– На «отлично»! – отозвался Илья.

– Ну и отлично.

– А что у тебя с голосом, Ириш? Ты случайно не болеешь. У нас тут грипп, Саби свалилась с температурой. Я как раз из аптеки иду, она попросила меня аспирин купить.

Тут Ира поняла, что она приняла правильное решение, вот только хватит ли у нее сил сказать о нем?

– Илья, со мной все в порядке, но мне нужно тебе кое в чем признаться. Понимаешь, так ведь бывает…

– Ты о чем? – насторожился Илья.

– Ну, ты так далеко, а я здесь. В общем, так получилось…

– Что получилось? – Илья вдруг сообразил, и голос его зазвучал тише и напряженнее: – Ты с кем-то познакомилась?

– Нет. Я Егора давно знаю, – ни с того ни с сего выпалила Ира.

– Какого Егора?

– Тарасова. – Ира и сама удивилась, что произнесла это имя. Она совершенно не думала о Егоре, это произошло случайно, наверное, потому, что в последнее время она уделяла ему много внимания. – Он раньше учился в нашей школе, мы были очень дружны, потом поссорились…

– Не понимаю. Ты хочешь сказать, что ты с этим Егором опять помирилась?

Ира отчаянно кусала губы: «Что тебе еще от меня нужно? Я же тебя освобождаю от всего, от всех твоих сомнений и обещаний! За что же ты меня так мучаешь?..»

– Ну… – игриво отозвалась она, чувствуя, что сейчас это ее самый сильный аргумент, – а если и так? Ты же уехал на четыре года. Ну, приедешь на Пасху на несколько дней, потом летом, но ведь снова уедешь… А Егор, он здесь, всегда рядом…

– С ума можно сойти! – растерянно произнес Илья, а потом, усмехнувшись, сказал: – Я тебе не верю. Все это глупости насчет этого парня, ты просто обиделась на меня за что-то. Ведь так?

– Не нужно, Илья! – сорвалась Ира, забывая о том, что хотела играть роль легкомысленной девчонки. Эти актерские уловки всегда были не по ней, она не Туся Крылова, звезда телеэкрана, она всего лишь Ира Дмитриева.

– Чего не нужно? – раздраженно переспросил он. – Говори толком, Ир!

– Не нужно притворяться, что у нас есть что-то, чего у нас больше нет! Да, ты прав, Егор здесь ни при чем, а Саби?

Илья молчал. Ира ждала, что он что-нибудь скажет. Например, что у нее излишне разыгралось воображение. Или попросит у нее прощения за то, в чем, в общем-то, не был виноват. Потому что для любви не существует вчера, она не думает о завтра, она все делает по своему разумению, не прибегая к расписанию… Но Илья молчал. Так и не дождавшись от него ответа, Ира положила трубку.

Конечно, потом она рыдала, заливаясь горючими слезами, но эти слезы принесли ей необходимое освобождение. На следующее утро Ира сказала своему печальному отражению: «У тебя, девушка, талант верить в несбыточные мечты!» – и после этого запретила себе даже думать о любви.

– Кто-нибудь может сказать мне, что представляет собой золотое сечение? – спросил Мих-Мих у 9 «Б».

Максим Елкин, Ирин сосед, тяжко вздохнул, уверенный, что только ему по силам справиться с этим ответом, и поднял руку. И тут неожиданно с задней парты раздалось:

– Я могу.

– Шустов?! – Лохматые брови преподавателя математики взметнулись вверх, как перепуганные птицы. – Слушаем тебя.

Борька встал. Все замерли.

– Это такое отношение, когда больший отрезок относится к меньшему, как их сумма – к большему. – Ира ничего из этого не поняла, но Борьку зауважала. С ним в последнее время творилось что-то неладное, если он мог не только запомнить такое, но и даже объяснить. – Примером такого золотого сечения может служить обычный лист формата А4. Сложенный пополам, вчетверо и так далее, он все равно сохраняет первоначальную пропорцию.

– Великолепно, – расцвел Мих-Мих. – Садись.

– Не-не, Михал Михалыч, я не закончил! – сообщил Борька, восстанавливая тишину. – В 1921 году польский математик Клеппиш отыскал в пропорциях Большой пирамиды это самое золотое сечение. Он не удовлетворился линейными величинами, которые не давали «золотых» чисел, и в конце концов нашел, что площадь основания пирамиды Хеопса так относится к сумме площадей ее боковых граней, как последняя – к полной площади поверхности пирамиды, то есть к сумме площадей боковых граней и основания.

Ира с улыбкой наблюдала, как Максим от удивления открыл рот, а потом лязгнул зубами так, словно собирался поймать пролетающую муху.

– Смотри-ка, – шепнула она, – Борька тебе на пятки наступает.

– У него точно крыша поехала, – процедил он сквозь зубы.

– Боря, пять! Очень хорошо, просто превосходно!

Михаил Михайлович поставил Шустову пятерку по геометрии?! Класс взорвался от избытка впечатлений одобрительными возгласами, а Борька без всякого стеснения раскланялся и покосился на Ленку Серову.

Это не укрылось и от Ани. После геометрии она проводила Ваню в спортзал, а потом разыскала Иру в раздевалке.

– Ты заметила, как наш Шустов с Аленой переглядываются вторую неделю подряд?

– Это только слепой не заметит, – ответила Ира, подкрашивая губы перед зеркалом. – Ничего не поделаешь. Все мы в школе на виду, словно рыбки в аквариуме.

– Как ты думаешь, – пристала Аня, – это на него так положительно любовь влияет, что он пятерки стал получать?

– Не знаю. Может, в нем тяга к знаниям проснулась, – выдвинула предположение Ира, предпочитая не затрагивать любовную тему. – Шустов ведь вовсе не дурак, просто ему было лень учиться.

В общем-то, подружки рассуждали правильно, но была еще и третья причина, о которой никто из учеников не догадывался. Та самая анкета, которую 9 «Б» заполнял для школьного психолога. Он придумал очень хитрый эксперимент, и, главное, не только над учениками, но и над учителями. Обработав анкеты, психолог наугад взял несколько из них и сказал, что именно в авторах этих анкет заложен огромный скрытый потенциал, который учителя смогут оценить, если проявят соответствующий интерес, терпение и помогут ребятам. Среди них оказались Максим Елкин, что не вызвало больших споров, и… Боря Шустов… Вот тут все преподаватели почесали затылки…

– У Бори Шустова огромный скрытый потенциал?! Кто бы мог подумать? – удивилась молодая француженка.

А Кошка спокойно заметила:

– А я всегда подозревала, что он очень способный мальчик, просто его неуемную энергию следует постоянно контролировать. Кстати, по физике он подтянулся.

– И у меня по истории получил твердую тройку, – заметил Кахобер.

Преподаватель ОБЖ просто сказал:

– Боря у меня всегда один из лучших. Нормальный парень, немножко авантюрный, а так нормальный.

Все переглянулись: неужели новенький психолог прав? И каждый решил для себя помочь Боре раскрыться.