Это была плохая идея – приехать в скверик, где она любила гулять. Естественно, Ники знал о её пристрастиях. Наверное, он бывал здесь и без неё. И вот так по-дурацки случайно пересеклись. Или не случайно?.. Альда даже думать не хотела, что Коля следит за ней.

Он стоял, как изваяние – лишняя нелепая скульптура для тихого скромного скверика. Он лишний – эта мысль пронзила её и выбила дух. Ненужный. После стольких лет, проведённых вместе, – чужой.

– Эсми! – в голосе столько требовательного эгоизма. Он возмущён, кажется. – Может, ты расскажешь, что происходит, Эс?

Альде не хочется разборок при Максе.

– Ты подождёшь меня? – прикасается к предплечью и тонет в потемневших глазах. – Пожалуйста. Это недолго.

Надо было выбрать другое место. Хотела, чтобы Макс расслабился, подышал воздухом. Доставить маленькую радость после тяжёлого для него дня. Судя по всему, он почти не бывает на улице. Она помнит его загоревшим до черноты. Сейчас самое время целоваться с солнцем. Первая прогулка – и такая неудача.

Все мысли её о Максе, а не о том темноволосом красавце, что ждёт её объяснений. Он ей неинтересен сейчас, увы. А может, никогда и не захватывал настолько, чтобы думать о нём беспрестанно. Она его терпела возле себя – и только. Жила рядом, не задумываясь, хорошо это или плохо.

– Это из-за него ты выставила меня за дверь? – Коля задыхается от возмущения, но ему хватает ума говорить тихо. – Это и есть твой чудо-партнёр? Ты захотела обогреть его по какой-то очередной своей прихоти?

Коля не давал ей рта раскрыть. Сыпал и сыпал шипящими злыми словами. И чем дольше он говорил, тем больше напоминал ему бабу. Склочную, скандальную, рыхлую тётку с визгливым голосом. Ей только палец покажи – и она сцепится с любым, чтобы отстоять свои права и мифическую честь, на которую никто и не посягал.

Альда дала ему отфонтанировать. И только Ники умолк на секунду, чтобы набрать воздух в грудь, холодно спросила:

– У тебя всё? Если нет, то я больше слушать не буду. Хочу сразу поставить все точки над «i», чтобы не появлялось разночтений или «я не так тебя понял».

– Не делай этого, Эсми!

Коля побледнел. Альде даже показалось, что он испугался. С чего бы? Ничто его особо не держало возле неё. И чем дальше, тем точек соприкосновения станет меньше.

– Я благодарна тебе, Коль, что ты всё это был рядом со мной. Как мог, но ты был. Поддержал, как сумел. Если ты себя считаешь виноватым, не считай. Забудь. Вычеркни тот случай. Я тоже хочу забыть и перевернуть страницу.

– И меня вместе с ней? – похоже, что он страдает. Но это же Коля. Наверное, это, скорее всего, уязвлённое самолюбие.

– Ты скоро сам с неё сойдёшь. Вопрос времени. Поэтому, почему бы и не сейчас?

– Вот так, да? На улице? Не щадя моих чувств? Не хватило духу дома поговорить, так ты здесь, быстренько, зная, что ни одного вопроса серьёзно не обговорить?

Альда приподнимает брови. И только по этому жесту можно понять, что она удивлена. Для тех, кто знает её очень хорошо. Коля её опознавательные знаки так и не выучил. Не счёл нужным.

– А что такое серьёзное ты хотел бы обсудить?

– Не гони меня, Эс! – Коля хватает её за предплечье и сильно сжимает, не рассчитывая силу. Там, наверное, синяки останутся.

– Оставь её в покое, – Макс говорит эти слова так, словно вот-вот бросится на обидчика. – Руки убери! – бьёт он Ники по пальцам, что продолжают сжимать мёртвой хваткой.

Ники наконец-то отпускает многострадальную руку. Альда терпит, чтобы не поморщиться и не потереть кожу, разгоняя боль.

– Я не трогаю тебя лишь потому, что считаю ниже своего достоинства связываться с физически неполноценным соперником, – у Коли замаскированный прыщ на подбородке – еле заметная красная точечка. Но оттого, что он его замазал, Альде становится смешно. В такой-то момент.

– А словами такими кидаться достоинства хватает? – голос её, тем не менее, бьёт похлеще кулака. Но Макс в её заступничестве не нуждается.

Он в словесной битве не нуждается. Коля и не понял, почему упал. Это Макс приложил его костылём в плечо.

– Ловко, – похвалила его Альда. – Пошли отсюда.

Она легонько тянет его за рукав. Макс ещё не остыл: мускулы напряжены, челюсть каменная, взгляд – убийственный. Но он откликается на её просьбу. Уходит.

– Мы не договорили, Эс! – кричит Коля, поднимаясь. – Если ты думаешь, что избавилась от меня, ошибаешься! Так с людьми не поступают!

Альда на мгновение останавливается.

– По-моему, ты наговорил слишком много. И лишнего – в том числе.

Она знает: Коля не из тех, кто бросает на полпути. Этот доведёт дело до логического конца. И Альда пока не уверена, что обойдётся малой кровью. Обычно Коля не скупится на запрещённые приёмы. Так что снисхождения и понимания ждать не приходится.

Уже сидя в машине, она всё же потирает место, где сжимались Колины пальцы.

– Он сделал тебе больно? – У Макса снова темнеют глаза.

– Это всего лишь синяки, – пожимает она плечами. – Рассосётся.

Макс откидывает голову. Сжимает кулаки.

– Знаешь, что самое страшное?

Альда молчит, давая возможность ему высказаться. Но то, что он говорит, рвёт её невозмутимость пополам. Она ждала чего угодно, только не этих горячечных слов:

– Я ничем не отличаюсь. Ты сейчас сказала то же самое, что недавно мне. Синяки. Рассосётся. Он тебя бил, да? Ты привыкла, да? Ты не замечаешь? Именно поэтому способна перетерпеть, отстраниться, переждать дурное настроение, сохранить выдержку? Не ударить по лицу за хамство?

– Макс… – Альда подбирает слова, чтобы точнее и покороче сказать правду. – Он никогда не бил меня. А вот это, – она снова прикасается к своей руке, – проявления эмоций. Всего лишь не рассчитал. Это не желание сделать больно в ответ, а не умение пользоваться силой. В такие моменты мужчины не думают. Это неосознанно. Как в случае с тобой и Колей.

– Ты слишком добрая, Альда. Или мазохистка, – Макс пытается овладеть собой, но ему плохо удаётся. Взрывной и горячий. Живой. И это почему-то её радует. Пусть и повод для этого злой.

– Кто он, этот Коля? – сквозь зубы, почти с ненавистью.

– Мы танцевали вместе. И жили. И не говори сейчас того, о чём будешь жалеть, – останавливает она его порыв сказать что-то едкое и гадкое. – У меня была и есть жизнь. Это не вычеркнуть. Не вымарать одним движением. Да и не зачем, Макс. Думаю, у тебя тоже достаточно скелетов, спрятанных поглубже. Что-то тебе нравится в прошлом, что-то нет. Но оно от этого не меняется. Не становится лучше или хуже. Оно просто есть. Прими его, как приняла я.

– Это из-за него?.. – Макс чертит рукой дугу у её колена.

Альда медлит, собираясь с духом. Смотрит Максу в глаза.