Всё это я рассмотрела за секунду, пока поднималась с песка. Отряхнула руки и обратила внимание на себя. После купания в оазисе я осталась только в нижнем белье — эластичных шортиках и нагрудной ленте, и сейчас ничего не изменилось. Коммуникатора тоже не было. Судя по высоте солнца, день давно перевалил за полдень. Ничего себе я отключилась!

Трое похитителей так и сидели в сёдлах, возбуждённо сверкая глазами, и с жадностью меня рассматривали, странно прицокивая языками. Эти звуки не имели для меня какой-то смысловой нагрузки, но я интуитивно почувствовала, что они довольны. Отчего бы? И аромат мужского возбуждения прорывался через крепкий запах пота и звериного духа.

— Укройся, бесстыдница, — ворчливо каркнул тот, что вёз меня. Он шумно втянул воздух за моей спиной. Узнала я его не по голосу, а по запаху. На мои плечи опустился халат с его плеча. Рост у нас с ним был одинаков, но по комплекции мужчина был массивней. Позже он надел стёганый кафтан длиной до бедра, расшитый цветным орнаментом.

— Фарх, такого сокровища для тебя одного много, — нагло заявил один из похитителей. — На всех хватит. Делись поровну.

Его рука показательно легла на рукоять.

Последняя фраза натолкнула на размышления. Сокровище — это что-то редкое, важное и дорогое. У них женщины в дефиците? Многомужество является нормой? Иначе как понимать «делись»?

Чем дальше, тем интересней.

Я закуталась в халат и с любопытством посмотрела на Фарха. У того лицо перекосило от гнева.

О, мне очень нравилось наблюдать за общением аборигенов! Поэтому я решила ещё немного молча понаблюдать. Так сказать, из первого ряда.

— Карим, ты много хочешь. Я нашёл — мне большая доля! — Фарх пошёл на уступку, но ему это совсем не нравилось. Вынужденная мера.

Фарх секунду назад так беспечно стоял рядом со мной. Всё его внимание было направлено на Карима. А я давно уже могла отобрать его саблю, ею же забрать его жизнь и перебить оставшихся троих, если бы действительно почувствовала от них опасность. Но причин лишать похитителей жизни пока не видела. Поражало другое: они совсем не видели в женщине угрозу!

Из этого следовало, что мир патриархальный! Да ещё и рабство присутствует!

Мне всё больше хотелось узнать этот мир поближе, изнутри. Время до полной починки «Фулгура» у меня было. Сигнал Кису я подала, активировав маячок на вживленном чипе. Осталось осуществить свою мечту.

— А у вас принято делить то, что вам не принадлежит? — усмехнулась, рассматривая огорошенные лица похитителей. — Кто мне расскажет, что здесь происходит? Что вы хотите сделать со мной?

— Ты — моя добыча!

— Наша, — Фарха быстро поправил Карим.

— Замечательно. Ваша добыча, Фарх и Карим, — покладисто согласилась и сложила руки в замок на животе. — И что ждёт меня дальше?

— Дальше? — Фарх как-то странно посмотрел на меня, потом оглянулся на остальных, словно искал ответ. Те тоже спешились и подошли ближе, с любопытством рассматривая меня, словно какую-то диковинку.

— Ты не боишься нас? — удивленно спросил «второй», тот, с кем в начале моего пробуждения разговаривал Фарх. Он тоже был молодым, как Фарх.

— А надо? — уточнила и задумалась.

Видимо, моё поведение не укладывалось в рамки модели поведения женской особи, оказавшейся в стрессовой ситуации из-за похищения. Что там такое я учила по ксено-психологии людей? Эмоционально лабильны. Реакция на стресс в большинстве своём — это слёзы или отрешённый ступор. Заплакать, что ли?

— Откуда ты, лея? — подступился тот, что постарше.

— Издалека.

В самом деле, не галактические же координаты Алракиса мне им сообщать.

— Тебе не горячо? — один из мужчин удивлённо изогнул кустистые брови и уставился на мои босые ноги, которыми я стояла на разжаренном песке.

— Ой, горячо! — словно опомнившись, я подскочила на месте и отпрыгнула назад на ту тряпку, в которой ехала часть пути. Человеческая кожа не способна приспосабливаться к таким температурам. Рецепторы уже давно бы дали сигнал, что температура слишком высокая, и устоять на песке невозможно.

Вот же ж, совсем не подготовлена к исследованиям! Вот сейчас все поймут, что я не человек, и отправят восвояси ни с чем. Или попытаются убить, мечи из ножен уже были на пару сантиметров вытащены у троих. Только Фарх стоял насупленный. На грубом лице читался тяжёлый мыслительный процесс.

Пора импровизировать и применять все имеющиеся знания на практике.

Я бухнулась на колени и заголосила, выдавливая из себя слёзы. Чего только не сделаешь ради науки!

— Люди добрые, не губите! Лучшей доли ищу! От зла бегу. Может, сами Духи мне вас послали! — вот же, а про Духов зачем вспомнила? Вдруг люди ничего о них не знают. Поклоняются солнцу или камню какому-нибудь.

Но мне повезло. Похитители то ли не заметили за потоком слёз, то ли Духи и у них в чести. Если так, то это тоже интересно выяснить.

Мечи слаженно вошли в ножны.

— Поможем, как же не помочь. До Шахатра довезём и там поможем, — многообещающе хмыкнул Карим и, достав головной платок из седельной сумки, протянул мне. Платок был такой же светлой расцветки, как и у самого мужчины. — Только прикрой волосы, лея. Видные они у тебя. Такую красоту прятать нужно до поры до времени. Ты, главное, нас слушайся во всём, и мы обязательно поможем.

Я жалобно всхлипнула и утерла слёзы с глаз. Взгляд потупила, словно засмущалась, и крепче закуталась в халат после того, как спрятала косу под платком.

Четвёртый похититель, всё время молчаливо наблюдающий за разговором, так же без слов протянул мне пару сапожек. Как я позже поняла, он был немым. А не просто не любитель поговорить, как тот же Карим.

— Спасибо, — кивнула с благодарностью и нацепила обувь на ноги.

Фарх помог мне взобраться на своё животное и легко устроился сзади, не забыв забрать дерюжку, в которой я до этого путешествовала.

Вся четвёрка отправилась в путь, выстраиваясь цепочкой. Мы с Фархом ехали вторыми.

Но ехали недолго. Уже через пару часов остановились у больших валунов. Вспоминая карту местности, я поняла, где сейчас нахожусь. Если взять прямую между кораблём и городом, то мы где-то на две трети расстояния отдалились от корабля, и этот путь ведёт в город!

Стоило похитителям спешиться, как они сразу же постелили постилку в углублении между двумя большими валунами. Молчун принялся разводить огонь из каких-то сухих лепёшек. Принюхавшись, не поверила собственному обонянию! Навоз?

Но больше меня привёл в восторг способ розжига — кремневая зажигалка.

— Пить хочешь? — раздалось рядом, и мне в руки сунули флягу из корпуса пузатого растения. Фарх дал мне ещё кусок сухой лепёшки с солёным ниточным сыром. Я с благодарностью приняла.