– Фильм прекрасный, но ты, Каролина, наполняешь его жизнью.

– Правда-правда! – вставила Эбби.

– Спасибо. Мне понравилось сниматься. Фермеры были так рады лично встретиться с Валентино и выслушать его соображения…

– Завтра мы поедем в лимонные рощи и назначим встречи.

Каролина собиралась ответить, но их прервал звонок сотового Винченцо.

– Это Валентино. Я поговорю в спальне.

Сердце Каролины затрепетало, как крылышки колибри. А Эбби облегченно выдохнула:

– Наконец мы узнаем, что происходит. Иначе мой муж всю ночь мерил бы кабинет шагами. Он переживает за королеву Бьянку – она много вложила в этот брак, и Александра ей очень нравится.

Каждое слово Эбби вонзалось в Каролину как игла, напоминая, какую ошибку она могла совершить, если бы согласилась на предложение Валентино. Прошлая ночь была мучительной. Несколько раз ее решимость слабела, и она готова была взяться за телефон. Но что потом?

Когда ей стало казаться, что она больше не вынесет напряжения, в гостиную вошел Винченцо. Он выглядел совершенно шокированным. Эбби вскочила с дивана и подбежала к мужу:

– Что случилось, милый?

– Они с Александрой разорвали помолвку, – сказал он, обнимая жену за плечи.

– О нет… – сказала Эбби.

– Валентино поговорил с королевой и с родителями Александры. Решение окончательное. Он сказал, что не хочет жениться без любви.

Каролина почувствовала на себе пронзительный взгляд Винченцо. Неужели Валентино ему все рассказал?

– Мишелина всегда за него беспокоилась, – прошептала Эбби.

Винченцо покосился на нее:

– Очевидно, Александра разделяет его взгляды, поэтому им обоим сейчас лучше, чем их родителям, которые много лет ждали их союза. Валентино говорит, что после шестнадцати лет помолвки чувствует себя освобожденным. И я могу понять его чувства.

Эбби крепко обняла его:

– Но есть проблема посерьезнее. Бьянка не хочет оставаться на троне, так что парламенту предстоит решить, позволят ли они Валентино править, если он не женится. Такого никогда не было, так что я сомневаюсь, что они согласятся.

– Где Валентино сейчас?

– Поскольку Вито в отпуске и приехал домой, чтобы провести время с матерью, Валентино собирается прилететь завтра утром и закончить наш с Каролиной проект.

Эта новость оказалась последней каплей. Каролина осела в ближайшее кресло.

– Я сказал, что мы посмотрели запись и у нас есть несколько идей. Он сам посмотрел ее несколько раз, и у него тоже есть предложения. Мы попросим няню присмотреть за Максом, чтобы мы все смогли поучаствовать.

К этому времени у Каролины в животе все завязалось в узлы, ее подташнивало.

– Тогда мне надо ехать домой, перечитать сценарий перед сном. Спасибо за ужин. Увидимся завтра.

Эбби проводила ее до дверей:

– Не могу не сказать: ты никогда не выглядела такой красивой, как в этом видео. Камера уловила какую-то ауру, словно ты излучала счастье. Знаешь, ты буквально светилась. Как будто печаль, которую ты носила в себе много лет, растаяла.

Настало время правды.

– Если ты говоришь о Берто… Да, путешествие в Гемеллию позволило мне пересмотреть прошлое. И за это я должна благодарить тебя. Buona notte, милая моя подруга.

Самолет Валентино приземлился в аэропорту Арансии в семь утра. Он приказал водителю ждавшего его лимузина ехать прямо к дому Каролины. Он специально приехал на пятнадцать минут раньше и собирался войти с черного хода, чтобы устроить Каролине сюрприз.

– Кто там? – раздалось в ответ на его стук.

Валентино втянул воздух:

– Открой дверь и узнаешь.

– Ваше высочество? – Ее голос звучал скорее как писк.

– Нет. Меня зовут Вал.

– Это действительно ты, – раздалось после долгой паузы.

Он улыбнулся, слыша по голосу, как она шокирована.

– Рад, что ты меня помнишь.

– Конечно помню! – огрызнулась она. Это было куда больше похоже на то, какой она была в их первую встречу. – Тебе не следовало сюда приходить.

– Почему нет? Обстоятельства изменились.

– С моей точки зрения – нет. – Голос у нее дрожал.

– Жаль. Потому что извержение вулкана, которое, как ты думала, закончилось, – это так, икота по сравнению с тем, что происходит сейчас.

– Я так не могу.

– У нас обоих нет выбора.

– Не говори так…

– Ты меня впустишь, или мне придется тебя умолять?

– Я… я еще не готова.

– Я уже видел тебя в халате. – И у него перехватило дыхание.

– Не в этот раз! – Дверь открылась, и он увидел перед собой женщину, одетую в блузку в крестьянском стиле и джинсы. Ее длинные черные волосы обрамляли красивое румяное лицо. Зеленые глаза сверкали. Она была великолепна.

– Входи. Мне нужно заплести волосы, это всего пара минут. – Она ускользнула в глубину квартиры.

– Мне они больше нравятся распущенными, – крикнул ей вслед Валентино, проходя через короткую прихожую в гостиную. Обстановка была уютная и удобная. Мебель, похоже, принадлежала семье Каролины. Обивка ярких цветов. За стеклянными дверями виднелся кабинет, весь в книжных стеллажах.

– Если не заплетать, они быстро спутаются.

Валентино ожидал такого ответа. Он прошелся по комнате. На угловом столике стояла статуя, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся копией «Секрета» Родена. Две белые мраморные руки, сплетающиеся друг с другом, отражали чувственное притяжение, которое он испытывал к Каролине.

Удивительно, что она выбрала именно эту скульптуру. В ней была интимность, пробуждавшая в нем мужское начало. Каролина – пламенная женщина. Он сразу это почувствовал, и теперь хотел сгореть в ее огне.

Рядом стояли фотографии Каролины в обнимку с мужчиной лет двадцати. Наверное, это Берто. Они выглядели счастливыми. Поначалу утрата должна была быть непереносимой.

На стене висела большая фотография фермы в рамке. Наверняка именно эту ферму Каролина собиралась когда-нибудь купить. На столе под снимком были расставлены фотографии нескольких поколений семьи.

– Я готова.

Валентино взял одно из фото:

– Твои родители?

– Да.

– Ты очень похожа на свою мать. Она красавица. Что с ними случилось?

У Каролины заблестели глаза.

– После моего появления у мамы больше не могло быть детей; она умерла от рака матки. Через несколько лет отец получил инфекцию, начался сепсис, и он скончался. Поэтому меня воспитывали бабушка и дедушка. Позже дедушка умер от пневмонии. Он так много работал, что просто сгорел. И остались только мы с бабушкой.