфиксии.

– Держись, братан, – Измайлов насмешливо хлопает меня по спине. – Ты нам еще нужен.

– Отвали, – рычу, сбрасывая его руку.

Снова прилипаю взглядом к экрану, на котором красуется фотка сводной сестрицы. Так, выходит, мои озабоченные друзья-бабуины все это время на нее слюни пускали?

– Девочка на нашем потоке учится, – заявляет Ран, возвращая гаджет Венику. – Лера зовут.

– Я знаю, что Лера, – кивает тот. – Мы уже в соцсетях ее пробили. И даже в друзья добавились.

– Что, все сразу? – не удерживаюсь от сарказма.

Сидят, блин, пять здоровенных лбов и, словно влюбленные школьники, уже четверть часа хором обсуждают бабу! Позорище.

– Ну да, а че? – Димас невозмутимо пожимает плечами. – Вдруг кому-нибудь повезет. В Интернете заобщаться всегда проще.

– А вживую подкатить слабо? – Ранель с азартом подначивает парней.

– А че сам не подкатишь? – идет в ответную атаку Веник. – Ты же сказал, она с твоего потока.

– Так я подкачу, базара ноль. Только тебе, Вениамин, после этого хрен с маслом обломится.

Веник задумчиво сникает. Понимает, что в шутливой угрозе Рана есть резон.

– Тим, а ты что? – Димас обращается ко мне. – Пас?

Измайлов кидает на меня очередной ироничный взгляд. Он единственный из всей компании знает, что Грановская мне вроде как родственница.

– Пас, – отвечаю мрачно. – Она не в моем вкусе.

– Не в твоем вкусе? – ухмыляется Веник. – Так, пацаны, тут все понятно. Походу, Алаев отшили. Вот она и не в его вкусе теперь.

Эти уроды ржут как сивые кони, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не начистить их смеющиеся морды. Кулаки чешутся просто зверски.

– А ну заткнулись! – рявкаю повелительно.

Парни стихают, и я продолжаю:

– О Грановской забудьте. Нечего свои стручки в ее сторону поднимать.

– Это еще почему? – Веник явно возмущен.

– Потому что я так сказал.

Я не повышаю голос, но говорю максимально твердо. Вряд ли кто-то из парней попрет против меня. А Веник – тем более, он ведь на целую голову ниже. Один мой удар – и двухнедельный больничный ему обеспечен.

– А в чем, собственно, проблема, Тим? – подает голос до этого хранивший молчание Ник.

Мы с ним общаемся не так тесно, но он, как и Ран, чувствует себя со мной на равных.

– У меня нет никаких проблем, – бросаю холодно и с ноткой вызова добавляю. – А у тебя?

Если не дебил, то почувствует, что я настроен серьезно.

– Тогда что за тупая игра в «застолби телку»? – Ник выдерживает мой тяжелый взгляд. – Я думал, у нас свободная страна.

– Ты ошибся, – рывком встаю из-за стола и закидываю на плечо рюкзак. – Свобода – это иллюзия, братан. Так что смирись.

На пару секунд воцаряется некомфортная тишина, которую нарушает неугомонный Веник:

– Я вообще не догоняю… Тимон, она твоя девка, что ли?

– Она его сводная сестра, – рассекречивает меня Ран. – Так что выдыхаем, пацаны. И ищем для своих дружков другую норку.

Тимур