Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Сой, нет. Спал крепко. Погоди.
Он бросил трубку на подушку рядом с собой и с силой потер лицо руками.
Вновь прижал трубку к уху.
– Ты знаешь, что делать. Смс-рассылка, тема на форуме. Соцсети. СМИ. Сбор, выезд. Сейчас буду.
…Мальчик нашелся у дедушки. Телефон оставил дома. Родителей предупредить забыл. Типичная картина, и раздражение перемешивалось с облегчением: найден, жив.
– Это ничего, – сказал водитель по прозвищу Бортмеханик, ветеран чеченских войн. – Вон в Москве недавно всю ночь парнишку искали. Весь район на ушах стоял. Столько добровольцев – нам тут и не снилось. Оказалось, задержали его менты и отвезли в больницу. Но ни в ОВД, ни в больнице волонтерам военную тайну не выдали. Родители за ночь чуть не поседели, блин.
– Найден, жив, – пробормотал Федор.
Два волшебных слова, ради которых они вновь и вновь собираются вместе.
– Это да, конеш. А сколько работы лишней! Людям-то с утра на работу, между прочим.
– Завтра что, уже понедельник?
– Нет, командир. Я про Москву. У нас-то завтра воскресенье, спи сколько хошь.
Федор кивнул. Ложная тревога выдернула его из таких глубин, что казались вполне реальными, даже более реальными, чем эти плывущие мимо ночные улицы в желтом, как топленое масло, свете фонарей – будто в окнах прокручивают бесконечную скрипучую ширму. Хорошо еще, что за рулем не он.
– Ты не в себе что-то сегодня, командир, – заметил внимательный Бортмеханик.
– Согласен. Я… далеко был.
– Только с самолета, ага? Бывает. Сейчас домой заброшу, отоспишься.
– Хорошо бы. У меня бессонница.
– Да лан. Расслабиться надо. В магазин, что ль, для начала? Без проблем. А, черт. Сейчас же ночью не торгуют.
– С перепоя разве сон?
Бортмеханик помолчал.
– Жениться тебе надо, – проговорил он со всей деликатностью, на какую был способен.
Федор усмехнулся, продолжая смотреть в окно, на ширму. Тоска, тоска, тоска прокручивается.
Первое ощущение, которое возникло у еще не до конца проснувшейся Алены: дом. Мамин дом, место, где она могла расслабиться и побыть маленькой, несамостоятельной, заболевшей, уставшей. Потом пришлось, как всегда, осознать, что это в прошлом. Больше нет этого дома, улицы, города.
Постепенно она вспомнила все, что произошло, и затаилась, задержала дыхание, замерла.
После того как она выпила воды, лишившей ее памяти, и искупалась в этом почти пресном море, Алена перестала напрямую подчиняться собственному телу. Она шла пешком полночи и весь день, да не только пешком – босиком, и не чувствовала усталости. Ей ни разу не понадобилось в туалет. Да и ужинать ей не очень-то хотелось, хотя – надо признать – было вкусно.
Значит, ее тело не могло нуждаться и в сне. Почему она уснула?
Неужели Лорд что-то подсыпал в кофе?
Что он задумал?
Выдох. Не насилие, не убийство. Это на здешних берегах неактуально.
Разве что… Бегство?
Алена открыла глаза.
Она все в том же кресле, укрытая пледом в красноречивую клетку.
Лорд никуда не делся, сидел на прежнем месте, вытянув длинные ноги.
– Проснулась? – сказал он мягко.
– Да. Доброе утро. – Она кашлянула. – А как это я заснула?
– Устала, наверное.
– Ну… да. Но я думала… Я… Разве тело…
Он пожал плечами.
– Тело, конечно, привычная нам форма существования. Здесь твое тело не нуждается в отдыхе. Но ты же не сводишься к телу? На тебя столько всего навалилось. Была необходима перезагрузка.
Она вынуждена была согласиться.
– Стереотипы милы нам и привычны, приятно возвращаться к ним снова и снова. – Он вытянул из жилетного кармана часы на цепочке, взглянул и вернул их на место. – Тебе ведь совсем не нужны очки. Здесь.
Алена нащупала их на переносице, сняла. Действительно, картинка не расплылась, ничего не изменилось.
– Я позволил себе набросить на тебя плед из тех же сентиментальных соображений. Босоногая девочка во сне зябнет. Но не здесь… Вообще тут занятно. Но ты говоришь, это ненадолго?
– Сорок дней. Если по земным меркам. Подозреваю, здесь дни…
Лорд кивнул.
– Чистая химера.
– Как же нам ориентироваться? Вот вы – давно тут живете?
Он развел руками.
– Ну да, ну да. Но вы так хорошо сумели во всем разобраться.
– Нет, девочка. Просто догадался, что тут мы свободны от бренного тела. «Когда покров земного чувства снят…»3
«Черный принц», мгновенно всплыло у Алены в голове. Почему и откуда, она не знала. Вгляделась пристальнее: на Черного принца ее хозяин был похож мало, скорее на… короля.
Ах, Китти, мы же в его доме, хотя декодирую тут все по-прежнему я. Значит, этот странный сон снится ЛИБО мне, ЛИБО Черному королю. Так чей же это сон?
– От психики, разумеется, свободы пока нет, – добавил Лорд.
Помолчали.
– Но ты говоришь, что и от нее можно освободиться? Здесь?
Алена задумалась.
– Нет… я не так это вижу. Я так понимаю, что если мы задерживаемся здесь дольше положенного срока, мы просто аннигилируемся полностью. А если все идет своим чередом, как должно, тогда душа переходит в иной мир. Они все переходят – кроме нас, которые тут застряли. И нас просто скоро не будет, как будто бы и не было никогда.
– Как будто бы и не было никогда, – почти мечтательно повторил Лорд.
– Нет, погодите. Это же ужасно. Мы же были! То есть мы есть! Вот они мы, сидим и беседуем. Нас кто-то родил, нас кто-то любил. Может, еще и любит! И раз – полное ничто?!
– Кофейку? – предложил хозяин.
– Да я… – она перевела дыхание. – Хорошо. Давайте.
Хотя бы не надо будет больше ходить к дантисту.
И тут в дверь позвонили. Алена вылетела из кресла, как подброшенная катапультой.
– Там что, есть звонок?
– Для звонившего, очевидно, есть, – рассудил хозяин.
Он тоже заторопился к двери. Алена подумала, что его нечасто баловали своими визитами заблудшие души. А тут сразу двое!
Лорд придумал немаленький дом, и гость или гостья успели дернуть за звонок еще два раза, пока они с Аленой добрались до входа.
На крыльце стояла красивая женщина.